Неизвестный Сталин - Рой Медведев

«Вопрос. На штатных должностях в Лечсанупре Кремля с какого времени вы работали?

Ответ. С 1934 года. Разновременно я занимал должности заведующего терапевтическим отделением, главного терапевта и профессора-консультанта.

Вопрос. Используя это положение, привели лечебную работу в системе Лечсанупра к развалу?

Ответ. Организация лечения больных в Лечсанупре Кремля действительно была поставлена преступно. Лица, занимавшие в Лечсанупре руководящие посты, и прежде всего Егоров, я, Василенко, Очкин, Попова не заботились о налаживании лечебной работы… Егоров, я и целый ряд других профессоров, чтобы создать видимость благополучия в Лечсанупре, занимались в некоторых случаях подтасовкой и извращением фактов: ставили диагностику задним числом, заставляли врачей-кардиографов подгонять заключения по электрокардиограммам под клинический диагноз, нарушали больничный устав и т. п.

Вопрос. Вы создавали условия, при которых вам легче было бы творить свои вражеские дела?

Ответ. Сложившаяся по нашей вине обстановка в Лечсанупре являлась благоприятной для проведения преступной деятельности со стороны враждебных элементов. Признаю, что и я вместе с моими сообщниками использовал эту обстановку в своих преступных целях.

Вопрос. Каких именно?

Ответ. Я имею в виду применение мною и моими сообщниками преступных методов в лечении Щербакова и А. А. Жданова, а также мое преступное отношение к лечению А. А. Андреева»[517].

Профессор В. Н. Виноградов был арестован 4 ноября 1952 года и через месяц, после многочисленных избиений и пыток, подписывал уже любые показания. Приведенный здесь «протокол» был одним из десятков на разные темы и по разным «сценариям», сионистским, «американским» и даже «британским». В итоге Виноградов был представлен в «деле врачей» как завербованный именно английской разведкой. «Сионистская» группа, возглавлявшаяся якобы профессором М. С. Вовси, впоследствии была объединена с «английской» и по фантазии следователей планировала убийство Сталина, причем не только через неправильное лечение, но и прямым нападением на его машину при ее выезде из Кремля.

Сталин, безусловно, спешил быстро закончить это «дело», но явно не знал, как это можно сделать. Судя по материалам следствия и спискам подозреваемых, все «дело врачей» оказалось очень большим и в начале декабря 1952 года только разворачивалось. Между тем здоровье самого Сталина продолжало ухудшаться, и ему было трудно осуществить те преобразования партийного и государственного аппарата, которые начались на XIX съезде КПСС. Новая структура власти еще не была сформирована, и ни в ноябре, ни в декабре Президиум ЦК КПСС ни разу не был собран даже для определения собственных полномочий.

17 ноября 1952 года Сталин собрал у себя в Кремле всех секретарей нового ЦК КПСС, их было уже десять, и между ними были распределены сферы ответственности. Суслов, как это можно заключить из его последующего разговора с Шепиловым, вновь получил контроль над работой центральной прессы. Суслов информировал Шепилова, что на встрече у Сталина было решено назначить Шепилова главным редактором «Правды» вместо Ильичева. Это был шаг по ограничению влияния Маленкова. Шепилов считался другом Жданова и членом «ленинградской группы». В 1950 году он долго не имел работы и ожидал ареста.

В декабре Шепилов обсуждал вопросы реорганизации редакции «Правды» лично со Сталиным. Сталин явно хотел сделать «Правду» более влиятельной. Шепилов цитирует слова Сталина: «Как можно руководить идеологической и политической работой такой большой партии, как наша? Только через печать. Как можно руководить самой печатью? Только через „Правду“’. Это — газета газет. Должна быть газетой газет. А „Правда“ совсем измельчала. На ряде фактов мы убедились, что Ильичев — марксистски неграмотный человек. Невежественный человек. Ему нужно поучиться в партшколе»[518].

Новый состав редколлегии «Правды» утверждался Секретариатом ЦК, на котором Сталин также присутствовал. По свидетельству Шепилова, «Сталин выглядел хорошо и почему-то был очень весел: шутил, смеялся и был весьма „демократичен“»[519]. «Хороший» вид Сталина в декабре 1952 года был отмечен и другими.

