История одного человека - Фанур Аминович Галиев

мчался по своим делам, повсюду раздавались громкие крики торговцев, бодро зазывавшие покупателей посетить их лавки и прикупить их товара. Покупатели приценивались, вступали в споры, доказывая, что цены явно завышены, пытаясь добиться скидки. Рядом бродили бездомные бродяги и нищие, просящие милостыню, одновременно прячась от солдат, которые тут же раздраженно отгоняли их подальше, пуская ради этого дела дубинки.

В гавани оставалось мало места для желающих причалить. Уже который день количество прибывающих судов все росло, грузчики буквально заполонили все окружающее пространство, таща на себе всевозможные грузы, получая за это мелкой монетой - один из основных способов заработка для местного населения. Расположенные поблизости склады забивались под завязку, чтобы уже в ближайшие дни быть выгруженными и отправленные с ближайшим караваном по тракту вглубь большой земли. Зима подошла к своему логическому завершению, бурное море постепенно становилось пригодным для безопасного путешествия и количество желающих выгрузить свои товары не прекращало увеличиваться.

Шумный город, а особенно его рыночная площадь после относительно спокойного моря казался через чур диким и хаотичным. Народ, которого навалило так, что дышать становилось трудно, производил не самое радужное впечатление, даже несмотря на то, что мне с ним контактировать не приходилось, а вся моя деятельность сводилась лишь к сидению на месте рядом с суетящейся у лавки с рыбой Киоко-сан и внимательнейшему наблюдению за этим процессом, дабы получить ценнейший урок - учиться торговать. Не сказать, что мне это нравилось. Даже наоборот, меня буквально бесили эти дни, когда мне приходилось пребывать в этом месте целый день и ощущать 'аромат' такого объема всевозможных морских тварей, смешанных с не меньшим объемом всевозможных продуктов питания не первой свежести, что возникали тошнотворные мысли. Увы, как это часто случается, торгуя едой, редко бывает возможность забить свой собственный желудок, чтобы он не ныл. Даже выходы в открытое море, которые порою растягивались на сутки без еды и воды не утомляли меня настолько сильно, как вот эти рабочие моменты 'стажера'.

Горо привычно отсутствовал, уйдя по своим делам в город, прихватив мешочек звонких монет и пообещав на этот раз прикупить для меня что-нибудь подобающее 'недурному подспорью для рыбалки'. Я же делил общество с Киоко-сан, являвшейся 'городской' помощницей старика, которая занималась сбытом привезенной рыбы и морепродуктов. Не могу, конечно, жаловаться на нее. Эта женщина, лет где-то сорока от роду, обладала просто невероятной жизненной силой и энергией, могла любого заболтать до смерти или до потери им связи с реальностью настолько, чтобы он мог спокойно прикупить совершенно ненужную ему рыбешку. Уж не знаю, где и как Горо познакомился с ней, но привлекая ее в эту работу, он выигрывал гораздо больше, чем в иных раскладах.

Киоко-сан умела говорить постоянно и эмоционально, буквально завлекая своим разговором в настоящий водоворот чувств и событий, что порою я быстро терял нить разговора и довольствовался ролью безвольного слушателя, который может и хотел бы задать какой-то вопрос, да не мог. Потому что прервать ее было невозможно.

С момента начала моей 'карьеры' помощника рыбака прошло более пяти месяцев. Которые стали для меня временем довольно неплохой жизни. Этот период я мог бы обозначить как одну большую рыбалку. Честно говоря, собственно кроме рыбалки со мной мало что происходило. Мы то и дело выходили в море, закладывали сети, проверяли ловушки, грузили улов, сортировали его, доставляли в город, выгружали, передавая в руки Киоко-сан, которая тут же начинала ее сбывать, и потом снова в море. В первое время было очень трудно. Непривычный к такому ритму жизни организм постоянно уставал, требовал больше отдыха, но мало-помалу, с каждым новым днем и каждым новым выходом в море, все становилось привычным и становилось все легче и легче выносить все трудности этой работы.

Старик относился ко мне достаточно прохладно. Во время работы, когда от скорости и качества выполнения тех или иных действий напрямую зависела если не жизнь, то, по крайней мере, здоровье, бывало, проходился по мне крепким словцом, жесткой критикой и грубостями, но стоило обычно оказаться дома, то как правило его настроение резко менялось, и из работодателя он превращался в вполне себе нормального хозяина, который был готов рассказать какую-либо историю из своей жизни, поведать о дальних краях, о местных легендах и многом другом, очень интересном. Эти рассказы обычно не проходили мимо моих ушей. Я старался тщательно все запоминать, чтобы достаточно хорошо овладеть информацией об этом мире.

По мере его рассказов, а также того, что я видел и слышал в городе, постепенно в моей голове складывалась картина местной реальности, с важными деталями. Чем больше деталей удавалось распознать и расположить их в нужном порядке, тем четче становилась картина и тем больше она начинала соответствовать некоторым моим воспоминаниям из прошлой жизни. Если быть конкретнее, то воспоминаниям из моей прошлой жизни о другой реальности. Звучит странно? Возможно. Но, увы, это не меняло факта. Хотя я и не мог сказать с даже пятидесяти процентной уверенностью, что это соответствует истине. Слишком мало знает обычный рыбак и обычные граждане, а на большее здесь нет доступа. Эх, как плохо не иметь Интернет. Или хотя бы газеты! Серьезно. Ни одного источника информации, которую можно легально приобрести и получать свою порцию 'лапши', из которой выуживать потом правдивые сведения. Одни лишь рассказы, слухи и все....

Основным связующим звеном между этим миром и той реальностью, знакомую мне по моим воспоминаниям, были таинственные воины с невероятными способностями и использующие легкое вооружение наподобие моего куная. Они занимали в этом сопоставлении двух миров центральное место, на которое постепенно 'наращивалась' плоть в виде дополнительных аргументов. Однако, процесс сопоставления шел медленно, как я уже говорил, из-за недостаточности источников информации и малого количества точек соприкосновения со всей реальностью из этого провинциального городка.

Загадочные воины, сражающиеся в тени, способные на то, что обычному человеку и в страшном сне не присниться, в принципе, отлично подходили под определение 'ниндзя' или 'шиноби' из известной мне реальности. Но дело в том, что здесь мне, ни разу не приходилось слышать даже малейшего упоминания этих терминов. Их здесь именовали по разному, используя громаднейшее количество всевозможных синонимов. Хотя нередко синонимами их даже назвать язык не поворачивался. Кто-то один мог назвать их 'убийцами', кто-то второй 'воинами теней', 'призраками', 'демонами', а третьи люди вообще могли даже слухом не слышать об их существовании, или же считая их не более чем страшилкой купцов и странствующих бродяг. Такая вот ситуация.

К фактору этих 'призраков' можно было добавить само устройство мира