Мачты и трюмы Российского флота - Пётр Фурса

Детишки, которых в поселке гораздо больше, чем взрослых молодых пап и мам (а может, столько же), тоже вниманием медицины не избалованы: не хватает педиатров, т.е. детских врачей. Средняя школа в населенном пункте тоже одна. Построена она в расчете на размеренную колхозную жизнь, но не учитывает бурный рост народонаселения, свойственный военным гарнизонам. Поэтому от темна до темна гудит в ней веселый детский улей, постигающий азы арифметики аж в три смены. Зато учителя без работы не сидят. Есть еще музыкальная школа на 40-50 мест, куда могут попасть только дети местных начальников да торговой мафии. Детишкам рядовых офицеров осваивать нотную грамоту просто ни к чему. В наличии три детских садика, места в которых распределяются политическими отделами соединений, так что любой отец, не законспектировавший гениальные произведения Леонида Ильича “Целина”, “Возрождение” и “Малая Земля” на место в садике для своего ребенка рассчитывать не может. К тому же для удовлетворения спроса этих садиков требуется, по крайней мере, двадцать.

Есть еще военная поликлиника № 26. Двухэтажное деревянное здание, для ремонта которого требуется единственная техника – бульдозер. Прием в ней проводят военные врачи и их жены, а также жены того же начальства. Был момент, когда Ниночка в поисках работы пыталась утроиться туда в качестве санитарки, но не прошла по конкурсу, т.к. муж ее был только старлеем. Царствует здесь подполковник Чертович, отрабатывающий последние годы перед пенсией, но добросовестно несущий на плечах гору хозяйственных проблем своего заведения. Для лечения гражданского населения поликлиника недоступна, но военных в гарнизоне столь много, что нагрузка на врачебный состав и без того велика. Не обременены заботами только два подполковника, составляющие гарнизонную военно-врачебную комиссию. В их функции входит проставление печатей на тех бумагах, которые приходят на утверждение из 313 ВВК госпитальной. “Утверждаю”. Полыхаев. “Согласен”. Полыхаев. Так и борются, бедняги, в течение полного рабочего дня... до обеда – с голодом, после обеда – со сном.

Местом культурного отдыха граждан служит также великолепнейший парк – участок тайги, отделяющий старую часть поселка от новой. Там установлены детские качели, которые работают по праздникам, и тир, который не работает, кажется, вообще. Но граждане не в претензии, т.к. само по себе гуляние по парку приносит великое наслаждение. Без применения стрелкового оружия. В парке же расположено здание театра КТОФ. И надо признать, что театр пользуется огромной популярностью военморов. Не по причине наличия в составе его труппы знаменитостей экрана, а благодаря их отсутствию. В театре играют выпускники театральных училищ страны, “сосланные” сюда за вольнодумство, попытки внести что-либо новое в систему перевоплощения Станиславского и за неординарный артистический собственный почерк. А посему играют они очень хорошо, оригинально. И пользуются успехом у зрителей. Зрители здесь очень взыскательны, т.к. любят и знают искусство, ведь приехали они сюда из Ленинграда, Севастополя и других центров Союза. Союзные знаменитости, такие как, например, “камерный” певец Сергей Захаров, небрежно ведущий себя на сцене глухой провинции, может быть освистан публикой.

В поселке есть еще бассейн, Дом офицеров флота (ДОФ), грязная баня и ресторан “Нептун” – местный Лас-Вегас. Из всех увеселительных затей в нем имеется только одна, укладывающаяся в простую схему: шампанское, танцы, знакомства и... постель по знакомству. Не шикарно, но все же кое-что. Когда моряки уводят свои корабли на зимовку в другие, незамерзающие порты, в ресторане правят бал летчики. Когда же летуны летом улетают на другие аэродромы для проведения БП, в ресторане главенствуют моряки. Но, правда, подобная схема относительна, т.к. в любое время года здесь хватает и тех, и других, чтобы торговцы имели возможность выполнить план и набить себе карманы.

Все. Нет, не все! Есть еще кафе “Березка”, выполняющее те же функции, что и “Нептун” по вечерам, и работающее в режиме столовой для приезжих и холостяков в рабочее время. Вот теперь все.

Слабая половина населения поселка постоянно находится на службе, тогда как прекрасная и сильная половина властвует здесь безраздельно. На плечах прекрасной половины лежит дом, дети, магазины, очереди, авоськи и заботы о половине слабой. Особенно тяжелый груз, лежащий на ее хрупких плечах – груз ожидания. Поневоле станешь сильной! Жизнь в гарнизоне расставляет акценты по-своему, превращая слабых – в сильных. И наоборот. Я никогда не перестану кланяться в ноги женам моряков, пока старческий радикулит не лишит меня этой возможности, да и тогда, через боль, я все же попытаюсь поклониться. И, да простят меня жены гражданских мужиков, не изменю своего мнения даже на смертном одре.

Вот так и живет поселок Заветы Ильича, один из тысяч гарнизонных поселков.

В задачу штаба любого соединения входит: контроль за повседневной и боевой деятельностью кораблей, отработка боевой и повседневной организации кораблей, организация взаимодействия кораблей, учеба экипажей и контроль... контроль... контроль... учеба... учеба... учеба. Плюс – ответственность за все, что творится на кораблях перед вышестоящим штабом. Плюс к этому – внутриштабная работа и марксистско-ленинская подготовка.

Для расширения политического кругозора офицеров, совершенствования и развития их личности при домах офицеров флота организуются так называемые УМЛ (университеты Марксизма-ленинизма). Возглавляют их штатные начальники, постигшие марксизм в политических училищах и академиях, но так и не знающие учения Ленина, как и те, обучать которых эти начальники обязаны. Однако каждый год из вышестоящего политического отдела на соединения нижестоящие спускается разнарядка, указывающая, какое количество студентов от офицерского и мичманского состава обязан поставить нижестоящий политический отдел в университет, чтобы оправдать оклад денежного содержания, выдаваемый ежемесячно начальнику сего храма науки.

Подавляющее большинство назначенных студентов охотно берутся за учебу. Во-первых, сие почетное звание – студент – гарантирует ему один выходной в неделю, т.к. несколько часов вольного трепа на лекциях работой не считается. Во-вторых, занятия в университете избавляют студентов от занятий по МЛП, проводимых командиром бригады или же педагогами из своих собственных политических отделов, что еще более скучно и невыносимо. К тому же при обязательном посещении занятий в УМЛ, как того требуют циркуляры и ЧВС, посещать их совсем не обязательно, т.к. свое отсутствие в аудитории седой студент может объяснить командировкой, болезнью или другой служебной необходимостью. И выходной остается в полном распоряжении обучающегося. Можно, правда, завязать еще тесную дружбу с начальником университета, неограниченные возможности для возникновения которой предоставляют корабельные провизионки. В этом, самом лучшем – с точки зрения обучающегося – случае, два года безоблачного существования ему обеспечено.