Танец для живых скульптур - Иннокентий Сергеев

Я убрал ногу. Дверь закрылась.

Я ждал.

Он подошёл к Леди и шепнул ей на ухо. Она повернула голову.

Она увидела меня. Кивнула и поблагодарила.

Она извинилась.

Джентльмен с перстнем обернулся и посмотрел в мою сторону.

Леди уже шла к дверям.

- Живо в номер. Ты знаешь, куда?

- Да.

- Переоденешься, и сюда. Я жду.

Она повернулась и ушла.

Толпа успокоилась и стала рассеиваться.

Я отправился переодеваться.

...........................................................................

..

Разглядывая своё новое облачение, я заметил, что улыбаюсь.

Всё-таки, я обожаю красиво одеваться, шикарно, умопомрачительно.

- Ничего удивительного,- сказала Леди.- Это же так естественно.

Ты сам красивый, а всё подобное притягивается.

- А я красивый?- вырвалось у меня так быстро, что я не успел припудрить голос фальшивым спокойствием.

Она взглянула на меня и отошла к зеркалу.

Она долго не отвечала, и я подумал: "Наверное, она не расслышала. Слава Богу".

И вдруг я услышал её голос: "Мне иногда хочется взять алмазные ножницы и вырезать тебя из воздуха, чтобы всегда носить с собой".

Её лицо вспыхнуло ресницами, молния глаз, и голос: "Скажи, зачем одни люди созданы красивыми, а другие - нет?"

И я подумал: "Как точно она выразила это - всегда носить с собой".

Фотографию, портрет в медальоне, локон волос, перчатку, платок, мысли о ней. Невозможно было не влюбиться в неё, и так же невозможно было вообразить, что можно ей обладать. Она была недосягаема, и потому казалась существом из иного мира. Она была недостижима, и потому - совершенна...

Я тщательно оглядел свои руки.

Потом, дрожа от сдерживаемого возбуждения, взял с журнального столика пачку сигарет, замирая от мысли, что она может оказаться пустой.

Но мне явно сопутствовала удача.

Я забрался на подоконник, поближе к луне и звёздам, и закурил, раздумывая, какая из этих звёзд взошла для меня.

Моя звезда-покровительница.

У меня изрядно кружилась голова.

После второй сигареты я спохватился и, наспех прополоскав рот, устремился туда, где меня ждала Леди.

...........................................................................

...........

Море. Сначала мне показалось странным, что тут есть ещё и море. Казалось бы, а море-то тут зачем?

А потом я понял, что лучше и придумать было нельзя.

Лето, которое, казалось, вот-вот уже кончится, вдруг вспыхнуло новой сказкой,- не слабой улыбкой сентябрьского тепла, а вот так - широко и всесильно. Необъятно, как само море.

Здесь я никогда не был.

Лето. Песок тёплый. В темноте плеск волн. Леди несёт туфли в руке. Подошла. Побудем здесь.

Здесь.

Там, где я впервые увидел море, был холод. Я уезжал, а мне говорили: "Куда ты едешь, зима ведь!"

А я отвечал: "Я уезжаю от зимы".

Бисер огней, улицы вдалеке, в ночных ресторанах музыка, разговоры, смех, отсюда не видно. Так далеко.

Так романтично.

Никогда раньше я не видел море таким.

Было пусто.

Холодный пустой пляж, и на рассвете никто не раскланивался с вами, с сытой улыбкой обнимая чуть ниже талии свою девушку, в гостинице все жаловались, что болит горло... Волны бились о камни, покрытые коркой стекла. В сырых скалах шумел ветер...

Это другое море.

- Леди, куда мы поедем?

В город,- я указываю на город.

Или на виллу,- я поворачиваюсь наподобие флюгера.

Я жду, что она скажет.

Леди легонько дует. Я поворачиваюсь в сторону чёрных холмов.

На виллу.

Мы устраиваемся на сиденьях. Леди будет вести машину.

Я включаю приёмник.

Мы срываемся с места, она выруливает на дорожку, дорогу. Шоссе.

Я закуриваю. Ветер обрывает струйку дыма.

- Ты думал, что море - это то, что топит корабли?- говорит Леди.

Я закрываю глаза.

"Love of my life - you've hurt me..."

Когда-нибудь. Не сейчас.

Когда-нибудь я расскажу тебе одну историю.

О том, как двое жили на берегу холодного моря, и они боялись, друг за друга и каждый за себя, и клялись быть вместе вечно. Вечно.

Один мальчик хотел заплатить за такси, а она не разрешила ему и сказала:"Так будет разумнее. Будь умницей".

О том, как она приняла его за девочку и влюбилась, и любила его. Она не терпела слова "муж" и не любила мужчин.

Они всегда были вместе.

"Oh, mama mia, mama mia, mama mia, let me go!.."

А потом они вернулись в город. Я расскажу тебе.

А теперь я хочу слушать музыку...

Боже, храни Королеву!

...........................................................................

..

Во всех окнах свет.

Чёрные во тьме кипарисы.

...........................................................................

...

И снова, всё только ещё начиналось. Земля и небо, разве они не едины?

Когда просыпаешься, и ещё не проснулся, но тебе радостно, предчувствие счастья. И можно не торопиться, зная, что этот день обещан тебе.

Я увидел, как она танцует в кругу белых лотосов, рассыпанных на полу,- они лежали и пили белыми губами прохладу ночи,- и я сказал: "Я люблю её танец, так могут танцевать лишь боги и, может быть, звёзды, но я никогда не видел танцующих звёзд".

Я увидел синюю ширму с зелёным рисунком, и зелёное стало белым, и я увидел, что её губы смеются, и звук падал на плиты мраморных стен и отражался в них, и я сказал: "Я люблю её танец".

Её шаги - поцелуи жизни, она ступает по кипящему морю моей крови, не замочив ног, так солнце совершает свой путь в небе, и всё, что она дарит мне, я хотел бы отдать ей тысячекратно, и каждый взгляд её обратить сиянием тысячи граней алмазов. И единое прикосновение губ её превратить в фонтан фонтанов цветов.

Какие пространства открыты нам, сколькими городами не овладели, сколько земель мы не населили ещё, ветер, знает ли он их пределы?

4

Пахнет дождём и йодом. Серый пляж. Безлюдный, обмётанный грязноватой пеной, холодные языки тянутся слизнуть следы летних кочевий, мусор, сиротливые навесы, прохваченные ветром. Из песка выступил край полиэтиленового мешка. Что в нём?

- Ты с ума сошёл! Почему без плаща?

Она хочет отдать мне свой, но я говорю: "Ничего, не простыну".

- Ещё как простынешь! И ноги мокрые.

Обидно, быть на море и даже не замочить ног. Какое море, март месяц!

И она уводит меня в тепло.

Разве не банально? Познакомились? На море. На пляже, где же ещё.

И сразу же любовь. Как принято.

Чайки терзали жалобами ветер. Белесое небо окутывало тёмные очертания холмов, и нельзя было различить, где оно кончается, и начинается море пелена.

Пирс.

Мы были на пирсе.

Она возвращалась на берег, а я шёл ей навстречу. Я увидел её ещё издали одинокая тёмная фигурка, женщина. И ни души вокруг, на всём побережье, в такую погоду... Я смотрел, как она идёт от края песка, над морем, и останавливается, пережидая брызги каждый раз, когда волна разбивалась о пирс.