Напарница - Наталья Авербух

— Кати! — нахмурилась барышня. — Тебя могли ввести в заблуждение, но, прошу, поверь: я делаю это только для твоей пользы! Поедем со мной на родину, и, клянусь…

— Аманда, погодите! — отсмеявшись, замахала руками я. — Вы даже не спросили, как я живу, а уже делаете выводы!

— Я спросила тебя, — обиженно напомнила барышня. — Ты не соизволила ответить.

— Ну, так я исправлю своё упущение, — весело предложила я. Дрон Перте, словно приняв решение, медленно двинулся в нашу сторону, и я поняла, что стоит поторопиться. — Один мой друг, барышня, который приехал в К*** повидаться со мной, узнал от господина Доринга о случившемся и бросился мне на помощь. Это было не так-то просто, но, в конце концов, ему удалось вырвать меня из рук «устриц». Мне, конечно, стоило написать вам, но я была напугана, а мой друг переживал за меня, ведь мы были уже в Острихе, и он боялся, что нас будут искать. Вот и всё, и, клянусь вам, нет никакого повода подозревать меня в безнравственности! Уж поверьте, я сознаю меру благодарности, и мой друг никогда…

— Да, Кати, а имя? — перебила меня Аманда. Дрон Перте свернул в сторону и пропал из моего поля зрения. Я понизила голос.

— Аманда, вы ведь и сами догадались… Мне не хотелось тогда раскрывать, до какой нищеты можно дойти, имея беспутного и расточительного отца, и я не хотела позорить свою фамилию позорным трудом служанки…

— Кати, не говори так! — пылко воскликнула барышня, становясь похожей на себя прежнюю. — Ты знаешь мои взгляды, всякий труд благороден, и ничто не может унизить человека!

— Разумеется, барышня, — горько поддакнула я. — Прекрасные мысли для наследницы большого состояния, они так идут вам и, наверняка, найдётся человек, желающий разделить и то, и другое.

— Кати, как ты можешь так говорить?! — возмутилась Аманда.

— Ивона, — твёрдо произнесла я. — Моё имя — Ивона Рудшанг, если вы не хотите, чтобы я называла вас барышней.

— Ивона, — повторила слегка ошарашенная Аманда. — Но… если ты вернула имя, и у тебя новые наряды… Кто содержит тебя, моя дорогая?

С трудом подавив рвущееся с губ: «не ваше дело, сударыня!», я, как могла беспечно улыбнулась:

— Не у вас одной, Аманда, есть богатые дядюшки. Мой теперешний опекун, Поликарп Мотберин, узнал, что после смерти его друга и друга моих родителей, другого моего опекуна, я осталась без средств к существованию и решил обеспечить меня настолько, насколько это будет в его силах. Что же до господина Перте, то он сын синдика городских стрелков — это навроде городской полиции, Аманда, и не так давно оказал мне огромную услугу, вырвав меня из рук похитителей, которые здесь, в Острихе частенько врываются в богатые дома в надежде на поживу. По его настоянию я переехала в дом синдика, на который решатся напасть в последнюю очередь, и вот уже больше недели пользуюсь их гостеприимством. Как видите, Аманда, вам не от чего меня спасать, и вы можете только разделить со мной мою радость.

— Браво! — объявил сын синдика, откидывая занавесь и проходя в отгороженный угол. — Браво, сударыня, я восхищаюсь вашим умением высказываться ясно и по существу!

— Сударь! — холодно обратилась к нему Аманда Тасп-Рофан. — Я бесконечно признательна вам за спасение моей подруги, но, позвольте заметить — вы пьяны, и это совершенно недопустимо в приличном обществе!

— Я не пьян, сударыня, — возразил сын синдика, склоняясь в глубоком поклоне и поднося руку барышни к своим губам. — Я ничуть не пьянее самого трезвого аскета, который никогда не пил ничего крепче минеральной воды из наших источников, и, если моё поведение вас удивляет, вините в том свою красоту, не более.

— Я здесь не для того, чтобы выслушивать цветистые комплименты, — ещё холоднее отчеканила Аманда, не спеша, впрочем, отнимать свою руку.

— В отношении вас, сударыня, самый цветистый комплимент окажется жалким преуменьшением, — заверил сын синдика, и на этот раз Аманда смолчала. — А теперь, коль скоро мы разрешили все недоразумения, не перейдём ли к тому делу, ради которого я мечтал о встрече с вами — разумеется, до того, как увидел воочию вашу красоту.

С этими словами Дрон Перте сел и заговорил о благотворительном концерте.

— Признайтесь, сударь, — предложила я, когда мы после всех отданных в этот день визитов возвращались в дом синдика к обеду, — вы нарочно подстроили ту встречу с Амандой.

