Капитан Несалага из страны Оз - Рут Томпсон

Тазандер открыл небольшое оконце в стене клетки и просунул руки наружу.

— Но как же тебе удалось выучить язык? — спросил Ахт, с удивлением глядя на толстую Никобо.

— Сама не знаю, — ответила бегемотиха, взволнованно сглотнув. — Я хотела сказать ему: «Привет!» — и вдруг, вместо того чтобы сказать это по-гиппопотамьи, заговорила на неизвестном языке, который я почему-то понимала так же, как свой родной. А Тенди ответил мне на этом языке, к моей радости и восторгу.

— Странно, очень странно! — Ахт озадаченно покачал головой. — Во всяком случае, мальчонке повезло, что ты оказалась рядом, а у нас на корабле он быстро позабудет свои невзгоды и злоключения.

— Я никогда не забуду Кобо, — возразил юный король, сурово уклонившись от протянутых рук Ахта.

— А Кобо никогда не забудет тебя, — ответила растроганная гиппопотамиха. — Беда в том, что язык речного народа кажется мне скучным и глупым, с тех пор как я стала разговаривать с Тенди. Никому в стаде я не нужна по-настоящему, и не знаю, что я буду делать, когда, когда, а-а-а… — Раскачиваясь из стороны в сторону, бегемотиха разрыдалась так горестно, словно у неё разрывалось сердце. Она рыдала так громко, что Несалаге пришлось зажать уши, а растроганный король Ахт попытался её обнять, да не смог — уж очень она была толстая.

— Ну не плачь, не плачь, — уговаривал он бедную бегемотиху, поглаживая её по спине.

Открыв коробку с печеньем, которую Роджер притащил с корабля, Ахт протянул несколько штук Тенди, а остальное принялся запихивать, так быстро, как только мог, в широкую глотку горюющей бегемотихи. После каждого проглоченного печенья она разражалась новыми всхлипываниями, но в целом угощение её немного утешило, и, когда Роджер прилетел наконец с топором, она почти весело смотрела, как Несалага точными ударами разрушил клетку. Когда последняя стена упала под ударами топора, Нед, не давая Тенди время на возражения, решительно взял мальчика на руки и посадил на спину гиппопотамши. Затем, сделав знак Ахту идти сзади, капитан возглавил шествие. Роджер, размахивая флагом, летел впереди, строго покрикивая на мартышек и попугаев, которыми изобиловал остров.

— Дорогу! Дорогу королевскому землепроходцу Страны Оз! Дорогу королю Восьмиугольного Острова! Дорогу Никобо, маленькой дочери речного народа! Дорогу Тазандеру Таза, королю, сыну и внуку королей! Доро-о-огу!

Глава седьмая. Капитанская коллекция пополняется

Не встретив на пути никого, кроме обезьян и попугаев, маленький отряд беспрепятственно достиг песчаного берега. Тенди не говорил ни слова — возможно, потому, что слишком долго пробыл в плену среди молчаливых джунглей, а возможно, потому, что от природы был серьёзным и спокойным мальчиком. И даже «Полумесяц», гордо стоящий на якоре, не возбудил в странном маленьком озамастанце ни интереса, ни восхищения.

— Ну вот мы и добрались! — объявил Ахт, очень соскучившийся по кораблю. — И надеюсь, ты не против того, чтобы доставить нас на борт, Никобо. Эти крокодилы, судя по виду, чертовски голодны, а я не собираюсь служить им ни завтраком, ни обедом.

— Конечно доставлю, если хочешь, — отозвалась гиппопотамша и пропищала что-то на собственном языке, приветствуя сородичей, лениво плещущихся неподалёку в мутной речной воде.

— Стойте, не спешите! — Прислонив топор к дереву, Несалага послюнил палец и поднял его вверх. — Ветер противный, приятель, так что нам придётся подождать отлива. А кроме того, мы с Роджером должны всё-таки обойти остров и поискать интересных образчиков для коллекции, чтобы не возвращаться на корабль с пустыми руками. — После долгого и слегка недоумевающего взгляда на Тенди Нед повернулся и пошёл вразвалочку по берегу, а Грамотная Птица, радостно хлопая крыльями, полетела за ним.

— Побегай немного, — посоветовал Ахт, слезая с гиппопотамьей спины. — Ты столько сидел взаперти, тебе надо размять ноги. Интересно, нет ли тут чего закусить? Ага, это, похоже, апельсины — дикая апельсиновая роща, не будь я коком! Пошли, малыш, поможешь мне нарвать немного.

— Король, сын и внук королей не повинуется ничьим приказаниям, — объявил Тенди, с достоинством сходя на землю.

— Матушки мои милостивые! — поразился Ахт. — Что же это такое? Клянусь горчицей, классический случай злокачественного воспаления царственности. Ладно, друг, у каждого короля своя фантазия. Оставайся тут, коли хочешь, а я пошёл. Ты, Кобо, присмотри, не случилось бы с ним чего, ведь он так себе дорог.

