ЛЕОНИДЫ - Виталий Марко

бурлящей раскалённой лавой покачиваются в ожидании её выбора волны боли и отчаяния. И она, зажмурившись от восторга и ужаса, протянула к небу ладонь с невообразимо прекрасным бриллиантом своей мечты…

Глава 13. Соль любви

Невозможное стало возможным. Они едут к морю. Они будут вдвоём бесконечные несколько дней. Сколько всего можно узнать и понять друг о друге за это время? Сколько всего можно сказать даже без слов, просто касаясь друг друга телами.

Он не верил, что это происходит с ним. С ним и с ней. Контрастный душ ощущений. Пьянящий жар восторга первых недель родившейся любви и осенняя прохлада долгой разлуки. Холодный ветер, рвущийся в открытую дверь расставания, и леденящий озноб покинувшей душу надежды. И вот опять тепло возвращается в его сердце, меняя промозглый декабрьский ветер на ласкающий бриз, дующий со стороны прогретого солнцем моря.

Но чуда – превращения Золушки его Любви в блистательную принцессу взаимных чувств – не произошло. Там, в этой поездке к морю, он без остатка разрушил себя об её отстраненность и сдержанность. Когда в Питере они не виделись неделями и каждую встречу как бы заново привыкали друг к другу, это было тяжело, но хоть как-то объяснимо. Но когда они остались наедине без спасительных телефонных звонков и кучи причин, позволяющих разъехаться каждому по своим делам, оказалось, что их любовь говорит на разных языках. Как любовь мрамора и резца скульптора, как чувства податливой глины и печи для обжига, как неотделимость бриллианта от замысла его огранщика.

Возвращались в молчании, старательно избегая встречаться глазами. И даже не успев смыть с себя загар опалившего разочарования, он узнал такое, о чём не пожелал бы узнать никому.

«…Знаешь, что такое холодный липкий пот, покрывающий всё тело через пару минут после пробуждения, едва сознание понимает, что спасительное ночное несуществование закончилось и мрачная безысходность дня вновь охватывает тебя? Когда руки предательски дрожат, а десятиминутный путь от дома до автостоянки надо мысленно разбить на пять-шесть участков. И хвалить себя за прохождение каждого из них. Так как весь путь целиком сознание считает непреодолимым! Когда в голове нет ни одной мысли, но при этом мозг готов взорваться от разрушающего его хаоса. Дай Бог, чтобы ты никогда не узнала то, о чём я сейчас говорю.

Я боролся с этим несколько недель после нашего возвращения из того отпуска. Но понял, что я проигрываю. Понял, что я просто медленно умираю. На фоне этого понимания меня уже не особо трогало, что я – мужчина, успешный, в общем-то, человек, достигший всего сам, и руководитель, отвечающий за пару сотен своих сотрудников, – как самая типичная безвольная неженка… полгода… полгода!!! …два раза в неделю пытаюсь собрать себя по частям, пользуясь услугами психоаналитика. Лишь к началу следующего лета я впервые проснулся и не почувствовал уже привычных симптомов липкой бездны.

Ты расширила мои представления о том, насколько сильно можно любить. И взамен познакомила меня с тем, как можно за это страдать. Наша планета, до которой, казалось, можно дотянуться рукой и шагнуть на её зелёные луга, как на соседнюю ступеньку эскалатора… она исчезала на глазах в холодных глубинах безразличного космоса. Пока не стала невидна окончательно».

Как это произошло? Почему она так неожиданно согласилась, хотя не прошло и месяца с момента, как однозначно дала понять, что такая поездка невозможна? От кого или от чего она бежала, оставив под крылом самолёта серое пятно декабрьского города? Он не спрашивал её. Это было неважно. Если, когда ей было плохо, она выбрала бегство с ним, значит, он оказался для неё важнее и ближе других. О какой награде ещё можно было ему мечтать? И почему же эта награда оказалась так похожей на расплату? Что он сделал не так?

– Ты, и правда, не понимаешь этого? – дед как будто слышал мои мысли.

– Не понимаю.

– А тебе не приходило в голову, что тот, кого женщина выбирает быть рядом, когда ей плохо и больно, зачастую совсем не тот, кому она позволяет причинять себе боль? А ведь любовь без боли… (и не только для женщины) – это как блюдо без соли: вкусно только вместе.

– Ты хочешь сказать, что для того чтобы быть по-настоящему любимым женщиной, мужчина должен причинять ей боль?

– Я хочу сказать, что женщина должна чувствовать боль, чтобы понимать, что любит по-настоящему. И дело тут не в боли как таковой. Хотя мазохизм в отношениях, в известной степени, присущ многим. Я говорю о более глубоком явлении – об ощущении боли как о лакмусовой бумаге чувств между мужчиной и женщиной. Те, кто нас не трогает, не способен и причинить нам боль своим отношением. Поэтому, особенно для женщин, ощущение боли в отношениях, это как вторая сигнальная система, подтверждающая истинность душевной связи со своим партнёром. Если женщина не ощущает боли, значит, для неё в этих отношениях что-то идёт не так. И, к сожалению, должен тебя расстроить: те, кого они выбирают, чтобы восстановить свои растрёпанные нервы, зализать раны и пополнить резервуары слёз, почти никогда не смогут пройти этот тест на истинность чувств, тест на причинение боли. Такие мужчины просто не имеют необходимых прав доступа, чтобы причинить боль их душе. Поэтому и выбираются на роли безопасных спасителей. Ты разве этого не знал?

– Знать и понимать – разные вещи.

– Понимать и хотеть понять – вот разные вещи. Когда не хочешь, не увидишь даже то, что у тебя прямо перед глазами.

Дед помешивал ложечкой дымящийся кофе и время от времени поглядывал на часы, чтобы не опоздать к началу назначенной операции.

– Мне было всё равно, дед… Кто бы ни обладал привилегией доводить ее слёз, я смогу осушить их и вызвать улыбку на её лице. Я смогу растопить своей любовью лёд в её сердце. Я смогу сделать её счастливой!

– Гордыня. Один из грехов. Тяжких грехов…

– Нет, не гордыня! Я знаю, что смогу сделать её счастливой! Сколько бы это не потребовало от меня времени и сил.

– Ты серьёзно? – дед даже остановил звякающие круговые движения ложечкой, аккуратно выложив её на фарфоровое блюдце. – Делать счастливыми других – привилегия Бога. Для человека это неподъёмная ноша. Да что тут говорить, если почти никто не может справиться даже с более простой задачей – сделать счастливыми хотя бы самого себя.

– Подожди… А как же всё чему нас учат? Нужно бороться за свою любовь… Идти на уступки и компромиссы. Отказывать себе ради любимого человека. Разве это не то же самое, что делать его счастливым?

– Ты путаешь свои труды ради счастья кого-то другого и то самое счастье, которое он или она ищет. Откуда ты знаешь,