Непокорная на княжеском отборе - Яна Епринцева

Мужчина качает головой и продолжает улыбаться. От движения головы густые пряди смоляных волос соскальзывают ему на грудь, вновь приковывая моё внимание.

– Будут у тебя дети, Настя. Трое так точно, а захочешь, и четверо.

На миг теряю дар речи. Слишком уж уверенно он говорит, будто точно знает.

– Это ещё неизвестно, – бормочу и опускаю глаза.

На самом деле в больнице сказали, что проблем со следующей беременностью у меня быть не должно. На первый взгляд мой вполне здоровый организм отлично восстанавливался. Даже несмотря на моё подавленное эмоциональное состояние.

– Известно, ещё как, известно! Прошлой ночью, я обратился к магии. Попросил показать, есть ли у нас будущее. Ты такая махонькая и беленькая, слаба и тонка, как неокрепший росток. А на меня посмотри – огромен по сравнению с тобой, как бык. Да ещё Верея заладила: «не выдюжит, не выдюжит». Вот и зашлось сердце в тревоге. Смерти твоей, родами, мне уж точно не надобно.

Забыв про смущение, я вновь поднимаю глаза на Бранибора.

О чём он говорит? Смысл доходит не сразу. Князь использовал магию, чтобы узнать, не умру ли я родами? Неужели это возможно?

Понятия не имею, что сказать на это, просто сижу и хлопаю глазами.

– Так что не волнуйся. Будут у нас дети. Ясно видел своих сынов и доченьку, тебя рядом с ними, здоровую и счастливую. Если только это тревожит, серденько моё, не кручинься понапрасну. Ладненько всё между нами сложится.

Жжение в груди напомнило мне, что я забыла сделать вдох, поражённая далекоидущими планами князя. Сыновья и дочка? Я не ослышалась? Он знает меня всего один день и уже уверен, что мы с ним станем многодетными родителями. Ещё и магией прикрывается! Так я и поверила, в его ворожбу!

– Я не хочу замуж! – выпаливаю и отодвигаюсь дальше.

Мужчина вскидывает голову, улыбка медленно исчезает с его лица. В глазах мелькает растерянность и недоверие.

Но меня это не трогает. Ни за что, не соглашусь! Просто не могу! Да и почему я должна это делать? Потому что он сильнее и больше? Я не люблю его, мы почти не знакомы. И у меня есть незаконченное дело в моём мире.

– А чего же ты хочешь? – голос князя звучит глухо.

– Отомстить Игорю, – выпаливаю, не раздумывая.

Князь напрягается и складывает руки на груди, вновь начинает сверлить меня прищуренными глазами.

– Убить?

Тушуюсь. Краснею, бледнею, судорожно сжимаю кулаки и снова разжимаю.

– Я хотела убить. Но точно знаю – не смогу. И не прощу себе, если по моей вине умрёт человек, пусть даже этот предатель. Не убийца я всё-таки… Но оставить как есть, позволить ему наслаждаться жизнью в доме моего отца, просто не могу!

Слёзы сами собой наворачиваются на глаза, и я принимаюсь быстро моргать, надеясь, что таким образом они высохнут.

– Добро. Что не убийца, это радует. Негоже хрупкому цветку душу кровью марать. Но пока этот разговор оставим. Утро вечера мудренее. Я подумаю, как можно наказать… его. А ты подумай, чем готова отплатить мне за помощь. Не торопись. Седмицу беру на размышление, и тебе, соответственно, столько же полагается.

Бранибор поднимается с места и подходит к печи, чтобы подкинуть дров. Открыв заслонку, суёт несколько поленьев в топку. Некоторое время сидит там, шевеля тлеющие угли, позволяя новому топливу хорошо разгореться.

Красные отблески огня пляшут на мужественном лице, делая его ещё более загадочным.

Он красив. Необычной, суровой, несколько грубоватой красотой. Интересно, сколько ему лет? На вид около тридцати. Хотя, может быть, борода добавляет ему возраст?

Я продолжаю сидеть на лавке у окна, поглядывая то на мужчину, то на светящийся снег за окном.

Совсем скоро мне придётся лечь в постель рядом с ним. Эта мысль пугает и завораживает, заставляет трястись, как в ознобе. Пусть он обещал не трогать, но могу ли я всецело доверять ему? И как долго будет длиться его терпеливое ожидание? Пока я не восстановлюсь после потери ребёнка? А что будет после? Эти вопросы крутились в голове, не давая покоя.

К счастью, в опочивальню князя входит Улита. Она робко скребётся в дверь, а получив разрешение войти, вбегает в комнату и живо начинает наводить порядок на столе.

Вызываюсь помочь, а пока мы собирали блюда и чашки на большой поднос, расспрашиваю, как называются кушанья, и из чего они приготовлены. Девочка с готовностью просвещает меня по части местной кулинарии, с энтузиазмом перечисляя ингредиенты блюд. Что помогает мне немного отвлечься от переживаний.

Глава 14

Ночь мы снова проводим в одной постели. Я жмусь к стене, а Бранибор ложится с краю и сразу же отворачивается, всем своим видом показывая, что не намерен домогаться или делать что-то подобное.

Признательность тёплым щекочущим чувством растекается в груди, вызывает желание поблагодарить князя, но я не решаюсь. Хотя, если подумать, благодарить-то мне его не за что. Он не насилует, так это не особая милость, а нормальное человеческое отношение. Вроде бы понимаю это, но всё равно не могу отделаться от мысли, что Бранибор запросто мог заставить меня подчиниться, но не делает этого. И такое поведение не может не вызывать уважение.

Укутываюсь в меховое покрывало, прислушиваюсь к треску дров в печи, к ровному дыханию большого мужчины рядом и вскоре засыпаю.

Ночью несколько раз пробуждаюсь ненадолго. Неясная тревога сжимает внутренности. Но открыв глаза, вижу рядом огромного, сильного мужчину и тут же успокаиваюсь. В сердце растёт и ширится уверенность – он не обидит, а наоборот, защитит от любой опасности. Когда князь рядом бояться нечего. Вздыхаю умиротворённо и вновь погружаюсь в сон.

Утром просыпаюсь на рассвете, потревоженная тихими шагами и шорохом одежды.

Вижу, как сквозь стёкла пробивается сероватый свет, но по углам светлицы прячутся тени, потому как солнце ещё не взошло, а лишь готовится показаться из-за края неба.

Князь уже на ногах, полностью одет, а смоляные волосы завязаны в низкий хвост и переплетены кожаным шнуром с множеством узелков на длинных кончиках. Это его шаги спугнули мой сон.

Кутаюсь в покрывало и приподнимаюсь на кровати. В комнате немного прохладно – дрова прогорели, но печь ещё хранит остатки тепла.

Бранибор замечает, что я проснулась и подходит к постели.

– Чего подскочила, серденько моё? Рано ещё. Укладывайся дальше почивать, краса ненаглядная, сил набирайся. Позже Улька печь истопит, тогда и встанешь, –