— Да, и убил сразу двух зайцев, — самодовольно похвалился авантюрист. — Это дельце досталось мне по наследству от Бломеля, который не то разоблачить вас хотел, не то шантажировать жизнью этой милой девушки. Кстати, скажите, я правильно понял, что барышня Тасп-Рофан происходит из семьи Таспов, землевладельцев и хозяев шерстяных мануфактур?

— Вам-то какое дело, сударь? — поразилась я. — Держитесь лучше подальше от этого ребёнка, она слишком хороша для ваших шуточек!

— Ребёнка? — с улыбкой переспросил сын синдика. — Ивона, дорогая, ваша подруга давно не ребёнок. Почему бы ей и не выйти за меня замуж, если я ей понравлюсь?

— Потому что вы авантюрист, подлец и расточитель! — самым невежливым образом отрезала я. Сын синдика только рассмеялся.

— Именно такой муж и нужен этой чересчур добродетельной барышне. Она будет меня исправлять и от того совершенно счастлива. Вот что, Ивона, это ваша подруга, помогите мне с этим делом, а взамен я обещаю заботиться о ней до конца моих дней! Соглашайтесь, это хорошая мена.

— Если вы думаете, что для вас я освою ремесло свахи, — сердито начала было я, но Дрон Перте не дал мне договорить.

— Это самое меньшее, что вы можете сделать после того, как сами оказались несвободны. Ну же, моя дорогая, неужто вы можете обречь меня на богатую старуху с тремя подбородками?

— Позволь тебя предостеречь, хозяюшка, — весело приветствовала меня ночью Беата, едва напарник втолкнул меня в дверь её комнаты. — Ты напрасно знакомишь кавалера со своими подругами, совершенно напрасно! Умней было бы вызвать в них взаимную неприязнь. Лучше закатывать глаза и ахать, что муж не любит твоих приятельниц, чем плакаться, застав их вдруг вместе!

— Она не собирается замуж, — отрезал Беренгарий. — О какой подруге ты говоришь?

— А твоя малютка не рассказывала тебе? — засмеялась Беата. — Дрон Перте свёл её с заезжей дейстрийской барышней, и они очень мило побеседовали, разве не так, хозяюшка?

— И весь город об этом судачит? — нахмурился вампир.

— Нет, что ты, какой там весь город! — отмахнулась наёмная убийца. — Знают мои ребята, да пара нищих, которые всё равно никому не скажут.

— То есть весь город, — сделал вывод мой напарник.

— Высший свет не знает, — усмехнулась Беата. — Городские стрелки не знают, кровники не знают… все приличные люди не знают — незачем им знать, им и спросить не у кого.

— Будем надеяться, — буркнул вампир.

— И не зря, — засмеялась Беата. — Кровники были бы последними дураками, если бы не взяли эту девушку на заметку. Ходить в закрытом платье, подумайте только, какая вольность! Или она сестра священника, чтобы себе такое позволять?

— Сколько я знаю — нет, — недовольно проворчал вампир. — Дейстрийка — единственная новость, которую ты можешь сообщить, а, Беата?

— Нет, не единственная, — сообщила убийца. — Нашего красавчика заметили делающим визиты в сопровождении своей невесты — утром, и в одиночку — после обеда. Вы не знаете, с каких это пор портной и каретник принадлежат к высшему свету, чтобы к ним приходили с визитом и почтительно просили почтить своим присутствием концерт или что там ещё устраивает его добрая матушка?

Беата назвала имена, и я вспомнила, что видела их среди списка приглашённых. Видимо, я не зря подозревала Дрона в намерении на концерте расплатиться с заимодавцами.

— Ты-то откуда знаешь, зачем он к ним приходил? — поразилась я.

— Есть способы, — улыбнулась наёмная убийца.

— Это неважно, — нетерпеливо оборвал нас вампир. — Беата, я ценю твои старания, но мелкие делишки Дрона Перте нас не касаются. Есть ли что-то важное?

— Нет, — немедленно ответила убийца.

— Ну, вот это и следовало сообщить, — заявил вампир. — А теперь займись, пожалуйста, своей ученицей, не теряй времени. Я бы не хотел, чтобы она завтра была измотанной и усталой.

— А, званый вечер в доме синдика! — Беата, и без того всё время посмеивающаяся, теперь разразилась хохотом. — Ничего не сказать, славную невестку нашёл себе старый Перте! Он, думаю, не знает, где пропадает по ночам хозяюшка?

— Старый Перте готов женить сына на ком угодно, лишь бы поправить его дела, — сердито ответил вампир. — А тебе советую заняться тем делом, которое тебе поручено…

— А не лезть в твои дела, кровосос? — закончила вместо него убийца. — Изволь. Но коль скоро ты торопишь меня с уроками, я потороплю тебя самого. Вот дверь, мой милый, а вот окно. Выйди туда или туда и не возвращайся прежде, чем мы закончим урок.