Триумф воли - Сергей Зверев

– А что у вас было в чемоданчике? – дежурным тоном полюбопытствовал капитан.

– Да так, мелочь разная, – пожал плечами демобилизованный.

– Поймали гада! – весело сообщил давешний лейтенантик, раздвинув плечом изрядно поредевшую толпу. – Насилу догнал! Хреновато в шинели бегать, товарищ капитан, – лицо офицера лучилось довольством.

– И где подозреваемый? – поинтересовался старший наряда.

– Мужики в участок повели, – ответил военный. – Наподдали, конечно, маленько. Не удержались. Но ничего, жив-здоров.

– Придется вам всем, товарищи, пройти в отделение, – козырнул капитан. – Проведем опознаньице, составим опись вещей. Дайте дорогу! – он зычно прикрикнул на толпу и шагнул вперед. Участники происшествия послушно затрусили следом.

Глава 19

Девятое отделение мурманской милиции, куда и доставили торговку со слегка порезанной щекой, демобилизованного солдата и его спутницу, считалось самым беспокойным в городе. Порт и пресловутая «толкучка» находились на его территории, поэтому с самого раннего утра и до захода солнца, когда на рынке шло бойкое торжище, двери участка практически не закрывались. Милиционеры изводили кипы бумаги, заводя ежедневно не по одному десятку дел. Хватало спекулянтов, не давало житья воровство. Частенько случались драки и убийства, когда разгоряченные спиртным покупатели обмывали свою удачную покупку. Приходилось заниматься и иностранными моряками, и проститутками – «дом свиданий» для удобства перенесли поближе к порту.

– Так говорите, подозреваемому на вид можно было дать лет тридцать – тридцать пять? – капитан аккуратно составлял словесный портрет предполагаемого преступника, слушая спутницу демобилизованного. В бумажных делах милиционер, очевидно, был заядлый чинуша, потому что на составление обычного протокола у него ушло добрых полтора часа времени.

– Да каких же тридцать? – резво вклинилась в разговор торговка. – Да пацан он еще совсем! Ну, может, лет двадцать и будет.

Капитан почесал пером за ухом и протянул:

– М-м-м-да-а-а, нестыковочка получается, гражданочка, – он снова глянул на спутницу солдата. – Это как же понимать? Вы говорите – тридцать, эта, – он ткнул пером в потерпевшую, – двадцать.

– А чего тут не понимать? – пришла на выручку спекулянтка. – Она еще девушка, – базарница кивнула на подружку демобилизованного, – ей все мужики постарше кажутся. А я, – женщина выразительно похлопала себя по бокам ладонями, – в самом соку. У меня для всех применение найдется. Все молоденькие. Пиши, начальник: двадцать пять.

– Помалкивайте, гражданочка, – оборвал ее капитан. – Будете отвечать, когда я вас спрошу. Лучше скажите, что это за товар у вас такой, а? – милиционер взял в руку несколько пачек с яркими презервативами. Английского милиционер не знал и догадаться о содержимом упаковок не мог. – Опять, небось, контрабанда?

– Да какая ж контрабанда?! Это шарики надувные для детишек! – елейным тоном ответила базарница. – Скоро 8 Марта, вот я и решила – пусть ребятня мам порадует. А то позабыли совсем, что такое праздники… – она горестно вздохнула.

Капитан недоверчиво отодвинул цветные упаковки и гаркнул:

– Петренко!

В кабинет вошел сержант из наряда.

– Давай-ка найди пяток человек лет двадцати пяти, – обратился к нему капитан, – скажешь, на часок-другой, для опознания. А вы, граждане, подождите пока в коридоре. Можно оправиться и покурить. Туалет на улице, сразу за нашим зданием, – и милиционер снова уткнулся в бумаги.

– Новый какой-то капитан, – дружески сообщила торговка, оказавшись на улице и жадно закурив папиросу. – Не видала раньше его. Наверное, из тыловых погнали. То-то два часа протокол составлял! Это ж у меня весь день насмарку пойдет. Чего я за час наторгую?

Однако парочка ее разглагольствований не поддержала и в разговор не вступила. Солдат и женщина молча отошли в сторонку и тихо стали что-то обсуждать между собой.

Через час всех троих снова вызвали в кабинет на опознание. Процедура проходила как обычно, с той лишь разницей, что в небольшое помещение предполагаемых преступников посадили не скопом, а вводили по одному. Но это никак не сбило с толку ни торговку, ни спутницу солдата. Они одновременно указали на одного и того же человека.

Капитан поблагодарил всех мужчин за помощь и отпустил их.

– А вас, – снова обратился он к троице, – попрошу задержаться еще на часик.

