Наследница огненных льдов (СИ) - Ванина Антонина

– Откуда у вас столько запасов муки? – спросил Эспин, тоже заметив мешки в углу. – Не таскали же вы их с собой по острову всё лето.

– Да тут такая странная история… – замялся повар.

– Да что странного, – решительно произнёс Андресен, – при Мортене можно говорить всё как есть, он же военный.

– В отставке, – напомнил Вистинг.

– Да какая теперь разница. Просто тебе будет полезно знать.

А дальше мы услышали удивительную историю о том, как несколько недель назад геологическая партия отправилась в поисках людей и пропитания на север, получила отпор и проклятия от рыбаков, после чего повернула обратно на юг, вышла к побережью Великой полыньи и увидели шхуну на рейде. Браконьерскую шхуну.

От селян, пока те не успели изобличить геологов как посланцев злобных духов из Нижнего мира, они слышали, что хаконайские браконьеры повадились приплывать к рыбакам и грабежом увозить их улов, особенно сушёную юколу. А зимой браконьеры не гнушаются угрожать оружием и отнимать у охотников так нужную им для уплаты налога пушнину.

– И вот, – продолжил свой рассказ Андресен, – от шхуны отплывает к берегу шлюпка, а мы стоим и не знаем, помощи у хаконайцев просить, или бежать от них без оглядки. В общем, в трёх днях пути отсюда у них целая браконьерская база для заготовки рыбы, туда они постоянно и приплывают, живут там бригадами по несколько недель, потом меняются и увозят заготовки. Те браконьеры, которых мы заметили, до берега доплыли, на ломаном тромском выспросили, кто мы такие и что нам тут надо, а потом… Ты не поверишь, они сжалились и выдали нам из своих запасов эти мешки с крупами и мукой.

– Вот так просто? – усомнился Вистинг.

– Нет, не просто. Они сначала спросили, не хотим ли мы уплыть с острова вместе с ними.

– И почему вы отказались?

– Я что, дурак, чтобы соглашаться? Мы же геологи, мы всё лето вели разведку нефтяных месторождений. Если я вернусь во Флесмер через хаконайскую границу, меня первым делом вызовут в управление контрразведки на допрос, а потом чего доброго засадят в тюрьму за измену родине. Как мне потом доказывать, что я не выдал хаконайцам отчёт об изысканиях? А как мне отбиваться от хаконайцев, когда они этот отчёт и вправду потребуют? Нет, Мортен, лучше зимовать здесь, чем потом отбиваться от контрразведки.

Я украдкой поглядывала на других геологов и по их скорбным лицам поняла, что они со своим начальником в корне не согласны и рады бы изнывать от излишнего внимания контрразведчиков в уютной и тёплой обстановке своих флесмерских квартир, чем и дальше прозябать в холодной тундре, где зима ещё не вошла в полную силу.

Разговоры сами собой прервались, когда главным блюдом нашего обеда стал суп из оленины. Оказывается, по острову со своим безмерным тучным стадом беспрестанно кочует некий Карикиява, и своим главным долгом он видит кормление голодающих. Обычно Карикиява пригоняет часть стада к рыбацким поселениям, чтобы забить оленей для ограбленных и оголодавших рыбаков, но три недели назад он наткнулся на геологическую партию и пожертвовал для неё двух оленей. Конечно, он же ничего не знал о планах геологов в отношении  жира земли.

Что ж, запас мяса у Андресена и компании имеется, крупы с мукой тоже, патронов для охоты на дичь и зайцев у них достаточно. Вот только надёжной крыши над головой для комфортной зимовки нет. А на другом конце острова пустует дом Тэйми …

После трапезы именно о родном селении Тэйми и зашла речь. Эспин рассказал про огромный провал в земле, Тэйми дополнила его слова историями о злых духах и повальном море, после чего у молодых геологов тут же загорелись глаза.

– Надо обязательно вернуться туда, посмотреть, что это за дыра, – воодушевлённо произнёс Юнас.

– Не иначе, был выброс газа, – поддержал его Йорн, – значит, нужно продолжить разведку. Пожалуй, надо идти от того места на север, к трём озёрам…

– Никакой разведки зимой, – осадил их Андресен.

– Нет, конечно, – пошёл на попятную Юнал. – Но ведь на тот провал можно просто посмотреть, понаблюдать за ним. Всё равно сидим здесь без дела, а там можно было бы продолжить вести дневник наблюдений. Опять же в доме. Даже трёх.

