Повесть о граффах - Даша Клубук

из рядов. Филипп выпустил Нильса, и они оба, ругаясь и отплевываясь, поднялись на ноги. Вскоре к Ирвелин подбежала Мира, а с центрального прохода вышли Прут Кремини и Тигр; последний обзавелся багровым кровоподтеком на пол-лица. Взгляды всех собравшихся сомкнулись на болтающихся пятках Августа.

– Ну и бардак вы здесь устроили, парни, – язвил левитант. Вдруг он резко дернулся, сделал в воздухе кувырок, а потом вернулся в прежнее положение, крепче сжимая сверток. – А вот так делать не стоит, господин штурвал. Камня из своих рук я не выпущу, а свалить на вашу драгоценную голову что-нибудь потяжелее смогу.

– Спускайся Ческоль! – крикнул Нильс. – И проверим, кто из нас трус!

Ирвелин посмотрела на эфемера. Ни на йоту не изменившийся, Нильс Кроунроул стоял в длинном сером плаще и сверлил бешеным взглядом Августа. Филипп стоял от него на расстоянии вытянутой руки и переводил дух.

Впервые она видела кузенов вместе. Удивительное сходство. Угольного цвета волосы, острые черты лица, рост один в один, телосложение; у обоих длинная шея переходила в широкие плечи. Но братья были такими же поразительно похожими, как и поразительно разными. Филипп, воплощенная интеллигенция, и Нильс, осунувшийся мизантроп. Рубашка Филиппа прилично измялась, пара пуговиц отпала, волосы стояли дыбом, однако до неотесанного вида брата ему было далеко. Единственным изъяном во внешности Филиппа был его сломанный нос, тогда как у Нильса нос был филигранно ровным.

– Благодарю тебя, Нильс, за предложение, но я уже изрядно помял кулаки о лицо твоего славного товарища, – ответил Август, подмигивая Тигру. Тот сразу же предпринял вторую попытку вынуть из рук левитанта сверток с помощью ипостаси, но Август снова сумел его удержать.

– Дворцовый отражатель Прут Кремини, – заговорил с одышкой Филипп. – По всей видимости, вы, Прут, неверно истолковали свои должностные обязанности. Вам следовало охранять Белый аурум, а не красть его.

– Обо мне вам стоит сейчас беспокоиться меньше всего, господин Кроунроул, – ответил ему Прут, отрешенно лицезрея потолок.

– Для чего вам понадобился Белый аурум? – обращаясь ко всем сразу, крикнул Август. – Судя по вашему поведению, вы совсем не против его фокусов.

– Спускайся, Ческоль, – потребовал Нильс, придвигаясь ближе к своим союзникам.

– Иначе что? Меня покусает ваш предводитель? – ухмылялся Август. – Или погоди. Неужели вот он, – он указал ногой на Тигра, – и есть ваш предводитель? Если так, то вашему кружку я не завидую, больно этот господин тупой…

Внезапно опора под ногами Ирвелин исчезла. Невидимая сила уносила тело в сторону, стремительно приближая его к твердой стене. Она попыталась противостоять этой силе, откинувшись назад, но только сильнее теряла контроль. Ирвелин стала марионеткой, которая вот-вот врежется в стену. В панике она замахала руками, стараясь хоть за что-то ухватиться, но вокруг было пусто…

Будто бы из ниоткуда перед ней возникли кремовые подушки. Диван из баррикады остановился там, где в следующую секунду уже лежала перепуганная Ирвелин. Следом раздался возмущенный возглас Филиппа:

– Графф, вы нарушаете закон! Штурвалам запрещено воздействовать на людей!

– Своим замечанием вы меня только принуждаете, – оскалился Тигр.

Ирвелин слезла с дивана, встала на еще подрагивающие ноги и огляделась. Мира – ее спасительница – стояла на прежнем месте и разглядывала свои руки, будто впервые их видела. Штурвал, по вине которого Ирвелин чуть не переломала себе изрядное количество костей, сделал стремительный разворот и перенаправил свои мускулы в сторону озадаченной Миры.

