Пыльные слезы (ЛП) - Мерседес Сильвия

Она скривилась и подняла руку со скорпионой, раскрыла оружие.

— Айлет, — Террин пересек расстояние между ними, потянулся к ней, но не коснулся ее. — Иди. Выбирайся из окна и уходи. Если Дюнлок захвачен, ты сможешь сбежать во время сражения. Это твой шанс.

Он назвал ее по имени. Она не помнила, чтобы он звал ее не «венатрикс» или «ди Фероса» до этого. Но она не была ди Фероса. Она даже не была венатрикс. Она была собой. Рожденной с тенью. Позор Ордена и всего человечества.

Но то, как он произнес ее имя… звучало как подарок.

Она вдруг яростно улыбнулась. Она поймала его за тунику, притянула к себе и прижалась губами к его губам. Момент не был нежным — они столкнулись носами и зубами — и Айлет на миг пожалела, что не смогла отточить навыки поцелуя с этим мужчиной, что этот поцелуй мог оказаться их последним, и что в последний миг она просто оставила синяк на его губе.

Но он прижал ладонь к ее щеке. Нежный жест по сравнению с грубостью ее поцелуя! Она перестала дышать, на дикий миг забыла о ведьмах и ереси, об огне и ядах. Жар пылал в ее груди, бежал по телу, и она хотела только больше времени, чтобы затеряться в этом чувстве, чтобы затеряться в этих сильных руках и податливых губах, которые с интересом отвечали на ее нападение.

Она оттолкнула его так сильно, что он отшатнулся на два шага.

— Найди принца, — сказала она. — Уведи его в укрытие, — она вытащила дротик из колчана и вставила его в скорпиону. — Я отыщу Ведьмака легиона.

ГЛАВА 12

Фендрель поймал Герарда за плечо и оттащил от кровати.

— Нужно идти. Сейчас, — сказал он.

Герард стряхнул его руку и потянулся к Серине. Он обвил рукой ее плечи, не говорил, просто обнимал ее, его лицо было бледным от страха. Девушка всхлипывала в истерике. Кровь текла тонкими струйками из уголков ее рта.

Фендрель смотрел на них, быстро размышляя. Герард не бросит девчонку, это было ясно. И она была лишь помехой — не могла сейчас бежать, еще и принесла сюда якорь. То, как она повторяла одну и ту же фразу, показывало, что она не управляла языком. Она была под влиянием ведьмы.

И якорь проклятия Инрен лежал на полу у кровати.

Фендрель схватил его, огонь блеснул на гранях. Такое можно было уничтожить, но не так просто. Он прошел к ближайшему окну, распахнул его так, что стекло разбилось. А потом бросил камешек в воды озера ду Нойв. Он почти поверил, что слышал, как камешек с бульканьем пошел ко дну.

Но, хоть он бросал метко, он не мог метнуть камешек на милю. Фантомная ведьма могла перенестись куда угодно вблизи от своих якорей, нити магии от них всегда вытаскивали ее из Прибежища. Она вот-вот могла появиться в этой комнате.

Фендрель отвернулся от окна. Ему нужно было доставить принца в убежище, в хранилище. Но он не мог взять проклятую девчонку, это было рискованно. Он поднял скорпиону, целился дротиком в открытую шею девушки, пока она сжималась на кровати. Нежная смерть работала и на не захваченных и на захваченных тенью смертных, и это было милосердно и быстро. Он начал нажимать на спусковой крючок.

Герард поднял голову и с воплем заслонил ее от Фендреля.

— Если убьешь ее, я убью тебя.

Сердце Фендреля замерло в горле. Он видел по глазам племянника, что Герард говорил серьезно. Он действовал бы без колебаний. Потому Эвандер запрещал своим слугам падать жертвами любви! Любовь вела к глупости, разрушала. Любовь ломала закаленного воина, делала его слабым ребенком. Фендрель знал это. Он давно закрыл сердце от таких чувств, от этой уязвимости. Но…

Он любил племянника. И если он выстрелит — а он знал, что обязан был — Герард никогда его не простит. Он попытается убить Фендреля, не преуспеет, но будет ненавидеть дядю всю жизнь.

Фендрель опустил оружие. Он знал, что уже проиграл в грядущем бою.