Торговка было возмутилась: мол, что это такое! Шесть часов из-за какой-то ерунды сидим, и еще велят тут торчать! У ней товар пропадает, и свои права – тоже имеются! В конце концов, она не преступник, чтобы сидеть здесь целый день.

В ответ милиционеры пообещали, что, начиная с завтрашнего дня, они обратят особое внимание на ее базарную деятельность, и торговка прикусила язык.

Уже начало смеркаться, когда на ступеньках появился вполне довольный капитан.

– Товарищи! – радостно сообщил он. – Преступник во всем сознался. Извините, что продержал вас дольше положенного. Думал, может, очная ставка потребуется. Ошибся. – Милиционер извиняюще улыбнулся. – Вы, гражданочка, свободны, – он кивком отпустил торговку. – Спасибо за помощь. Еще раз извиняюсь от лица органов внутренних дел. Где найти вас для вызова в суд – мы знаем. А вот с вами как быть? Где вас разыскивать? – капитан озабоченно глянул на демобилизованного и его спутницу.

– А зачем в суд-то? – напоследок поинтересовалась торговка.

– Свидетельствовать, – коротко ответил капитан и снова вопросительно уставился на парочку.

– Не знаю, – вяло пожал плечами солдат. – Нет у нас пока никакого адреса.

– А где остановились?

– Да пока нигде.

– Могу пристроить по знакомству! – вставила спекулянтка. Она все еще не уходила, с любопытством дожидаясь конца разговора.

– Давай-давай, топай! – цыкнул на нее капитан и снова обратился к демобилизованному: – Вы из города съезжать не собираетесь?

– Пока нет.

– Вы вот что, для начала пройдемте ко мне в кабинет, посмотрите, все ли в вашем чемоданишке на месте. А как где-нибудь обустроитесь – обязательно дайте мне знать. Желательно в течение недели-полутора.

– Заметано, – согласился солдат.

Вещи в чемодане оказались нетронутыми, все было цело – и кукла, и несколько банок тушенки, и массивный трофейный портсигар, и такая же массивная плоская фляжка. Подмахнув какую-то бумажку, мужчина и женщина вырвались наконец на долгожданную свободу и зашагали вдоль ограды опустевшей к этому часу «толкучки».

– Так вляпаться, черт бы побрал эту бабу! – сквозь зубы тихо ругался демобилизованный, быстро удаляясь от отделения милиции. – Засветились, как последние идиоты! Хорошо хоть, что в чемодане не соизволили покопаться тщательнее. Нашли бы передатчики, и поехали бы мы с тобой на Колыму…

– Ничего, – поспешала за ним женщина. – С их волокитой раньше, чем через неделю, до суда дело никак не дойдет. А через неделю здесь не будет ни суда, ни Мурманского порта, ни нас с тобой!

Глава 20

– Мне совершенно безразлично ваше отношение к вермахту. Меня мало интересует ваше отношение к Германии, к Гитлеру, к войне и ко всему остальному, – Лени Рифеншталь выступала перед массовкой. Статистов построили ровным четырехугольником вокруг грузовика, с которого и вещала неповторимая Лени во всей своей красе. Большинство, если не все, присутствующих видели ее впервые, поэтому рыбаки и крестьяне открыто любовались женщиной-режиссером, живописно разинув рты.

– Сейчас меня не интересует ничего, кроме будущей кинокартины, – продолжала внушать фройляйн Рифеншталь норвежско-германскому воинству. – И вы – ее составная часть. Главная часть! – Солдаты воодушевленно загудели. – Я хочу, чтобы каждый из вас это четко понял и уяснил себе еще одну вещь: от вас, вашего желания и умения зависит, как скоро закончатся съемки и вас развезут по домам! Далее. Что касается съемок, – продолжала Лени. – Все, кто стоит здесь, разбиты на группы. За каждой из них закреплен свой бригадир. Я прошу вас: слушать только его команды, не переходить из своей группы в другую и не проявлять никакой самостоятельности! Разрывы гранат и снарядов, конечно, не настоящие, бутафорские, но, тем не менее, могут сильно опалить лицо или руки. Кроме того, когда начнет смеркаться, для полноты ощущения реальности боя офицеры из дивизии «Викинг» будут стрелять настоящими трассирующими патронами. И я не хотела бы, чтобы кто-то из вас пострадал по недомыслию или нерасторопности!

Толпа статистов одобрительно загудела.

– Всем все понятно? – спросила Рифеншталь и, не дожидаясь неуместных вопросов, скомандовала: – Массовка, по местам! Всем приготовиться к съемке! Эпизод восьмой: полевое сражение! Кадр пятьдесят третий! Оператор – подойдите ко мне!

Зазвучали зычные команды бригадиров, и массовка, разбившись на небольшие группы, двинулась на исходные позиции. Лени меж тем спустилась с борта грузовика, опустившись в объятия галантного штандартенфюрера.