Одержизнь - Анна Семироль

– Вот так это и заканчивается. Мадемуазель Тейлор вам разве не сказала?

– Сказала. Но в последнее время я не очень склонен ей доверять, – ворчит Дэвис, потирая шею. – Ну и хватка у вас, месье Ланглу! Священником, говорите, трудитесь? Дал же бог силищи.

Ксавье усмехается, переносит Амелию на койку, кутает в лёгкое серое одеяло, укрывает сверху своим пиджаком.

– Теперь она будет спать. Час, возможно, два. Или в это вы тоже не сильно верите?

– Месье Ланглу, у нас есть веские причины для недоверия. Давайте так… Что вам рассказали про ситуацию с ведовством в Англии?

– Немногое. Что девочек поражает примерно тот же недуг, что наших детей. Только животные, созданные ими, оживают.

– Ну, хоть это правда. Где вы об этом услышали?

– Неважно, – отрезает Ксавье.

– Ладно-ладно, – разводит руками Дэвис. – Я сделаю вид, что ничего не знаю о беженцах, которые ушли через Евротоннель. И даже не скажу вам, что уйти им помогла великолепная наша Мара Тейлор, которая вроде как на нас работает. А вы сделайте вид, что не знали об этом.

Священник присаживается на край койки, где спит Амелия, Дэвис садится напротив на стул.

– Давайте так, месье Ланглу. Я вам рассказываю про наши разборки с ведьмами, а вы – о том, что мисс Тейлор делает для Амелии. Хорошо? Это называется «сотрудничество».

– У вас в стране все так любят торговаться? – сурово спрашивает Ксавье.

– У нас умеют это делать, когда надо. А продаётся и покупается всё, месье Ланглу. Вопрос лишь в цене. С вами я торговаться не хочу. Несолидно.

– Ну, тогда я весь внимание, – складывая руки на груди и внимательно глядя на Дэвиса, говорит отец Ланглу. – Я так понимаю, пока его величество не примет решение о нашей дальнейшей судьбе, нас отсюда никто не выпустит. Следовательно, времени у нас много. А я привык внимательно слушать.

– Хорошо. Раз я тут с вами застрял на всю ночь, придётся включать гида. Кофе хотите?

– Нет, спасибо. Мне ничего не нужно. Попросите отыскать какой-нибудь еды для Амелии. Она после приступов просыпается голодной. Да и не ужинала сегодня.

Дэвис стучит в дверь камеры, снова лязгает засов. Генри обменивается несколькими фразами со стоящим за порогом охранником и возвращается.

– Девочке сделают бутербродов и чаю, когда проснётся. Гайтана Йосефа отпустили. Он очень беспокоится о вас и о том, чтобы парню из обслуги отеля вернули его ховер.

– Гайтан – хороший парень. Не стоит его недооценивать. Вы полезли бы ради детей к вооружённым людям? А к зверью?

Гид задумчиво качает головой.

– Ладно. Что вы слышали о викке, месье Ланглу? Это секта, одна из древнейших языческих сект Британии.

– Увы, я не силён в сектоведении. В Азиле почти все католики.

– Если по сути, то это вера, основанная на поклонении древнейшей богине – Триединой. Этакое возвышение женщины как венца творения, сосуда магии, мудрости природы и прочий матриархальный бред. Адепты викки практикуют единение с природой, обряды, направленные на улучшение урожая, охраняющие домашнюю скотину, восхваление Триединой в разных ипостасях в течение года. Основной принцип виккан – не причинять зла живому своими поступками. Многие из них даже мяса не едят. Вроде мирные такие сумасшедшие, но… Всё было хорошо до последних нескольких лет. Точно никто сказать не может, когда и как это случилось, но их обряды внезапно обрели необъяснимую силу. Я материалист, месье Ланглу, но и мне пришлось уверовать в колдовство.

Дэвис наклоняется вперёд, поставив на колени острые локти и опираясь подбородком на сцепленные пальцы.

– Месье Ланглу, сперва в Англии появились животные, которых ну никак не могло здесь быть. Слоны. Жирафы. Носорог. Обезьяны. Зебра. Фламинго. Пеликаны. Моржи. Да, сейчас все они в зоопарке. И все они сходили сегодня с ума, крушили вольеры и рвались на свободу. Спросите, кто населял зоопарк раньше? Животные Англии и десяток «иностранцев», которым посчастливилось лет триста назад полюбить наш климат и согласиться поразмножаться в неволе. Так вот, откуда взялись новички? Ответ вы знаете. Их создали дети. Девочки от пяти до четырнадцати, все выходцы из семей виккан. Они впадали в подобие транса, лепили из того, что под рукой, зверей… и те оживали. Это было странно, но поначалу не несло в себе угрозы. Детей пытались обследовать и изучать, но наука в итоге развела руками. Дальше всех продвинулась Мара Тейлор. Она нашла зону мозга, ответственную за… м-м-м… колдовство. К сожалению, инактивация этой зоны инвалидизировала детей, и их временно оставили в покое. Год назад активность наших «звероделов» резко возросла. Альма Отис, возглавляющая викку, потребовала аудиенции его величества. Георг Восьмой очень любопытен, он принял эту ненормальную. Отис заявила, что Триединая даровала миру ещё один шанс и просит выпустить своих детей за пределы Англии. Потребовала снарядить экспедицию через Ла-Манш и наладить отправку животных на континент. Сами понимаете, её требование отклонили. Отис была склочной тёткой, грозила гневом Триединой, её адепты устраивали демонстрации, трясли плакатиками. Всё это можно было бы игнорировать. Но…

– Простите, Генри, перебью вас. Когда она заявила о возрождении мира за пределами работающих фильтров?

– Июнь прошлого года.

– Именно тогда над Азилем исчез Купол, а пустыня за его пределами зазеленела. Ваша мадам не была безумицей.

– Может, и не была. Но среди виккан пошла волна колдовства, которая противоречила главному принципу секты. Начались странные смерти, виновниками которых были домашние животные. В одном городке лошадь сбрасывает седока и превращает его голову в месиво копытами. При этом присутствует пятилетняя дочь жертвы. Как сказала девочка, отец избивал беременную жену и та скинула плод. Через два дня в другом городке стая гусей забивает до смерти местного любителя секса с малолетней племянницей. В Лондоне собаки рвут сутенёра, в Шеффилде – мужика, спустившего с лестницы десятилетнего сына. Ребёнок полез разнимать их с матерью и остался инвалидом. И началось… Отис снова явилась требовать аудиенции. И за ней в Лондон пришли звери. Ощущение, что они со всей Англии собрались. Одних медведей на улицах Лондона перестреляли сотни три.

– Не проще ли было удовлетворить её просьбу? – интересуется Ксавье. – Экспедиция и переправка животных на континент не сильно отяготили бы…

– Не сильно, – перебивает Дэвис. – Но в этот раз она требовала признания викки официальной религией нового мира, себе и ближайшим помощникам – мест в парламенте. Как сказал бы ваш Гайтан, баба оборзела и подняла бунт. В городе на неделю пришлось вводить режим чрезвычайной ситуации. Войска отстреливали зверьё, полиция и служба безопасности искала Отис.