— Подними ее, — прорычал он. Он прошел по комнате и схватил Серину за руку. — Нужно отвести тебя в хранилище. Тебя и твоего отца. Пока не поздно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Герард кивнул без вопросов. Он схватил девушку за другую руку, помог Фендрелю поднять ее с кровати. Она обмякла, но как-то устояла на ногах. Герард закинул ее руку себе на шею, а потом поймал взгляд Фендреля и кивнул.

Фендрель кивнул и убрал Нежную смерть из скорпионы. Он вставил туда яд Невидимки. Если Инрен появится, он собьет ее одним выстрелом. И Дюнлок был с подкреплением, четырнадцать эвандерианцев прибыли с доминой Эзабель. Фантомная ведьма была сильным врагом, но даже если с ней была Илейр, они не могли сравниться с такой силой. Даже вдвоем.

— Оставайся за мной, — Фендрель двигался к двери. Герард почти нес Серину за ним. Она всхлипывала, голова и плечи дрожали. Она опустила голову, хотя бы пыталась подавить звуки. Может, несмотря на истерику, она понимала, что происходило вокруг нее.

Фендрель вышел в коридор, подняв правую руку, скорпиона была готова, он придерживал ее левой рукой. Герард спешил за ним, тянул девушку за собой. Знакомые коридоры Дюнлока вдруг показались мертвыми. В восточном крыле на другой стороне крепости страж стоял у двери, где была заперта ведьма. Остальные тринадцать венаторов и венатрикс были во дворе у северной башни, готовили костер, собирали хворост, а другие помогали фасматрикс-домине в приготовлениях для убийства рожденной с тенью.

Или они уже были мертвы. Фантомная ведьма двигалась быстро.

Его тень реагировала на его страх. Фендрель ощущал, как ее сила росла с биением его пульса в горле. Тень радовалась, что он боялся. Страх грозил разрушить его концентрацию, позволить тени выбраться из-под чаропесен подавления.

Но Фендрель за долгие годы научился управлять страхом. Он зажмурился, а когда открыл глаза, страх был заперт в дальнем и темном уголке разума, так далеко, словно он и не существовал. Его тень недовольно извивалась, но ничего не могла поделать.

Свет тени сиял в глазах Фендреля, и он не видел мир как камень и бетон. Он погружался с каждым шагом все сильнее в царство духов, следил за странным светом, узором мира за смертным восприятием. Тень приближалась. За углом в конце коридора. Эту тень Фендрель не узнал, и она не прибыла с эвандерианцами.

Фигура появилась в конце коридора.

Фендрель выстрелил.

Дротик пронесся по воздуху и вонзился в открытое горло.

Низкий голос зазвучал со смехом:

— О, Фендрель, старый друг. Думал выстрелить в меня ядом Невидимки? Ты-то должен знать, что нельзя стрелять, не проверив, кто мишень.

Фендрель охнул.

Инрен ди Карел перенеслась в Дюнлок не одна.

Смех стал рычанием, свет тени вспыхнул, на миг озарив лицо, которое Фендрель узнал. Красивое темное лицо с острыми скулами и длинными черными волосами, ниспадающими на плечи. Если бы не темные глаза, его можно было бы спутать с Террином.

А потом рот изогнулся в яростной улыбке, и сходство с Террином пропало.

— Фендрель, мы старые друзья. Ты должен звать меня Гиллотином, венатором-доминусом ду Висгарусом, согласно моего ранга.

— Ты — не венатор, — прорычал Фендрель. — Ты предал Орден Эвандера, когда поддался яду и лжи Жуткой Одиль, — его ладонь медленно тянулась к яду Анафемы на груди. Он знал, какая тень была в этом мужчине. Первый из Алых дьяволов Жуткой Одиль, он давно бросил свое изначальное тело, много раз меня носителей за века правления Одиль.

Этот носитель, красивый, широкоплечий и еще сильный, несмотря на годы в плену Ведьминого леса, будет его последним.

— Можно и так думать, — усмехнулся ведьмак. — А можно сказать, что старый Эвандер предал людей, когда назвал убийство невинных волей Богини, — он склонил голову, поднял ладони. В одной он сжимал нож. Он порезал ладонь в шрамах. — Моя версия мне нравится больше.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— ВНИЗ! — взревел Фендрель, отпрянул в Герарда и Серину. И вовремя — Трупный ведьмак брызнул кровью, и залп магии Анафемы пронесся над их головами. Проклятия попали по стенам коридора, оставили глубокие вмятины. Пыль и обломки сыпались на их головы.