ТРАГЕДИЯ 22 июня: БЛИЦКРИГ ИЛИ ИЗМЕНА? - Арсен Мартиросян

На вышеизложенное обстоятельство накладывалось другое, давно уже ушедшее в тень прошлого по причине страстного желания наших мерзопакостников-«демократов» поглубже лизнуть в известное место ту же самую Европу. Дело в том, что чуть менее чем за год до Компьенского соглашения, т. е. 15 (28) ноября 1917 г., Верховный Совет Антанты принял официальное решение об интервенции в Россию (неофициально это решение было согласовано еще в декабре 1916 г. — ждали только, когда превозносимые ныне «временщики-февральщики» всадят свой «революционный топор» в спину вернейшему союзнику Антанты — Николаю II). В развитие принятого решения 10 (23) декабря 1917 г, была подписана англо-французская конвенция о разделе территории России (кстати, официально не аннулированная теми же англо-французскими нелюдями и по сей день!) на сферы влияния между этими хреновыми «союзничками» согласно которой Север России и Прибалтика попадали в зону английскою влияния (этим, конечно, «аппетиты» седовласых ублюдков с Даунинг-стрит, 10, не исчерпывались, но это отдельный разговор). И, кстати говоря, 13 ноября 19 18 г. те же англо-французские мерзавцы пролонгировали действие этой конвенции, т. е. вторично объявили России, хотя бы и Советской, действительно войну, и действительно мировую, и действительно Вторую по счету в сценарии «с колес» Первой мировой! По факту это действительно было повторное объявление первой по счету в ХХ в. «Второй мировой войны» в сценарии «с колес» Первой мировой бойни.

Что же до второго «перла» из ст. 12 Компьенского соглашения — «приняв во внимание внутреннее наложение этих территорий», то здесь еще один международно-правовой «фокус» Антанты: не рискуя называть эти территории государствами — вопрос о признании их липового суверенитета будет поднят только 15 февраля 1919 г. во время Версальской т. н. «мирной» конференции, — Антанта тем не менее изготовилась уворовать их. Уворовать особенно в части, касающейся Прибалтики, хотя прекрасно знала, что это будет полностью незаконно, ибо именно таким образом негласно и без какого-либо участие России будет нагло разорван Ништадский договор от 30 августа 1721 г. между Россией и Швецией, по которому вся эта территория — по тексту договора Ингерманландия, часть Карелии, вся Эстляндия и Лифляндия с городами Рига, Ревель (Таллин), Дерпт, Нарва, Выборг, Кексгольм, острова Эзель и Даго — переходили к России и ее преемницам в полное, неотрицаемое и вечное владение и собственность, что к тому моменту без малого два века никто в мире даже и не пытался оспаривать, тем более что и сам Ништадтский договор был письменно подтвержден и гарантирован теми же Англией и Францией.

Однако воровать открыто Антанта побаивалась, потому как в период фактической германской оккупации, а также после подписания Брест-Литовского договора германскими оккупационными властями к прибалтийским территориям насильственно были «прирезаны» огромные куски чисто русских территорий: к Эстонии — части Петербургской и Псковской губерний, в частности, Нарва, Печора и Изборск, к Латвии — Двинский, Людинский и Режицкий уезды Витебской губернии и часть Островского уезда Псковской губернии, к Литве — части Сувалкской и Виленской губерний, населенных белорусами (не шибко, очевидно, способные что-либо по-честному понимать, но продавшиеся Западу власти современных прибалтийских лимитрофов нынче все время пытаются пошире раззявить варежку на эти земли).

Подчеркиваю, что открыто воровать эти территории Антанта опасалась, в т. ч. еще и потому, что прежде надо было сменить сформированные германскими оккупационными властями властные структуры чисто прогерманской ориентации (германская разведка открыто и широко насаждала там свою агентуру влияния) на органы власти с проантантовской ориентацией. Но это всего лишь одна сторона «медали». Вторая же заключалась в следующем.

