Напарница - Наталья Авербух

— Преданность — это для благородных, моя дорогая Беата, — засмеялся вампир. — Мы с тобой будем говорить на другом языке, и на нём ты останешься мне покорна, потому что хочешь выжить, и будешь исполнительна, потому что хочешь заработать. Я ведь передал деньги, которых хватит и тебе, и людям, которых ты для меня нанимала. Кстати, всё ли в порядке по этой части?

— В порядке, кровосос, — проворчала Беата, явно недовольная позицией, занимаемым моим напарником. — Толье и Шадель глаз не спускали с красавчика днём, а Лотель и Рекель — ночью. Обложили, как волка, и никуда он от нас не денется!

— И? — нетерпеливо произнёс вампир, подталкивая меня к грубо сколоченному табурету, которого не было в комнате в первый наш визит. Сам он, игнорируя возмущение в глазах хозяйки, уселся на кровати, причём, подумав, скинул туфли и забрался туда с ногами. Несчастная Беата не посмела возражать, и послушно продолжала:

— Мальчики доносят, красавчик наш всерьёз затеял жениться. По бабам больше не ходит, то и дело выводит в свет свою малютку и, по всему видать, глаз на неё всерьёз положил. — Произнеся это, наёмная убийца хрипло рассмеялась.

— Малютку — это Ивону, а, Беата? — с лёгкой улыбкой спросил вампир.

— Её самую, — подтвердила убийца. — Молодой Перте словно с цепи сорвался… или напротив, на неё привязался. Чего не сделаешь ради любви!

— Не смешно, Беата, — нахмурился мой напарник. — Рассказывай о его незаконных делах, сердечные меня не волнуют.

— Ой ли? — с деланным сомнением спросила убийца. — Не о твоей ли подружке трещит весь город, мол, околдовала заезжая красавица сердце нашего распрекрасного кавалера? Или ты решил выдать замуж свою малютку, а там и отправить молодого хозяина Перте на тот свет? Потому и привёл девочку учиться?

— Перестань болтать! — рассердился вампир. — Говори дело, которое тебе поручили, а мои дела оставь решать мне!

— Как прикажите, милостивый хозяин, — подмигнула Беата. — Коротко говоря, Дрон Перте, как приехал, не виделся ни с кем из нашей братии, не писал им писем и не получал ни от кого. Решил, видно, сделаться добродетельным. С благородными всегда так: в молодости шумят, а после женятся, заводят семью — и прости-прощай вольное житьё! Про его батюшку тоже слухи ходили, а теперь взгляните-ка на него!

— Про батюшку мне неинтересно, — отмахнулся не-мёртвый. — Это всё, о чём ты узнала?

— Ты обещал оставить мне жизнь, кровосос, она дорогого стоит, — отвечала наёмная убийца. — А после ты обещал деньги, и они стоят ещё дороже, а твоя красивая подружка даже была так добра, что просила спасти меня — я этого не забываю.

— Вздор! — воскликнул напарник. — Беата, я говорил тебе — мне не нужна твои напыщенные клятвы, они ничего не стоят. Бойся меня и надейся на мои деньги — вот всё, чего я хочу.

— Экий ты несговорчивый, кровосос! — в тон ему воскликнула Беата. — Я ж так и делаю, как ты велишь: я боюсь, как бы твоя служанка не стала тебе не нужна и хочу заработать ещё. Среди контрабандистов у меня осталась парочка друзей, они всё сделают, если я попрошу, и будут молчать, если я дам денег. Ты ведь хотел знать, для чего Перте оставил твою малютку и уехал в столицу, будто бы по срочным делам, не так ли?

— У тебя есть друзья? — удивился вампир. — Бывшие любовники, надо понимать, которых ты не стала травить в обмен на вечную дружбу?

— Не совсем так, вампирчик, не совсем так. Так как, стоит моё усердие жизни и талеров?

— Особенно талеров, моя дорогая, — усмехнулся вампир. — Но сначала нужно узнать, что принесло тебе это усердие. Итак?

— Мои друзья — люди маленькие, — сообщила Беата, поворачиваясь к трюмо, чтобы достать заветный ларчик с печеньем. — Они не могут видеть того, что происходит за закрытыми дверями, но…

— Но?.. — подхватил вампир.

— Но я теперь точно знаю, о чём договаривался со своим хозяином молодой Перте, — закончила наёмная убийца и отправила в рот печенье.

Всё это время я сидела на неудобном табурете и боялась шелохнуться, слушая разговор, для которого вовсе не требовалось поднимать меня с постели, разговор, в ходе которого я то и дело должна была сносить оскорбления. Обещание напарника отдать меня в ученицы Беате наполняло меня страхом. Что я делаю? Неужели я могла себе представить, что когда-нибудь дойду до… такого?! Слова убийцы относительно переговоров Дрона с хозяином контрабандистов заставили меня встрепенуться, и Беата бросила в мою сторону быстрый взгляд, непонятно что выражавший.

