Опасные пути - Георг Хилтль

— Если я буду иметь возможность, то согласна.

— Конечно. Против меня сильно интригуют. Я должен, я хочу занять место главнокомандующего артиллерией в предстоящей войне. Уже два раза говорил об этом королю и оба раза получал уклончивые ответы. Я подозреваю, что это — дело рук Тюренна и Лувуа. Уничтожьте моих врагов. Если Вы замолвите за меня словечко королю, я получу это назначение.

— Да неужели я — такое могущественное существо? — рассмеялась маркиза. — О, Вы слишком превозносите меня, граф. Если бы только это слышал мой Анри, который живет теперь в своем тихом имении!..

— Ах, этот! — проговорил граф, презрительно пожимая плечами.

— Граф, я прошу Вас отзываться о моем муже с большим уважением, — сказала Атенаиса. — Он много потерял и даже еще не подозревает обо всем происшедшем, — добавила она вздыхая. — Он не создан для такой жены, как я. Я слишком понадеялась на свои силы; искушения и блеск этой шумной жизни не должны были меня трогать. Но я не устояла и теперь больше не могу вернуться к прежнему. Тем не менее никто не смеет презрительно отзываться о моем муже. Он слишком доверял мне. Его пути ровны, они идут среди лугов и полей, я же карабкаюсь на скалы, прохожу над безднами, но подвигаюсь вперед.

— Браво! — воскликнул Лозен. — Вы должны идти вместе со мной, и мы достигнем высших целей: мои замыслы очень грандиозны, — он протянул Атенаисе руку. — Когда Вы будете ходатайствовать за меня?

— Вы опять нескромны, — ответила маркиза, слегка покраснев (она еще не утратила этой способности). — Вы знаете, в какие минуты я могу обратиться к королю с просьбой.

— Не забудьте меня, маркиза. Быть может, настанет такое время, когда и Вам понадобится помощь графа Лозена. Но когда Вы рассчитываете исполнить мою просьбу? Мои враги не теряют времени.

Атенаиса приблизилась к графу.

— Я хочу рассказать Вам одну вещь, которую знает только король и я. Когда король хочет отдохнуть и забыться в моем обществе, он подает мне знак.

— А, — сказал Лозен, — уже? Какой же это знак, осмелюсь спросить?

— Заметьте хорошенько: когда король желает провести часок со мной, он достает из кармана бриллиантовый перстень и надевает его на палец. Мой ответ заключается в том, что я два раза открываю веер, подобно павлиньему хвосту.

— Это очень остроумно, — заметил Лозен. — Только я удивляюсь, что до сих пор никто не разгадал Вашей тайны.

— Это происходит очень быстро, граф! Когда Вы заметите эти знаки, то знайте, что я поговорю о Вас. Я надеюсь, что король не откажет мне.

— Благодарю Вас! — воскликнул граф. — А теперь до свидания!

Маркиза проводила его в спальню. Войдя в эту комнату, они оказались лицом к лицу с красивой молодой женщиной.

— Госпожа Скаррон! — воскликнул Лозен, кланяясь. — Мы давно не виделись. Я никак не ожидал встретить Вас здесь.

— В последний раз я видела Вас на празднике в Версале, — ответила Скаррон.

— Вы видели меня на празднике? К сожалению я не видел Вас, иначе не преминул бы засвидетельствовать Вам свое почтение. Где же Вы видели меня?

— Вы шли по парку в обществе какого-то замаскированного господина и случайно сняли маску, спускаясь с лестницы.

Пораженный Лозен отступил назад.

— Добрейшая госпожа Скаррон навещает, развлекает меня и помогает мне своими мудрыми советами, — сказала Атенаиса.

— Вы конфузите меня, маркиза, — проговорила госпожа Скаррон с обворожительной улыбкой.

— Нет, Вы — жемчужина, — Вы — сокровище. Я очень счастлива, что Вы не привели в исполнение своего намерения.

— Какого? — спросил Лозен.

— Разве Вы не знаете, что госпожа Скаррон хотела покинуть двор, чтобы последовать за принцессой Немур, теперешней королевой Португалии, в Лиссабон?

— Господи Боже, — сказал Лозен, — кажется, Вам нечего жаловаться и здесь; ведь король утвердил Вашу пенсию?

— Я хотела ехать, прежде чем узнала об этой монаршей милости, — ответила Скаррон.

— А я, — воскликнула Атенаиса, — до сего дня благодарна своей сестре, которая привела ко мне госпожу Скаррон и попросила заинтересовать моих друзей судьбой вдовы писателя Скаррона.

— У Вас, должно быть, очень могущественные друзья, — с ударением проговорила госпожа Скаррон, — потому что я получила пенсию, несмотря на то, что король в ответ на все мои просьбы всегда говорил; “Опять эта Скаррон! Я не хочу больше слышать о ней”. Вам, маркиза, я обязана своим счастьем.

— Маркиза — хорошая союзница, — воскликнул Лозен, — а Вы, госпожа Скаррон, можете вывести отсюда полезное правило: никогда не следует отчаиваться.

Лозен распрощался; дамы остались одни. Скаррон взяла маркизу за руку и, пристально посмотрев ей в лицо сказала:

— Атенаиса, Вы обещали мне быть благоразумной.

— Ну, да! А что?

— Вы сделали большую глупость.

— Я? Каким образом?

— Признаюсь Вам, что я была в Вашей комнате и слышала весь Ваш разговор с графом. Возможно ли это? Неужели Вы так мало знаете нашу придворную жизнь, что обещали графу помощь в таком деле? Все члены королевского совета, половина армии, Тюренн и Конде придут в негодование, если король даст свое согласие на то, чего домогается Лозен.

— Вы пугаете меня. Продолжайте!..

— Вы хотите доставить Лозену место начальника артиллерии, один из важнейших постов Франции. Увы, эта победа создаст Вам множество врагов. Я не могу допустить это. Если Вы хотите идти вперед, то будьте осторожнее. Не ставьте себя в глупое положение, не портите себе начало карьеры. Остерегайтесь сделаться смешной! Как бы хорошо ни относился к Вам король, Вам не под силу бороться со смертельными врагами Лозена — Лувуа и Кольбером; ведь оба они необходимы королю для его славы. Не шутите такими вещами, маркиза!

Атенаиса, видимо, согласилась с разумными доводами Скаррон.

— Благодарю Вас, Франсуаза, — сказала она, — Вы указали мне бездну, которая была готова разверзнуться на моем пути, я не заметила ее. Я буду подвигаться вперед, не оглядываясь ни налево, ни направо, но некоторые должны будут пострадать при этом.

— К числу их принадлежит Лозен. Вы позднее убедитесь в важности этого шага, — с торжеством проговорила Скаррон. — Но пойдемте читать “Комический роман” моего покойного мужа.

Обе дамы вошли в гостиную, и маркиза достала знаменитый роман Скаррона. Вдова писателя внимательно следила за ней глазами.

“Эта Монтеспан очень красива, — сказала она себе, — она достигнет многого, если не будет слишком честолюбива. Лувуа должен быть благодарен мне; еще день — и Лозен был бы начальником артиллерии. От каких случайностей зависят иногда судьбы мира! Все изменилось потому, что камеристка вовремя впустила меня в спальню!”