Под прямым нажимом Антанты, выставившей это жестким предварительным условием перемирия, еще кайзеровское правительство Германии 5 ноября 1918 г. в одностороннем порядке разорвало дипломатические отношения с Советской Россией, благо и повод искать не надо было — советское посольство во главе с давним пациентом психиатров А. Иоффе настолько открыто и настолько нагло вмешивалось во внутренние дела Германии, что не заметить этого мог только слепой и глухонемой олигофрен от рождения. Впрочем, это было, что называется, «долг платежом красен» — за год до этого сволочь-немчура точно так же вела себя в России…

Итак, с 5 ноября 1918 г. дипотношения были разорваны, что одновременно означало, что даже по тогдашним нормам разбойного международного права все ранее подписанные и ратифицированные договоры между двумя государствами автоматически теряют свою юридическую силу.

9 ноября 1918 г., по заказу Антанты канула в Лету и кайзеровская империя: монархия — пала, кайзер — подался о бега (укрылся в Голландии), а к власти в Германии пришла социал-демократическая шваль во главе с Эбертом — Шейдеманом. Потому как второе непреклонное условие Антанты состояло в том, что никакого перемирия и тем более мира с «бешеной собакой в Берлине» — так Антанта называла тупоголового последнего кайзера Вильгельма II («бешеная собака в Берлине», между прочим, являлась ближайшим родственником английскою короля) — не будет подписано! Чтобы Германия обрела наконец мир — монархия должна была пасть.

И вот прямо в момент подписания 11 ноября 1918 г. Компьенского перемирия социал-демократическая сволочь во главе с Эбертом — Шейдеманом учудила сверхуникальный, беспрецедентный даже для разбойной истории Запада и такой же его юриспруденции фокус: автоматически лишенный какой бы то ни было юридической силы в результате одностороннего — по воле Германии — разрыва дипломатических отношений, и без того донельзя разбойничий и грабительский по характеру и сути Брестской договор от 3 марта 1918 г. всего через шесть дней после его, подчеркиваю, автоматической денонсации германской же стороной вдруг «воскрешается» пришедшими к власти социал-демократическими подонками Германии и якобы как продолжающий действовать добровольно был передан сволочам из Антанты в качестве «трофея», естественно, со всеми вытекающими отсюда крайне негативными для России, хотя бы и Советской, геополитическими, стратегическими и экономическими последствиями! Ведь речь же шла о Миллионе Квадратных Километров Стратегически Важных Территорий Российского Государства вместе с их природными, экономическими и демографическими ресурсами!

Так что в том, что касается попытки Ильича вооруженным путем отбить хотя бы Прибалтику, то, как ни относись к нему лично, он был абсолютно прав и де-факто, и, что особенно важно в этой связи, де-юре тоже!

Потому как официальные дипломатические отношения в одностороннем порядке были разорваны кайзеровской Германией, которая вскоре рухнула, Брест-Литовский договор автоматически лишился какой бы то ни было силы, и, следовательно, оставшаяся под германской оккупацией Прибалтика с сугубо юридической точки зрения, не говоря уж о де-факто, превратилась в незаконно отторгнутую и оккупируемую войсками почившего в бозе государства территорию России, которую откровенно ворует еще и Антанта, да еще и вторично объявляет России, хотя бы и Советской, очередную, то бишь следующую мировую войну, Вторую но счету и в сценарии «с колес Первой»!

Начавшийся 13 ноября 1918 г. вооруженный натиск большевиков на Прибалтику, с чисто военно-политической точки зрения, носил абсолютно оправданный характер объективно необходимого контрнаступления в целях защиты собственной территории государства.

А вот с идеологической точки зрения Ленин был столь же неправ, ибо придал этому вооруженному походу вид попытки «прийти на помощь германской революции», яростно отвергнутой всей Германией, чего Ильич и К° не хотели понимать, т. к. их увлеченность в тот момент дурацкой идеей «мировой революции» попросту отключила в их сознании даже тень намека на какое бы то ни было рациональное мышление. Итог был закономерен — поражение было неизбежно, тем более что вся Европа отчаянными усилиями, вплоть до разжигания в большинстве ее стран злобной юдофобии, отбивала атаки обалдевших от кровавого привкуса «мировой революции» Ленина, Троцкого и К° и их германских «коллег».

Тем не менее, даже несмотря на неудачу этого вооруженного похода, судьба этих территорий не могла быть решена без участия России, хотя бы и в лице какого-нибудь мерзавца. И это гнусное дело антантовская сволочь возложило на восхваляемого ныне негодяя, предателя и подлеца адмирала Колчака, ставшего к тому времени непосредственным агентом влияния Запада, особенно США (и Англии).