Система научно-богословской аттестации в России в XIX – начале XX в. - Наталья Сухова

В 1821 г. состоялось еще одно возведение в ученую степень магистра богословия выпускника дореформенной духовной школы. В марте 1821 г. игумен Игнатий (Семенов), окончивший в 1811 г. Архангельскую семинарию, был назначен преподавателем греческого языка в СПбДА[1234].

Поскольку он окончил только семинарию и не имел ученой степени, а это противоречило академическому Уставу 1814 г.[1235], начальством академии было решено устроить ему экзамен. Этот экзамен состоялся 12 июля 1821 г. в присутствии всех членов Конференции СПбДА, под председательством действительного члена Конференции архиепископа Московского Филарета (Дроздова). Экзаменовавшийся успешно ответил на вопросы по богословию, истории и философии. После такого испытания игумену Игнатию без предоставления особого магистерского сочинения была присвоена степень магистра богословия и 26 июля 1821 г. предоставлена кафедра богословских наук.

В 1849 г. Конференция СПбДА воспользовалась дарованным Уставом правом возводить в ученые степени лиц внешних, не имевших духовно-академического образования. В степень кандидата богословия был возведен смотритель Оршанских духовных училищ иеродиакон Арсений (Теблючинский), окончивший курс наук в бывшем Виленском университете и получивший там степень кандидата философии. Это возведение было проведено без каких-либо испытаний, как устных, так и письменных, но в качестве награды за десятилетнее усердное служение на благо духовного образования[1236].

Ко второй группе «особых» магистров и кандидатов относятся студенты преобразованных духовных академий, не окончившие полного курса из-за включения их в состав внешних (зарубежных) духовных миссий. Чаще всего привлекали к своей деятельности студентов СПбДА Китайские миссии. Так, например, в 1829 г. в состав XI Пекинской миссии поступил студент СПбДА, проучившийся два года в академии, – иеромонах Поликарп (Тугаринов). Вернувшись из Китая раньше срока из-за тяжелой болезни, он восстановился на старший курс академии и окончил ее в 1839 г., в составе XIII курса, 11‑м магистром[1237]. В 1839 г. формировался состав XII Пекинской миссии: ее собирались расширить за счет студентов, включаемых для научных целей – для изучения китайского языка и синологических исследований. Начальником этой миссии был назначен иеромонах Поликарп (Тугаринов) с возведением в сан архимандрита. Он постарался привлечь к миссионерскому делу своих однокурсников и студентов младшего курса. В результате в состав этой миссии вошло, кроме архимандрита Поликарпа, шесть выпускников и студентов СПбДА: выпускники-кандидаты иеромонах Иннокентий (Немиров) и Иосиф Гошкевич, их однокурсник Иван Захаров, не закончивший обучения, и студенты, окончившие младший курс, – иеродиакон Гурий (Карпов), монах Палладий (Кафаров) и Владимир Горский (умер в Пекине в 1847 г.). Иеродиакону Гурию (Карпову) и Владимиру Горскому, во внимание к их отличным успехам, было устроено особое испытание и присуждены досрочно ученые степени: о. Гурию – кандидата богословия, а В. Горскому – кандидата словесных наук (см. 1.3). Процесс сдачи кандидатского экзамена и получения степени подробно описан Владимиром Горским в письмах родителям и брату – тогда бакалавру МДА А. В. Горскому, будущему протоиерею и ректору МДА. Иеродиакон Гурий сам просил экзамена на ученую степень по богословию, В. Горский – по словесности. Так как случай был неординарный, Конференция устроила специальное обсуждение поданных прошений иеродиакона Гурия и В. Горского. При этом некоторые члены Конференции, прежде всего профессор философии и логики В. Н. Карпов, считали некорректным присуждение степени лицам, окончившим только низшее отделение академии и не имевшим даже первой ступени – звания действительного студента, к тому же выходящим из духовного звания на государственную службу. Многое значило уважение к миссионерскому служению, предстоявшему этим студентам, поддержка ректора – архимандрита Николая (Доброхотова) и согласие митрополита Новгородского и Санкт-Петербургского Серафима (Глаголевского). Поддерживали студентов и инспектор СПбДА – архимандрит Филофей (Успенский) и заведующий делами Конференции Д. Ф. Вознесенский. Требовалась и виза обер-прокурора графа Н. А. Протасова, приобретшего право такого разрешения, начиная с 1839 г.[1238] Ректор сперва предложил соискателям самим избрать тему для письменного испытания, но потом дал темы – одному по богословию, другому по словесности, и выделил срок написания – две недели. Конференция СПбДА почти в полном составе принимала экзамен у обоих просителей, причем, по мнению некоторых членов Конференции, экзамен был серьезный – как «на степень доктора»[1239].