– А мешки с крупой через весь остров будешь сам тащить?

Вистинг наблюдал за этими препирательствами и всё же не смолчал:

– Так в чём проблема, Ларс? Отсыпь нам браконьерской крупы, облегчи свою ношу. Твои подопечные ведь правы, лучше понаблюдайте за этой дырой в относительном комфорте. Тэйми, ты ведь не против предоставить приют нуждающимся?

Тэйми с минуту молчала, смеряя "человека со стеклянным глазами" холодным взглядом, чтобы в итоге сказать:

– Ты принёс беду в наше селение. Теперь возвращайся и живи на мёртвой земле. Может быть, духи будут справедливы, и ты провалишься в дыру вместе с домом моего отца.

Да, мило вышло, ничего не скажешь… Но, главное, разрешение на временное проживание получено, и геологам можно будет спокойно перезимовать в приспособленном для этого доме. Толька с едой будет туго, ведь всю рыбу Тэйми забрала оттуда с собой. А на этом побережье можно надеяться, что очередные хаконайские вахтовики сжалятся и дадут геологам ещё мешок крупы. Дилемма.

Да, конечно, есть ещё вариант помириться с северным селением и попроситься пожить там до весны, но судя по реакции Тэйми, аборигенам не объяснить чем геологоразведка отличается от чёрного колдовства и общения с духами Нижнего мира.

Пока мужчины спорили, идти ли геологам на восток, или на север, мы с Тэйми вышли из палатки покормить наших собак. После я решила занести свой рюкзак в палатку, а там Юнас под руководством Вистинга пытался включить радиостанцию и лишний раз убедиться в том, что она не работает. Однако стоило мне пройти мимо них, как палатку наполнил шум и треск радиоэфира.

Все, кто был в палатке, кинулись к радиостанции. Я тоже подошла ближе, но из-за ажиотажа и суеты решила сначала отнести рюкзак к прочим ящикам и дождаться, удастся ли Юнасу выловить в эфире что-то интересное. Стоило мне отойти от толпы мужчин, как шум прекратился, и все разочарованно вздохнули.

– Странно, что она вообще смогла заработать даже на минуту, – признал Йорн, – ведь больше месяца молчала.

Затем все дружно принялись обсуждать причину поломки радиостанции и возможность её исправить. Речь зашла о каких-то железяках в качестве дополнительных деталей, после чего Эспин попросил меня найти в рюкзаке сульмарский крючок для рыбной ловли. Пришлось порыться в вещах, но всё было тщетно. В итоге я поднесла рюкзак Эспину, чтобы он сам отыскал так необходимый кусок металла.

 Только я приблизилась к ящику, на котором стояла радиостанция, и она тут же пронзительно запищала. Йорн начал крутить реле и по совету Вистинга что-то настраивать, а Эспин быстро выудил из наших запасов крючок, после чего я решила вернуть поклажу обратно. Только я отошла от радиостанции, как она снова замолкла.

– Принцесса, – озадаченно заключил Вистинг, – сдаётся мне, что это ты так благоприятно влияешь на технику. Подойди-ка сюда.

Что ж, я выпустила из руки лямку рюкзака и подошла. Но чуда не случилось. И снова разочарованные вздохи.

– Нет, не в Шеле дело, – уверенно заявил Эспин и направился к рюкзаку, чтобы схватить его и поднести ближе к радиостанции.

И снова треск, и снова шумы и помехи, а ещё небывалая растерянность у всех, кто был в палатке.

– У вас там что, усилитель сигнала? – поинтересовался Йорн.

Я ничего не поняла, зато Эспин понял и принялся за дело. Он перетряхнул весь рюкзак и нашёл то, что каким-то невероятным образом заставляло всякий раз радиостанцию работать. Вытаскивая и относя в сторону свёртки запасной одежды, плитки шоколада, даже свёрток, где я хранила именные часы и перстень дяди Руди, он вычислил, без чего станция перестаёт работать.

Эспин держал в руке кожаный мешочек с камнями пехличей. Стоило поднести его к радиостанции, она оживала, отвести в сторону – снова замолкала.

А потом началась серия экспериментов, и в результате выяснилось, что два прозрачных, похожих на кварц кристалла и заставляют технику работать.