Это было, однако, связано с покрасневшим, розовым цветом кожи лица, обычно серой, как у всех пожилых курильщиков. Дочь Светлана, приехавшая в Кунцево 21 декабря, чтобы поздравить отца с днем рождения — ему исполнилось 73 года, обратила внимание, наоборот, на плохое самочувствие: «…Он плохо выглядел в этот день. По-видимому, он чувствовал признаки болезни, может быть, гипертонии, так как неожиданно бросил курить и очень гордился этим — курил он, наверное, не меньше пятидесяти лет»[520]. Сталин по-прежнему испытывал кислородное голодание. В 1952 году он осенью не поехал отдыхать на юг, решив, что дела в Москве после съезда КПСС обязательно требуют его личного присутствия.

Внезапное прекращение курения у людей, ставших зависимыми от никотина, всегда и неизбежно ведет к заметным физиологическим и психическим изменениям, «переходному периоду», который продолжается несколько месяцев. Эти изменения достаточно хорошо изучены. Уменьшается способность к концентрации внимания, возникает повышенная раздражительность, депрессия и бессонница. Однако отказ от курения при гипертонии ведет к снижению кровяного давления, это Сталин мог узнать и без врачей. К тому же в прошлом Виноградов говорил ему, наверное, то же самое.

9 января 1953 года в Кремле состоялось расширенное заседание Бюро Президиума ЦК КПСС для того, чтобы обсудить доклад МГБ по «делу врачей» и одобрить сообщение об этом «деле» в прессе. Имелось в виду то «Сообщение ТАСС», которое было опубликовано 13 января в центральных газетах. Игнатьев на заседании не присутствовал, он все еще был в больнице. От МГБ доклад представляли Гоглидзе и Огольцов. На это совещание, кроме членов Бюро, были приглашены секретари ЦК КПСС, председатель Комитета партийного контроля М. Ф. Шкирятов и Д. Т. Шепилов как редактор «Правды». Сталин на это заседание не пришел, хотя в списке участников он числился первым.

Отсутствие Сталина на этом ключевом для «дела» заседании иногда объясняется как особый маневр. Булганин, когда он был уже пенсионером, в беседе с Я. Я. Этингером, сыном покойного профессора Этингера, первой жертвы «дела врачей», объясняя отсутствие Сталина на совещании в Кремле 9 января, утверждал: «…Этот хитрый и коварный грузин сознательно так поступил, чтобы не связывать себя на всякий случай каким-то участием в принятом на заседании решении о публикации сообщения ТАСС»[521]. По свидетельству Булганина, большую активность на совещании проявил Каганович. Такой же версии придерживается и Г. В. Костырченко: «Зная византийскую натуру диктатора, можно предположить, что он намеренно уклонился от участия в этом заседании, имея в виду не только создать себе на всякий случай „алиби“ и тем самым снять с себя ответственность за инспирирование „дела врачей“, но и иметь возможность при необходимости переложить эту ответственность на участников заседания»[522].

Но Костырченко также предполагает, что отсутствие Сталина на совещании могло быть связано с проблемами его здоровья. Сталин просто не мог в это время, тем более без своей обычной трубки, принимать участие в каких-либо длительных заседаниях. Он большую часть времени проводил на даче. «В январе — феврале 1953 года, — как обнаружил Костырченко, — в отличие от ранее существовавшего порядка, все важнейшие документы, в том числе запросы из МГБ о санкциях на аресты наиболее значимых лиц, направлялись не Сталину, а в основном Маленкову, который тогда полностью сосредоточил в своих руках управление текущими делами в партии и государстве»[523]. 13 января в центральных газетах под рубрикой «Хроника» появилось следующее «Сообщение ТАСС»:

«Арест группы врачей-вредителей

Некоторое время тому назад органами Государственной безопасности была раскрыта террористическая группа врачей, ставивших своей целью, путем вредительского лечения, сократить жизнь активным деятелям Советского Союза.

В числе участников этой террористической группы оказались: профессор Вовси М. С., врач-терапевт; профессор Виноградов В. H., врач-терапевт; профессор Коган М. Б., врач-терапевт; профессор Коган Б. Б., врач-терапевт; профессор Егоров П. И., врач-терапевт; профессор Фельдман А. И., врач-отоларинголог; профессор Этингер Я. Г., врач-терапевт; профессор Гринштейн А. М., врач-невропатолог; Майоров Г. И., врач-терапевт.

Документальными данными, исследованиями, заключениями медицинских экспертов и признаниями арестованных установлено, что преступники, являясь скрытыми врагами народа, осуществляли вредительское лечение больных и подрывали их здоровье.