В 1853 г., уже по возвращении из миссии, архимандрит Гурий (Карпов) написал магистерскую диссертацию и был удостоен Конференцией СПбДА степени магистра богословия. Так как и его кандидатская степень представляла собой особый случай, присуждение степени магистра потребовало особого обсуждения Конференции и Синода[1240].

В 1848 г. Конференция СПбДА возвела в степень магистров богословия двух студентов старшего отделения – Н. Успенского и М. Храповицкого, хотя им оставалось учиться еще целый год[1241]. Их желание служить в составе 13‑й Пекинской миссии, которая формировалась в это время архимандритом Палладием (Кафаровым), те специальные курсы по востоковедению, которые они слушали уже в Петербурге, и специальные знания, которые они должны были получить при научной работе в Китае, восполняли этот недостаток.

Что касается старшей богословской степени – доктора богословия, то все случаи присуждения этой степени в условиях Устава 1814 г. можно отнести к особым, ибо их было мало и каждое из них имело свои специфические черты (см. 3.3 и 3.4). Но так как все же часть докторских степеней в эти годы была присуждена с учетом уставного регламента, выделим в качестве особых случаев:

1) возведение в докторское достоинство honoris causa за общие заслуги в богословской учености и духовном просвещении;

2) отличное от этих случаев присуждение высшей богословской степени по совокупности трудов;

3) присуждение степени доктора богословия лицам, не имевшим отношения к российской духовной школе и российской научной системе в целом.

К первой группе относятся четыре случая возведения в докторское достоинство архиереев, известных своей любовью к богословской учености и духовному просвещению[1242]. Три первые доктора богословия, избранные при «открытии» Конференции СПбДА, на ее первом торжественном заседании 13 августа 1814 г., были почетными: митрополит Санкт-Петербургский Амвросий (Подобедов), архиепископы Черниговский Михаил (Десницкий) и Минский и Литовский Серафим (Глаголевский). Все эти архиереи были выпускниками дореформенной духовной школы: митрополит Амвросий – Троицкой Лаврской семинарии (1764), архиепископы Михаил и Серафим – Московской Славяно-Греко-Латинской академии (оба – 1785). При их избрании было отмечено, что «лучшие заведения как во внутреннем совершенстве своем, так и во мнении народном возвышаются или уничижаются влиянием и примером лиц, к ним принадлежащим». В Уставе 1814 г. это сформулировано так: «…дабы еще более уважалась сия степень от славы получающих оную»[1243]. Поэтому для всего духовного просвещения в России было чрезвычайно важно, какие лица будут на первый раз избраны в степень доктора богословия и окажут влияние на дальнейшее пополнение этой степени. Общий принцип выбора лиц для возведения в степень доктора богословия honoris causa – известность их «познаний в предметах духовной учености» и содействие духовному просвещению – был конкретизирован по отношению к каждому архиерею. Все они содействовали распространению духовного просвещения, прежде всего архипастырским попечением о духовных училищах в своих епархиях. Кроме того, митрополит Амвросий благодетельствовал духовной учености созиданием духовных училищ и изданием книг[1244], архиепископ Михаил – со ставлением и изданием назидательных поучений[1245], архиепископ Серафим – преподаванием богословия в одном из первых духовных училищ[1246]. Три первых доктора были избраны всей совокупностью Конференции. Это избрание было одновременно и утверждением в присужденной степени, ибо все члены КДУ присутствовали на этом заседании и были избраны почетными членами Конференции. Эти первые доктора стали той основой, на которой базировалась степень доктора православного богословия. При этом же торжественном открытии докторской степени была заведена книга докторов православного богословия, разделенная на две части: первая – для почетных докторов или мужей, знаменитых духовными сочинениями и благодетельным влиянием на духовное просвещение, вторая – для докторов избирательных. Три почетных доктора богословия собственными руками внесли свои имена в первую часть книги. Затем на них были возложены докторские кресты, как «видимое отличие учительства»[1247].