— Не надо так разговаривать с людьми, — мягко упрекнула мальчика Никобо, когда Ахт скрылся в апельсиновой рощице. — В конце концов, этот толстяк и сам король.

— Подумаешь, король какого-то жалкого островка! — презрительно фыркнул Тенди, устало прислоняясь к пальмовому стволу. — Принеси мне кокосовый орех, Кобо, я пить хочу.

С безнадёжным вздохом Никобо наступила на кокос, расколов его от края до края, а потом, поскольку была добрым и щедрым созданием, расколола ещё несколько орехов впрок — для Ахта, когда он вернётся. Подогнув ноги, она села на песок, заботливо глядя, как Тенди пьёт кокосовое молоко. А потом мальчик растянулся на песке и беззаботно заснул. Так Ахт и застал их, когда через час вернулся из апельсиновой рощи. Из своего нарядного плаща он при помощи нескольких узлов, завязанных в нужных местах, сделал мешок, который доверху наполнил небольшими, но очень сладкими дикими апельсинами.

— Вот вернёмся на корабль, отличный мармелад из них сварим, — пообещал он. Уставший и истекающий потом, он поспешил сесть, уютно привалившись спиной к Никобо. — Ну как наш маленький задавака?

— Уснул. — Никобо кивнула в сторону Тенди. — Он ведь совсем ещё ребёнок и так устал, — озабоченно прошептала она. — Не сердись на него, ты ведь должен понять, что он просидел в клетке среди буйных зарослей пять долгих месяцев, и, кроме жалкой гиппопотамихи, ему даже поговорить было не с кем.

— «Жалкой гиппопотамихи»! — возмутился Ахт. — Ты вовсе не жалкая, моя девочка, ты сильное и благородное животное! Я бы считал большой честью для себя разговаривать с тобой в любое время. А эти кокосы ты для меня разбила?

Никобо, постаравшись скрыть радость, которую ей доставила похвала Ахта, кивнула, и король всласть напился вкусного кокосового молочка.

— И не волнуйся ты так за мальчонку, — мягко посоветовал он, поймав заботливый взгляд, брошенный Никобо на спящего мальчика. — Мы будем очень бережно обращаться с его королевским мальчишеством и в целости и сохранности доставим его на родину. Само собой, если нам удастся до неё добраться. А толку от него, конечно, на корабле большого не будет. Смотри-ка, а вот и Нед топает. Интересно, какие экспонаты он нашёл.

Надо сказать, что выходящий из лесу Несалага больше походил на ходячую музейную витрину, чем на моряка. Длинные плети лиан свисали у него с шеи и из карманов. В руках он тащил ворох разных колючих и жгучих растений, а на голове умудрялся удерживать в равновесии множество ракушек, которые завернул в свой атласный выходной кафтан.

— Ты что, решил оранжерею на корабле построить? — осведомился, хохоча, Ахт. Роджер невозмутимо помогал капитану выгружать собранные сокровища на берег.

— Все до одного редкие и неизвестные науке, — кратко пояснил Несалага, уселся на песок рядом с коком и принялся любоваться собранными редкостями.

— Берегись этих вьющихся, жёлтеньких, — предупредила Никобо, сморщив толстый нос. — А эти зелёные колючие шарики с лиловыми цветами тоже небезопасны. Это растение называется у нас спотыкач, и именно ему наш остров обязан своим названием. Люди-леопарды часто воевали между собой и во время битвы бросали в неприятеля это растение. Тот, в кого оно попадает, сразу спотыкается, падает на колени и не может сделать ни шагу ни вперёд, ни назад.

— Спотыкач! — в восторге повторил Нед. — Да что ты говоришь! Но это же замечательно, это может нам очень пригодиться при случае. Я подарю немного нашему Волшебнику и немного Красному Джинну, когда мы вернёмся из плавания. А жёлтые вьющиеся чем опасны? Это тоже боевое растение?

— Это лианы-вязалки, или путы. Если оторвать побег и бросить в человека или зверя, он обязательно его догонит, как бы быстро тот ни бежал, моментально вырастет, обовьётся вокруг него и свяжет так крепко, что тот не сможет пошевелиться, пока побег не засохнет, — торжественно объяснила Никобо. — Я это знаю по опыту, со мной такое случилось в ранней юности.

— Хорошие растения, — пробормотал Ахт, отодвигаясь от Несалагиной коллекции. — Держи их подальше от меня, Недди. И зачем вообще брать такую гадость на корабль?

— Да ведь если их посадить в цветочный горшок, они будут безопасны, — ответил Несалага. — А если вдруг какой-нибудь из наших стран придётся защищаться от нападения, они станут отличным оружием.