– Брагаар, не надо!

Ирвелин было решила, что этот крик принадлежал Филиппу. Однако кричал не он, а его двоюродный брат. Даром эфемера Нильс рванул вперед, наперехват штурвалу, и через мгновение его закутанное в плащ тело уже летело на полки переднего стеллажа. Сильный удар – стеллаж покачнулся, а Нильс рухнул на пол подобно безвольной кукле.

Нельзя доподлинно сказать, кто из граффов пребывал от увиденного в большем изумлении. Все смотрели на Нильса. Скоро он закряхтел и попытался приподняться, но не удержался на руках и снова упал. Мгновение спустя Филипп кинулся на взбесившегося штурвала, но тот, вовремя заметив наступление, приготовился к следующему броску.

– Хватит, Брагаар! – Нильс поднял голову к штурвалу. – Ты знаешь наши законы! Так следуй им!

Брагаар (так его, оказывается, звали) замешкался, только рук не опустил. Август подлетел к нему ближе и завис прямо над его головой, готовый в любую секунду помешать тому использовать ипостась.

– Верните Белый аурум, – подал вялый голос Прут Кремини, который занимал позицию поодаль. – Верните его нам, и мы никого больше не тронем.

Филипп и Август замерли каждый на своей плоскости. Нильс, шатаясь, поднялся; его правое колено было разодрано, а из носа ручьем текла кровь. Он ни разу не взглянул на Миру, тогда как Мира уже минуту не сводила с него глаз.

– Ческоль, спусти камень, и мы сейчас же уйдем, – настойчивым тоном сказал Нильс, вытирая кровь серым рукавом.

На краткий миг Ирвелин подумала, что Нильс поменял сторону, понял весь абсурд произошедшего, опомнился. Однако эфемер продолжал избегать взглядов Миры и Филиппа. И, опираясь на единственную здоровую ногу, гневно смотрел на Августа, а не на своего взбесившегося союзника.

С немым вопросом Август посмотрел на Филиппа, но тот, следя за движениями Брагаара и перекрывая своим телом Ирвелин, этого не заметил. У Ирвелин от напряжения затекли ноги. Она отчаянно пыталась придумать выход из положения, но ничего, кроме бежать со всех ног и спасаться, в голову ей упрямо не лезло.

Кто бы мог подумать, что ситуацию разрешит человек извне. Врезаясь в раскаленную тишину, ведущая в коридор дверь со скрипом распахнулась. Граффы все разом обернулись, но на пороге было пусто. Это событие подарило им лишь несколько секунд, но их оказалось достаточно, чтобы Брагаар отвлекся, а Август, стремительно снизившись, ногами ударил его в грудь.

– Ирвелин, Мира, убегайте! – крикнул им Филипп и устремился на подмогу левитанту.

Девушки переглянулись. Ирвелин увидела в лице Миры сомнение, но, пренебрегая учтивостью, схватила ее за руку и повела за собой. В длинном коридоре было светло, кто-то неизвестный включил здесь бра.

– Сюда! Идите сюда! – услышали они мужской голос в отдалении. В начале коридора Ирвелин увидела нескладного парня, чьи курчавые волосы потряхивало от волнения. – У меня не получается открыть входную дверь, нужен ключ. Пока можно спрятаться вот здесь… Ах да, надо ведь представиться. Меня зовут Чват Алливут.

Графф протянул к подбегающим к нему девушкам руку и почти сразу убрал ее, осознав, что положение для условностей не самое удобное. Ирвелин вспомнила младшего помощника детектива и кивнула Мире, и они влетели в крохотных размеров кухню, дверь которой придерживал для них Чват.

– Какой сейчас день? – вдруг спросил у них Чват. Увидев