Цветы в зеркале - Ли Жу-чжэнь

– Благополучно ли вы добрались? Здоров ли батюшка? – спрашивала она. – Что случилось, что вы вдруг приехали сюда?

– Это долго рассказывать, – плача, ответил тот. – Вскоре после того, как ты покинула наши края, государь наш отправился в страну Сюаньюань, чтобы лично поздравить правителя этого царства со столетием. Вместе с государем поехал и я. А тем временем третья супруга государя, которая боялась, что ты в один прекрасный день можешь вернуться и что ее сыну не видать тогда Восточного дворца [458], воспользовалась нашим отъездом и возвела на престол своего сына. Когда мы вернулись, она не пустила нас в страну, и государю пришлось искать убежища у повелителя страны Сюаньюань.

Незаконный правитель оказался очень жестоким человеком. Доверяя во всем подлым царедворцам, он безжалостно угнетал народ и губил преданных престолу людей. К тому же он чрезмерно увлекался женщинами, предавался пьянству и разгулу и вообще творил всякие бесчинства. Дошло до того, что люди днем запирали ворота на засовы. Все жители страны были в отчаянии. Так продолжалось почти целый год. Наконец народ в стране поднялся, общими усилиями покончил с самозванцем и с его матерью и вернул в страну нашего государя. При этом народ, который был, оказывается, уже много наслышан о твоих достоинствах, настоятельно просил государя разыскать тебя и вернуть на родину. Желание народа совпало с желанием самого государя: ведь он теперь остался без наследника. Тогда наш государь не поскупился на затраты и взял на время у правителя государства Низкорослых летающую колесницу. В колеснице этой может поместиться два человека, и мчится она с такой быстротой, что за день пролетает две-три тысячи ли, а при попутном ветре – больше десяти тысяч. Государь наш очень обрадовался, когда получил такую колесницу, и велел мне ехать за тобой. Здесь я уже давно. Я все искал тебя, но нигде не мог найти. И попал я сюда только благодаря тому, что увидел твое имя в списке выдержавших экзамен. У меня есть для тебя письмо от государя, написанное им собственноручно. Вот, почитай сама!

С этими словами дядя государя подал Жо-хуа письмо. Та долго его читала и наконец, оторвав взгляд от письма, вздохнула и сказала:

– Прошло всего каких-нибудь два года, а сколько за это время выстрадал наш народ. Я давно предчувствовала, что третья супруга моего батюшки натворит беды. Ведь если бы не она, я ни за что не покинула бы родную страну. Хорошо, что я вовремя успела скрыться, а то меня бы уже давно в живых не было. До сих пор страх берет, как вспомнишь об этом. Да и сейчас среди наших родственников немало таких, как третья супруга батюшки с ее сыном. И если отец мой не возьмет себя в руки, не наведет порядка и будет все таким же податливым и безвольным, то беды не оберешься, вот увидите. Сейчас батюшка велит мне немедленно возвращаться и принять бразды правления страной, но я не чувствую себя способной к этому и не смогу справиться с таким важным поручением. Да кроме того, я давно уже покинула родину, чувствую себя рыбой, вырвавшейся из сети, и мне совсем не хочется снова оказаться в сетях. Конечно, детям не дано права обсуждать недостатки родителей, но я посмею вам напомнить, что батюшка мой не разбирался в людях, к делам правления относился несерьезно, и потому я давно уже перестала думать о судьбе моей страны. Зачем отцу останавливать свой выбор обязательно на мне? Среди близкой родни у нас найдется немало умных людей, которые намного достойнее меня, а если я сейчас вернусь и возьму в свои руки правление страной, что же будет тогда? И потом, раз я уже здесь, то возвращаться на родину не хочу. Тем более что милостями государыни Поднебесной империи я получила звание ученой девы и получу почетную должность. Я отлично понимаю, конечно, что своими ничтожными способностями я не заслужила этого, что это лишь простая случайность, но теперь я ни о чем большем в своей жизни не мечтаю и не смею мечтать. Прошу вас, – сказала под конец Жо-хуа, – передайте моему отцу все, о чем я вам говорила, и не откажите замолвить за меня слово, чтобы он не гневался. А я буду век вам благодарна за это.

– Вот этого я не ожидал никак! – сказал дядя государя. – Неужели ты это говоришь серьезно? Неужели тебе безразлично, кто окажется наследником престола? Не может быть! Ну, пусть государь безвольный, бесхарактерный человек, но ведь он столько претерпел за эти годы, что уже давно раскаялся в своих поступках. Да и если бы он не хотел тебя видеть, разве он стал бы тратить столько денег на эту летающую колесницу? Ведь он потому и послал меня сюда, что раскаялся в своих поступках и понял, что понапрасну верил всяким наговорам и скрывал в тени твои таланты. Он сожалел о том, что произошло когда-то, понимал, что увидеть тебя теперь не так легко, боялся, что я слишком много времени пробуду в пути, если поеду морем, и вот после долгих размышлений велел мне лететь к тебе на этой колеснице. Ему хочется как можно скорей увидеть тебя – только тогда он успокоится. Ты же вдруг говоришь такие вещи; в твоих словах не чувствуется ни капли привязанности к отцу. Ведь глаза нашего государя истекут слезами от тоски по тебе. Разве так поступают любящие дети? Да и что скажет народ, разочарованный в своих ожиданиях? Подумай сама! Можно ли только из-за того, что тебя в прошлом обидели, проявлять теперь свой норов? Нет, так поступать нельзя. Этим ты только навредишь себе и потом сама же будешь сожалеть: захочешь когда-нибудь вернуться, но будет уже поздно.

Последние слова дяди государя очень не понравились Жо-хуа.

– К чему вы говорите это? – сказала она недовольно. – Я не сожалею о том, что сделала, и как бы ни сложилась моя жизнь в Поднебесной стране, сожалеть не стану. Не для того я покинула свою страну. Я благодарна вам за ваши заботы и беспокойства, но что касается моего возвращения на родину, то здесь я твердо следую своему решению и прошу вас больше об этом не говорить.

Пока они разговаривали, им подали обед. За обедом дядя правителя царства Женщин продолжал уговаривать Жо-хуа, но та оставалась тверда как камень и ни о чем слушать не хотела. После обеда она быстро набросала ответное письмо, показала