Тихий холм - Георгий Старков

Машина вильнула вправо, хотя участок дороги был совершенно ровным. Картланд смотрел на Хизер с полуоткрытым ртом, с трудом подавляя в себе желание перекреститься. Впрочем, мог бы и перекреститься – Хизер всё равно не заметила бы. Она снова ушла в себя, в мир своих грёз и страданий. Сквозь частые всхлипы можно было расслышать её слова:

- Он любил меня, слово я была её родная дочь. Хотя никогда не знал, кто я на самом деле. Это так внезапно... У меня не было возможности... сказать... сказать тебе какой... какой... счастливой ты меня сделал...

Слёзы сорвались с ресниц и упали на гранки, лежащие на коленях - прямо на надпись, сделанную чёрной ручкой. Лист размок, смывая чернила и слова.

Боже мой, деточка, думал Дуглас Картланд, следя за мокрой полосой асфальта, освещённой жёлтым светом фар. Боже мой... Мысли путались. За всю дорогу до Тихого Холма детектив больше не произнёс ни слова.

Хизер плакала ещё минут десять. Потом она уснула. И поэтому не увидела, как гроза постепенно сменилась пеленой белого тумана.

глава 4

- Хизер? Хизер, мы приехали. Проснись.

Она открыла глаза, закрыла. Что... Почему так светло? Где они?

Тихий Холм.

Хизер подскочила на сиденье и до хруста в позвонках вывернула шею к окну. За грязным стеклом «бьюика» плыли клубы матовой дымки, затягивающие небо и землю. Хизер сама не заметила, как на губах заиграла слабая улыбка. Она приехала. Она вернулась в родной город.

- Здесь всегда так, - хмуро констатировал Дуглас. Машина ехала по какому-то пригородному шоссе, вымощенному разломанным асфальтом, поэтому их то и дело встряхивало. – Когда я был здесь последний раз, то из-за этого чёртового тумана чуть не въехал в фонарный столб.

- Ага, - рассеянно отозвалась она, не расслышав ни слова. Детектив пожал плечами и замолчал.

Хизер прильнула лицом к стеклу. Узкие пустые улицы и скошенные здания медленно плыли мимо. Было в них своеобразное разрушительное величие... или, вернее будет сказать, величественное разрушение? Какая-то своя прелесть, вызывающая пронзительную тоску в груди. Сквозь влажные капли тумана, казалось, проступала торжественная заунывная мелодия, волнами разносящаяся над безлюдным городом. В ней слышался далёкий звон колокола и голоса людей, растворённые в пучинах колыхающейся завесы, стирающей грани между реальностью и воображением.

Все эти улицы, мостовые и площади, пропахшие древесиной и годами, осыпавшимися пеплом. Здесь ничего не изменилось, отметила про себя Хизер. В этом безмолвном городе время не имело значения. Часы, отсчитывающие сутки в Большом мире и несущие его вперёд, безнадёжно теряли свою силу в Тихом Холме. Город был навечно погружён в свои беспокойные сны, и никто не имел права в них вмешиваться.

Хизер увидела у дороги указатель, прибитый к фонарному столбу. «Историческое общество Тихого Холма – 200 метров». Стрелка указывала влево.

Натан-авеню.

Название всплыло в памяти само собой, подобно тому, как всплывает воздушный пузырь на поверхность. Да, именно здесь, на Натан-авеню, располагалось Историческое общество, построенное на месте старой тюрьмы. Это была единственная дорога, ведущая в Южную Долину из Старого Города. Она

(Алесса)

редко бывала в Южной Долине, потому как отношения между двумя частями города были напряжёнными ещё со времён Гражданской войны. Свои школы, свои больницы, свои отели, свои достопримечательности...

«Сейчас появится поворот, - сказала себе Хизер, закрыв глаза. – И улица будет называться... называться... Кэррол-стрит». В честь Дженнифер Кэррол. В голове возник чёткий образ красивой женщины средних лет, закутанной в ярко-красное ниспадающее платье. С чего ей вспомнилась именно эта особа, Хизер не знала. И знать не хотела.

- Сейчас город заброшен, - Дуглас снова решился подать голос, - здесь считай что никто не живёт. Все переезжают, и никто толком не может объяснить, почему. Странно, да?

Хизер молча кивнула. Пусть переезжают. Свои обитатели для Тихого Холма всегда найдутся.

«Парк Розовой Воды». Большая табличка.

С первым порывом юго-западного ветра прибрежные волны бьются о причал, разбиваясь в мельчайшие брызги, которые блестят на солнце осколками радуги. На несколько мгновений озеро превращается в сказочный фейерверк, переливающийся ярчайшими оттенками, но потом гладкая зеленоватая поверхность выравнивается и вновь настаёт вековое спокойствие, отрицающее всё.

Алесса была в этом приозёрном парке. И он ей нравился. Замечательно. Хизер устало легла на спинку сиденья. Всё, довольно с неё впечатлений. Она в Тихом Холме, и что с того? Только бесполезная груда чужих воспоминаний, накапливающаяся в голове, как куча мусора. Нужно это ей, как танку пятое колесо.

- И где мы остановимся? – спросила она. Дуглас почесал затылок:

- Есть варианты. Тебе как?..

- Ближайший.

- Хорошо, тогда будем на месте через пару минут.

Хизер зевнула и снова посмотрела в туман. Ей показалось, что там, в глубинах сизой дымки, у одного из домиков мелькнул чей-то неясный силуэт. Мелькнул – и исчез. Она бросила быстрый взгляд на детектива, но он был всецело поглощён вождением и был меньше всего расположен смотреть по сторонам.

Так. Будем считать, что показалось.

Чтобы больше не видеть пугающих фигур, прячущихся за туманом, Хизер крепко сомкнула веки.

глава 5

При иных обстоятельствах Хизер ни за что не ступила бы в номер так называемого «мотеля», где они остановились. Ночлёжка представляла собой длинное одноэтажное здание по образу и подобию деревенского сарая. Сквозь стены с лёгкостью просачивалось малейшее дуновение ветра, а хилая крыша если и служила защитой от слякоти, то разве что символической. Видно было, что здесь не прибирались ещё со времён Второй Мировой – мусорные кролики безраздельно властвовали в каморке, а постельное было смято и не заправлено. Ужас, одним словом. Ввиду исключительного случая Хизер позволила себе зайти в этот приют чистоплотности и присесть на кровать (так, на самый краешек), но не более. Картланд обладал меньшей брезгливостью, но даже он не рискнул сесть на стул, ломящийся под многотонным грузом пыли, предпочтя разговаривать стоя.

- В-общем, - сказал он деловито, - тот парень, Винсент, сообщил мне, где можно найти этого Леонарда: либо у него дома – я записал адрес, – либо в госпитале Брукхэвен. Это здесь, неподалёку.

- Винсент не говорил тебе, какая связь между Клаудией и Леонардом? – спросила Хизер.