Повесть о граффах - Даша Клубук

Ирвелин не сомневалась, что бывший дворцовый отражатель отчетливо слышал каждое слово детектива, однако должного интереса он к ним не проявил и продолжал созерцать воду.

– Пусть двоим его сообщникам и удалось сбежать, но после сканирования этого господина дело до их поимки, уверен, не станет.

– А как им удалось сбежать? – задала очередной вопрос Мира.

– В их побеге виноват я, – отозвался Август слегка виноватым тоном. – Когда я услышал шум из коридора, то решил, что прибыла не наша, а их подмога. Дал сигнал Филиппу, и мы с Белым аурумом под мышкой отступили вглубь библиотеки. Когда мы увидели желтых плащей, то сразу выбежали им навстречу. Началась суматоха. Самым нерасторопным оказался этот Кремини, он запнулся о ножки швейного станка. Остальные же успели в суматохе скрыться.

Ид Харш оставил раскаяние Августа без комментариев и принялся давать Чвату Алливуту указания по сбору оставшихся улик. Мимолетное движение, почти неприметное, но мимо наблюдательной Ирвелин оно не прошло. Воспользовавшись отвлечением сыщика, Прут Кремини откинул скованные руки к карману своих брюк и вынул оттуда нечто маленькое и прозрачное. Точечным движением мизинца он скинул пробку и повел руку ко рту…

– Он сейчас что-то выпьет! – вскрикнула Ирвелин чужим голосом.

Граффы развернулись к заключенному. Среагировав первым, Ид Харш умелым рывком штурвала выбил из ладони граффа неизвестный предмет. Тот пролетел над оградкой фонтана и прыгнул прямо в руки детективу. Ирвелин пригляделась. Неизвестный предмет оказался пузатым флаконом, который, к разочарованию всех, был уже пуст.

– Что вы выпили?! – Ид Харш кинулся на пол, к Пруту; Чват Алливут упал на колени рядом. – Офицер Жалатт! Сюда! – Крик Харша разнесся по всей библиотеке. Ирвелин и остальные расступились, пропуская подбежавшего к ним желтого плаща. – Бригаду лекарей! Срочно!

Плащ кивнул и тотчас скрылся в толпе.

– Что это может быть, господин Харш? – мямлил Чват. Он сидел рядом с заключенным и никак не мог определить, куда ему деться. – Неужели что-то из смертоносных ядов?

– Скорее всего, ты прав, Чват, – с трудом выговорил Ид Харш. Он пытался поговорить с Прутом Кремини, тряс его за плечи, но тот продолжал смотреть на ручеек и упрямо молчать. Детектив проверил его пульс. – Пульс пока в норме.

Испытав в эти минуты настоящий ужас, Ирвелин отвернулась. Она не хотела стать свидетелем смерти этого человека. Что бы он ни сделал, такого исхода он не заслуживал. Ирвелин хотелось заткнуть уши, закрыть глаза, спрятаться, лишь бы не слышать и не видеть того, что сейчас произойдет. Какая-то доля секунды могла спасти его, уберечь от необдуманного поступка…

Время шло, бригада лекарей была на подходе, а состояние Прута Кремини оставалось стабильным. Заключенный сидел на полу в прежней расслабленной позе. Его дыхание было ровным, а выражение лица искрилось мирным равнодушием.

– Он совсем не похож на умирающего, – отозвался Август. Мира обратилась к нему с осуждающим выражением. – Да нет, ты меня не поняла. Я лишь допускаю вероятность, что этот парень выпил вовсе не яд, а напиток иного свойства.

Чват Алливут привстал, с подозрением глядя на таинственный пузырек, который детектив так и держал в руках.

– Господин Харш, дайте мне, пожалуйста, посмотреть флакон.

Младший помощник покрутил флакон в руках. Пузырек был маленьким, с подушечку пальца, с емкостью для жидкости на один крохотный глоток. Закупорен он уже не был, и Чват с осторожностью приблизил узкое горлышко к своему носу и поморщился. После со знанием дела, что Ирвелин наблюдала за этим застенчивым граффом уже второй раз, произнес:

– Полынь и сера. – Он отодвинул от себя пузырек и многозначительно посмотрел на своего начальника. – В обществе материализаторов ходят слухи об одном эликсире, древнем как мир. Рецепт его покрыт тайной, материализаторы не знают весь список ингредиентов, но два ингредиента известны. Полынь и сера. Создать этот эликсир способен лишь непревзойденного таланта материализатор. – Чват Алливут сглотнул и тише прежнего произнес: – Если дремлющий во мне материализатор не изменяет мне, то я могу утверждать, что господин Кремини выпил не что иное, как эликсир беспамятства.

Ирвелин задумалась лишь на миг. Если Чват Алливут прав, то она догадывалась, кто мог быть создателем такого эликсира. Милдред Юнг.

Ид Харш воспринял предположение Чвата со стойким хладнокровием. Его негодование выдавали лишь черные брови, которые выгнулись дугой, как крылья взлетающей птицы. Он отвернулся от своего помощника и с нажимом обратился к заключенному:

– Господин Кремини, вы меня слышите? Приказываю вам ответить: что именно вы выпили?

Часто заморгав, словно только что проснувшись, Прут Кремини впервые отвернулся от фонтана, и Ирвелин удалось рассмотреть его лицо. Широко распахнутые глаза были не обременены и крупицей мысли, а ранее строго отстраненное выражение стало мягким и покладистым.

– По слухам, – вполголоса добавил Чват, – эликсир беспамятства – одна из самых опасных и необратимых вещей, которую может создать материализатор. Он стирает память человека абсолютно, от рождения до момента испития. Прежними сохраняются только рефлексы.

Ирвелин взял озноб. Насколько нужно быть преданным идее, чтобы решиться на добровольное уничтожение всей своей жизни?..

Глава 27

Шуты и клоуны

Спустя два часа Ирвелин, Август, Мира и Филипп сидели на скамье ожидания в душном коридоре полицейского участка. В том самом овальном коридоре на пятом этаже, в конце которого располагался кабинет Ида Харша. За узкими окнами виднелось раннее утро. Настолько раннее, что офисные столы местных планктонов все еще оставались пустыми.

Лекари прибыли на Робеспьеровскую, 15/2 спустя четверть часа после вызова. Одного из лекарей Ирвелин узнала – женщина по имени Эллас, которая занималась ее локтем в лавке кукловода. Именно она вскоре подтвердила догадку Чвата Алливута: у Прута Кремини отсутствовала связь с его жизнью абсолютно, он ничего не помнил и не желал вспоминать. Несмотря на вердикт госпожи Эллас, Ид Харш продолжал настаивать на запланированном ранее сканировании.

– Уверяю вас, господин Харш, в сканировании телепата нет никакого смысла, – терпеливо повторяла лекарь. – Пациент находится в тяжелейшем состоянии беспамятства. Сканировать в его сознании нечего.

Харш был непреклонен, и, как только Прута Кремини доставили в участок, его сразу же отвели к телепату Алисе Фанку. Ирвелин и компанию Харш посадил у своего кабинета с приказанием ожидать.

Четверка граффов сидели молча. На разговоры у них элементарно не осталось сил. Ирвелин уже долго смотрела в одну точку, на вытянутое окно за погасшим камином, и скоро бы задремала, если бы не ровный час и не пробудившийся грифон на круглых часах вестибюля. Пол, потолок, округлые стены – все вокруг