— И о чём же, моя дорогая? — вкрадчиво спросил мой напарник.

— А вот об этой милой девочке, твоей подружке, — безмятежно отвечала убийца, хрустя печеньем. Он, видишь ли, доказывал, что и Товаль со своими кандалами, и Грета с её женской хитростью, и Бломель с решительностью и шпагой, все они провалились, и он теперь хочет попытаться в одиночку. Мол, там, где не помогла сила, поможет доброта и любовь. Взамен он дал ещё одну клятву в верности — хозяин, уж наверное, со счёта сбился, сколько их получал. Перте обещал действовать в интересах хозяина и просил оставить твою малютку за собой. Ещё денег просил, и от того, видать, хозяин ему и поверил. Денег не дал, дал людей, от которых собирается избавиться, и предупредил, что у Товаля свои планы. Так что, кровосос, ты был последний дурак, оставляя свою подружку в лапах молодого Перте! Ведь того-то он и добивался своим спектаклем с похищением девочки.

— Добился и успокоился, — усмехнулся вампир. — Я был последний дурак, когда решился позлить его — если, конечно, этот мальчишка опасен.

— Ещё как опасен, кровосос! — заверила Беата и, повертев в руках печенье, решила не отправлять его целиком в рот, а откусывать по кусочку, как принято среди благородных дам. — Его прочат во второго Бломеля, а тот не только владел пистолетом и шпагой, он к тому же интриганом был тем ещё.

— Я убил Бломеля, — спокойно напомнил вампир. — Но на всякий случай — если Дрон Перте задумает какую-нибудь гадость в отношении Ивоны — дай мне знать немедленно, или…

— Или умру, — перебила его Беата. — Придумал бы что-нибудь новое, кровосос! Если кто-то будет угрожать тебе — я помогу из страха, а твоей девочке — из благодарности, хоть ты в неё и не веришь. Положись на Беату, дружок, со мной не пропадёшь!

— Подозреваю, те, кто правда пытались на тебя улечься, в ту же ночь расставались с жизнью, — парировал вампир, и я покраснела, догадываясь, на что намекает напарник. — Итак, Беата, ты знаешь, чего я хочу.

— Следить для тебя за молодым Перте, — проговорила наёмная убийца, и вампир кивнул. — Но учти, кровосос, если ты надеешься получать новости из столицы — можешь об этом забыть. Мои друзья чуть не попались в тот раз, и хозяин не спускает с них глаз. Им не хотелось бы получить такое же поручение, как тем ребятам, которых пристрелил наш красавчик, будто бы за то, что они похитили твою подружку.

— Жаль, — потянул вампир. — Очень жаль. Про Товаля они тоже ничего не знают?

— Если и знают, говорить не захотели, — пожала плечами убийца. Вампир скрипнул зубами, но настаивать не стал.

— Ну, что же, Беата, свою жизнь ты отрабатываешь сполна. А теперь вернёмся к делу, из-за которого я привёл Ивону. Что скажешь?

— Для драки твоя малышка не годится, — внимательно оглядев меня, заявила убийца. — Если ты рассчитывал, что я смогу натаскать её на поединки, ты ошибаешься. Да я и сама не слишком гожусь для драки, сам понимаешь, кровосос, не то ремесло.

— Но что-то ведь ты можешь сделать, — настойчиво произнёс вампир.

— Нет, — отрезала убийца и без предупреждения занесла руку, как для удара. — Вот, смотри.

Я не успела ничего понять, когда воздух рассёк свист, и мимо моего виска пролетел метательный нож. Вампир оказался рядом прежде, чем оружие пронеслось мимо, но ничего не сделал, чтобы меня защитить. Не раньше, чем нож брякнул об пол, напарник заговорил и потребовал объяснений.

— Ничего с твоей малюткой не случилось, — безмятежно отозвалась убийца. — Разве дёрнулась бы под удар, но этого я не боялась.

— Ты могла меня убить! — вырвалось у меня.

Вампир успокаивающе положил руку мне на плечо.

«Я бы не позволил», — передал он и до боли сжал руку.

— Я жду, Беата, объясни свою выходку.

— А ты не понял? — недовольно поморщилась убийца. — Умная бы не шевельнулась: поняла бы, что я целюсь мимо. Нервная бы скатилась в сторону: не смогла бы усидеть. Ловкая поймала бы нож. Дура дёрнулась бы под удар. А твоя малютка не шелохнулась потому только, что слишком испугалась. Чему её учить? Я научу, но она в любой драке сначала замрёт, а потом будет слишком поздно.

— Но ты могла бы… — настаивал вампир.

— Нет, — отрезала убийца. — Как ты просил, я покажу твоей девочке несколько рецептов, которые сделают любой обед с ней… незабываемым для кавалеров. Если очень хочешь, научу, где спрятать стилет. Но, если твоя девочка умна, она вообще не окажется там, где ей придётся им пользоваться.