Девушка выбирает судьбу - Утебай Канахин

совсем было затихший голос снова обрел уверенность и полноту, как при живом муже, круг знакомых и приятелей стал значительно шире.

Обычно в городе для молодоженов самой тяжелой проблемой становится квартира. Но Тулепбергену и Шайзаде не надо было об этом беспокоиться: у тетушки Менсулу в самом центре города была двухкомнатная квартира со всеми удобствами, и, конечно, она уступила одну комнату им.

Пока Тулепберген учился, все шло так, как хотела тетушка Менсулу. Всю стипендию до копейки он приносил домой и отдавал ей. С Шайзадой они жили так дружно, что любо было смотреть.

А после окончания института зятя словно подменили. Вот первое, что он сказал:

— Медицинское обслуживание в аулах очень плохое, и я хочу наладить это дело для начала хотя бы в своем родном ауле. В аспирантуру поступлю после того, как годика три-четыре поработаю на периферии. Надо помочь младшим братьям и сестре — они еще не встали на ноги. Я вам говорил, что отец мой погиб на войне, и матери пришлось немало горя хлебнуть. Пусть теперь она отдохнет.

Слушая зятя, тетушка Менсулу почувствовала прилив такой злости, что чуть не дала ему по шее, но вовремя сдержалась: все-таки не сын, а всего лишь зять. Она долго убеждала его, что аул самим аллахом обречен на темноту и невежество, что одному ему ничего там не сделать, только погубит себя и молодую жену. Но Тулепберген был непреклонен. И тогда тетушка Менсулу гневно крикнула:

— Иди, куда хочешь, хоть на край света! Но поедешь один! Я не отпущу свою единственную дочь на верную гибель.

Тулепберген не ожидал такого удара. Он не представлял себе жизни без Шайзады. Джигит дрогнул и заколебался. «Может быть, действительно, остаться в городе, а в аул поедет кто-нибудь другой, кому все равно, где жить», — подумал он. Но это была лишь мимолетная слабость. Голос разума и совести вернул ему решительность, и он уже более твердо сказал, что долг перед своим народом, перед простыми людьми превыше всего. (Правда, Шайзада еще не знает о его намерении. Он был уверен, что жена с радостью согласится ехать с ним). Но когда все собрались вместе и Тулепберген снова заговорил о своем намерении, он понял, что тетушка Менсулу уже успела поговорить с дочерью.

— Куда хочешь, туда и поезжай! — сказала она. — Шайзада не поедет в аульную грязь, не для того я ее растила и воспитывала.

Тулепберген умоляюще посмотрел на жену. Но Шайзада даже не повернула головы в его сторону, только еще больше побледнела.

— Я никогда не оставлю мать одну. Если ты так соскучился по своей аульной грязи да невежеству, можешь ехать, никто тебя не держит…

Что было дальше, Тулепберген помнит очень смутно. Он словно окаменел. Мать и дочь, оставив его одного на кухне, ушли к себе. Он рванулся к выходу. Никто из женщин не стал его удерживать. Скоро Тулепберген уже был в родных местах.

Тетушка Менсулу и Шайзада узнали, что Тулепберген перед отъездом в аул поступил в заочную аспирантуру. И стали терпеливо ждать, когда он приедет сдавать экзамены. Но не уследили. Тулепберген, досрочно сдав все экзамены, успел уехать обратно в свой аул. Тетушка Менсулу была сильно озадачена и пошла посоветоваться с близкими. Все родственники и знакомые в один голос заявили: не мучь молодых людей, пусть живут так, как хотят. И когда мать предложила Шайзаде ехать к мужу, та, как ни в чем не бывало, собрала все свои и Тулепбергена вещи и помчалась в аул.

Одиночество осточертело тетушке Менсулу, да и Тулепберген без конца ее приглашал посмотреть, как они живут. И скрепя сердце она тоже поехала в аул.

Однажды, когда у тетушки Менсулу было особенно скверное настроение, она набросилась на Балсекер.

Началось с того, что свекровка сказала Шайзаде:

— Сбегай в магазин, купи керосина.

И тут тетушку Менсулу прорвало:

— Почему вы превратили мою дочь в рабыню? Да знаете ли вы, из какого она рода?! Кто вы против нее? Обормоты несчастные, вот вы кто! Почему ты не посылаешь свою дочь? Вон она, разъелась, как корова.

Матушка Балсекер не верила своим ушам, она была ошеломлена и оглушена этим криком.

— Пусть аллах очистит вашу душу от всякой скверны. Я теперь не смогу поверить, что порог этого дома вы переступили с чистым сердцем… — сказала она сдержанно.

А тетушка Менсулу кричала, сквернословила, обливала грязью детей Балсекер и всех аулчан, которых считала глупыми, бестолковыми людьми. Бушевала она не меньше часа. Но матушка Балсекер не проронила ни одного слова. Она не переставала заниматься своими домашними делами. За керосином послала свою дочь.

Как сожалела тетушка Менсулу, что приехала в эту дыру, в этот забытый аллахом угол! Ну, что теперь делать, что предпринять? А решиться на что-то надо, потому что ей не нравилось здесь все: люди, одежда, грязные мазанки, еда. Она не могла примириться с тем, что деньги, заработанные Тулепбергеном и Шайзадой, попадали в руки Балсекер, что она оказалась в зависимости от темной аульной старухи.

Однажды тетушка Менсулу сказала своей дочери:

— У вас же городское воспитание, вы культурные люди, почему вы живете в этой грязи? Неужели для вас отдельной квартиры не найдется? Если хотите, я сама похлопочу. Пора отделяться. Пусть старуха остается здесь со своей дочерью и младшим сыном.

В тот же день она пожаловалась зятю:

— Ваша мать пустила по аулу слухи, будто я нищая и она приютила меня из жалости… — тетушка всхлипнула.

Тулепберген впервые вынужден был объясняться с матерью.

Шайзада тоже заладила: «Хочу жить отдельно».

Больше года семья жила так дружно и согласно, что соседи даже завидовали и другим ставили ее в пример. А после приезда тетушки Менсулу начались раздоры и ругань, что ни день, то скандал, в семье уже стали привыкать к такой жизни. Как-то тетушка Менсулу намекнула дочери: «Все ваши деньги старуха тратит на наряды для своей дочери». Шайзада не на шутку поскандалила тогда с