Опасные пути - Георг Хилтль

— Но, черт возьми, как же мы попали сюда?

— Ах, да! Вчера тут была большая выгрузка, работало много носильщиков, вы попали в суматоху и они, вероятно, подшутили над вами.

Мы были совсем сбиты с толку. Не было заметно ни малейшего следа шкафов и прочих предметов, ни малейшей щелки.

Дегрэ был раздосадован; его изобретательность и находчивость оставили его.

— Выведите нас! — сердито проворчал он.

— Хорошо, — ответил старик, после чего дошел с нами до конца подземелья и поднял дверцу, закрывавшую выход на лестницу.

Мы были ослеплены ярким солнечным светом, но затем, привыкнув к нему, увидели, что находимся на дворе.

— До свидания, господа, — сказал де Гэм, — я пойду осматривать свои товары, — и он снова пошел в погреб.

— Что Вы скажете? — спросил меня Дегрэ.

— Я ничего не могу понять.

— Да ведь мы же — не сумасшедшие, все было так, как мы вчера видели. Вся тайна скрылась; при помощи какой-нибудь машины они могут опускать всю свою рухлядь. Разве Вы не слышали шума, как будто от воды, выпущенной из шлюзов? Это они приводили в движение свои машины. Не будем ничего говорить, пусть они поуспокоятся.

На этом мы расстались, но я знаю что все это действительно было, и заклинаю Вас, Гюэ, берегитесь!

Старый химик положил руку на плечо Ренэ и произнес:

— Благодарю Вас, сын мой, Вы будете довольны мной. Храните свою тайну и благодарите Бога, что Вы так счастливо отделались.

В эту минуту дверь отворилась и вошла Аманда; в ее руках был маленький сосуд, в котором находилось какое-то еле заметное вещество.

— Теперь все ясно, — воскликнула она, — я исследовала это вещество вместе с Морелем; это — противоядие, как я предполагала. Маркиза приняла его, чтобы потом сделать свое ужасное дело! Какая ужасная женщина!

— Кто? Что такое? — пробормотал Гюэ.

— Приготовьтесь, отец, — торжественно проговорил Ренэ, — мы должны предостеречь Вас. Мы должны молчать ради Вас, потому что Вы тесно связаны с Экзили и Сэн-Круа, а ужасная маркиза де Бренвилье, вероятно, действует заодно с ними. Творятся ужасные вещи. Все эти таинственные смерти… Старик д‘Обрэ, Анри д‘Обрэ, Сэн-Лорен, место которого занял Пенотье, приятель Сэн-Круа, — все они отравлены. Сэн-Круа и маркиза — великие грешники.

Гюэ отшатнулся и осенил себя крестом.

— Молчите, — прошептал он, — ради Бога молчите, дети! Я доставил поручику все материалы; из них он приготовил свои яды!

Лаборатория на улице Бернардинов имела совсем необычайный вид. В печах не было жара; толстые книги, весы, реторты были сдвинуты в сторону; старый стол, стоявший у печки, был накрыт прекрасной скатертью и уставлен дорогими искрометными винами, редкими фруктами и сладостями. За столом сидели Сэн-Круа, Экзили и Мария. Маркиза, высоко подняв бокал, подала его Сэн-Круа и проговорила:

— За наше счастье, Годэн, за твое здоровье!

— Теперь я уже не отступлю назад, несмотря ни на что! — воскликнул Сэн-Круа.

— Годэн, — сказал Экзили, — Вы слишком много пьете, довольно! Тот, кто владеет такими тайнами, как наши, должен быть умеренным. Каждое необдуманное слово может возбудить подозрение.

— Глупости! — сказала маркиза, которой вино ударило в голову, — я подвигаюсь все дальше на своем опасном пути. Еще двое должны погибнуть, тогда ничего больше не разлучит нас. Поцелуй меня, Годэн! Выпьем за погибель наших врагов, за разрушение всех препятствий! — она обвила руками шею Годэна.

Экзили молча смотрел на них. Вдруг послышался стук в дверь.

— Тише! — сказал Годэн. — Мария, стань за печку!

Маркиза повиновалась.

— Откройте! Это — я, Морель.

Сэн-Круа отпер дверь. В лабораторию с растерянным видом вошел Морель и пробормотал:

— Скорей!.. Надо действовать!

Все трое вскочили.

— Что случилось? — спросил Сэн-Круа.

— Многое. Вы принимали противоядие, маркиза, в доме д‘Обрэ?

— Да, — ответила маркиза.

— Вы спрятали бумагу, в которой был порошок?

— Да.

— Нет, Вы потеряли ее; эту бумажку нашла дочь Гюэ, там оставался еще порошок. Сегодня она со мной исследовала эти остатки и узнала, что это — яд орвьетан, применяемый как противоядие. Я слышал, как она громко говорила старику и Ренэ: “Маркиза принимала его. Она — ужасная женщина!”. Я знаю, что Аманда была в доме д‘Обрэ, и, сообразив все это, я прибежал к Вам.

— Черт возьми! — воскликнул Экзили, ударяя кулаком по столу.

— Эта девушка должна умереть! — сказала маркиза, — все должны погибнуть, кто мешает нам. Долой врагов!.. Давайте свои дьявольские капли, черный доктор!

— Вино ударило Вам в голову, маркиза, — спокойно проговорил Экзили, — я не дам Вам своих средств для Аманды!

— Как? Вы противитесь? — воскликнул Сэн-Круа, — теперь, когда Вы получили свою долю?

— Я не дам Вам этой девушки; она еще нужна мне для других целей. Надо сделать перерыв!

— Вы серьезно так думаете? — спросила маркиза, подходя к Экзили вполне спокойная, так как возбуждение, вызванное вином, уже улеглось в ней.

— Вы не бываете в обществе, маркиза, иначе Вы узнали бы то, что знаю я. У нас есть соперник, которому известны наши средства.

Годэн и Мария с изумлением переглянулись, а Морель поспешно отошел в темный угол.

— Уже в течение нескольких недель смертные случаи увеличиваются, и я сам видел, что все трупы имеют те же признаки, как и те четырнадцать в “Отель Дье”.

— Неужели возможно? — сказал Годэн.

— Кто-то открыл те же средства, которые известны нам, — перебил его Экзили. — Бедствие распространяется с поразительной быстротой, не щадя никого.

— Но кто же это может быть?

— Не знаю, но мне кажется, что следы теряются недалеко от Лавьенна. Мы должны быть осторожны. Подождите!

— Но Мишель д‘Обрэ? — воскликнула маркиза. — Дайте мне средство для него.

— Нет! Пусть Годэн даст Вам свои капли. Я отказываюсь. Анри д‘Обрэ был последним.

— Мошенник, скряга! — воскликнула маркиза.

— Ты смиришься, женщина, — закричал Экзили, — или я заставлю тебя силой. Ты уже однажды отважилась ослушаться; если это случится еще раз, я откажусь от тебя. Ты думаешь, что я даром посвятил Годэна в тайны своей науки? Теперь он мой, и горе Вам, если Вы будете проявлять свое искусство самостоятельно, помимо меня. Остерегайтесь. Твои средства, Годэн, не действуют бесследно; подозрение уже зародилось в обществе. Берегитесь!

С этими словами итальянец вышел из комнаты, оставив остальных в полном недоумении.

— Мы должны достать его капли, — сказала Мария.