Серебряный век русской поэзии - Сборник
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Мы живем в старинной келье…»
Мы живем в старинной келье У разлива вод.Здесь весной кипит веселье, И река поет.
Но в предвестие веселий, В день весенних бурьК нам прольется в двери келий Светлая лазурь.
И полны заветной дрожью Долгожданных летМы помчимся к бездорожью В несказанный свет.
18 февраля 1902
«На темном пороге тайком…»
На темном пороге тайкомСвятые шепчу имена.Я знаю: мы в храме вдвоем,Ты думаешь: здесь ты одна…
Я слушаю вздохи твоиВ каком-то несбыточном сне…Слова о какой-то любви…И, Боже! мечты обо мне…
Но снова кругом тишина,И плачущий голос затих…И снова шепчу именаБезумно забытых святых.
Всё призрак – всё горе – всё ложь!Дрожу, и молюсь, и шепчу…О, если крылами взмахнешь,С тобой навсегда улечу!..
Март 1902
«Я медленно сходил с ума…»
Я медленно сходил с умаУ двери той, которой жажду.Весенний день сменяла тьмаИ только разжигала жажду.
Я плакал, страстью утомясь,И стоны заглушал угрюмо.Уже двоилась, шевелясь,Безумная, больная дума.
И проникала в тишинуМоей души, уже безумной,И залила мою веснуВолною черной и бесшумной.
Весенний день сменяла тьма,Хладело сердце над могилой.Я медленно сходил с ума,Я думал холодно о милой.
Март 1902
«Люблю высокие соборы…»
Люблю высокие соборы,Душой смиряясь, посещать,Входить на сумрачные хоры,В толпе поющих исчезать.Боюсь души моей двуликойИ осторожно хоронюСвой образ дьявольский и дикийВ сию священную броню.В своей молитве суевернойИщу защиты у Христа.Но из-под маски лицемернойСмеются лживые уста.И тихо, с измененным ликом,В мерцаньи мертвенном свечей,Бужу я память о ДвуликомВ сердцах молящихся людей.Вот – содрогнулись, смолкли хоры,В смятенье бросились бежать.Люблю высокие соборы,Душой смиряясь, посещать
8 апреля 1902
«Мы встречались с тобой на закате…»
Мы встречались с тобой на закате.Ты веслом рассекала залив.Я любил твое белое платье,Утонченность мечты разлюбив.
Были странны безмолвные встречи.Впереди – на песчаной косеЗагорались вечерние свечи.Кто-то думал о бледной красе.
Приближений, сближений, сгораний —Не приемлет лазурная тишь…Мы встречались в вечернем тумане,Где у берега рябь и камыш.
Ни тоски, ни любви, ни обиды,Всё померкло, прошло, отошло…Белый стан, голоса панихидыИ твое золотое весло.
13 мая 1902
«Тебя скрывали туманы…»
Тебя скрывали туманы,И самый голос был слаб.Я помню эти обманы,Я помню, покорный раб.
Тебя венчала коронаЕще рассветных причуд.Я помню ступени тронаИ первый твой строгий суд.
Какие бледные платья!Какая странная тишь!И лилий полны объятья,И ты без мысли глядишь.
Кто знает, где это было?Куда упала Звезда?Какие слова говорила,Говорила ли ты тогда?
Но разве мог не узнать яБелый речной цветок,И эти бледные платья,И странный, белый намек?
Май 1902
«Поздно. В окошко закрытое…»
Поздно. В окошко закрытоеГорькая мудрость стучит.Всё ликованье забытоеПерелетело в зенит.
Поздно. Меня не обманешь ты.Смейся же, светлая тень!В небе купаться устанешь ты —Вечером сменится день.
Сменится мертвенной скукою —Краски поблёкнут твои…Мудрость моя близорукая,Темные годы мои!
Май 1902
«На ржавых петлях открываю ставни…»
На ржавых петлях открываю ставни,Вдыхаю сладко первые струи.С горы спустился весь туман недавнийИ, белый, обнял пажити мои.
Там рассвело, но солнце не всходило.Я ожиданье чувствую вокруг.Спи без тревог. Тебя не разбудилаМоя мечта, мой безмятежный друг.
Я бодрствую, задумчивый мечтатель:У изголовья, в тайной ворожбе,Твои черты, философ и ваятель,Изображу и передам тебе.
Когда-нибудь в минуту восхищеньяС ним заодно и на закате дня,Даря ему свое изображенье,Ты скажешь вскользь: «Как он любил меня!»
Июнь 1902
«Я просыпался и всходил…»
Я просыпался и всходилК окну на темные ступени.Морозный месяц серебрилМои затихнувшие сени.
Давно уж не было вестей,Но город приносил мне звуки,И каждый день я ждал гостейИ слушал шорохи и стуки.
И в полночь вздрагивал не раз,И, пробуждаемый шагами,Всходил к окну – и видел газ,Мерцавший в улицах цепями.
Сегодня жду моих гостей,И дрогну, и сжимаю руки.Давно мне не было вестей,Но были шорохи и стуки.
18 сентября 1902
«Явился он на стройном бале…»
Явился он на стройном балеВ блестяще сомкнутом кругу.Огни зловещие мигали,И взор описывал дугу.
Всю ночь кружились в шумном танце,Всю ночь у стен сжимался круг.И на заре – в оконном глянцеБесшумный появился друг.
Он встал и поднял взор совиный,И смотрит – пристальный – один,Куда за бледной КоломбинойБежал звенящий Арлекин.
А там – в углу – под образами.В толпе, мятущейся пестро,Вращая детскими глазами,Дрожит обманутый Пьеро.
7 октября 1902
«Вхожу я в темные храмы…»
Вхожу я в темные храмы,Совершаю бедный обряд.Там жду я Прекрасной ДамыВ мерцанье красных лампад.
В тени у высокой колонныДрожу от скрипа дверей.А в лицо мне глядит, озаренный,Только образ, лишь сон о Ней.
О, я привык к этим ризамВеличавой Вечной Жены!Высоко бегут по карнизамУлыбки, сказки и сны.
О, Святая, как ласковы свечи,Как отрадны Твои черты!Мне не слышны ни вздохи, ни речи,Но я верю: Милая – Ты.
25 октября 1902
