Леди полночь - Кассандра Клэр

- Я бы не стал недооценивать Эмму, - заметил Джулиан голосом, похожим на колючую проволоку. - Или найдете голову, лежащую на земле рядом с все еще дергающимся телом.

- А ты живописно выражаешься, паренек, - сказал Иарлат, повеселев.

- Я здесь, - сказал запыхавшийся голос позади них, и Эмма, прикрыла глаза, почувствовав, что страх сковал ее тело.

Марк.

Он выглядел так, будто в спешке накинул свитер, джинсы и сунул ноги в кроссовки. Его светлые волосы были растрепаны, он выглядел моложе, чем обычно, его глаза расширились от удивления.

- Но мое время еще не закончилось, - сказал Марк. Он говорил с Гвином, но смотрел на Кирана. Эмма не могла истолковать или описать выражение его лица, в котором, казалось, смешались и мольба, и боль, и радость. - Мы все еще пытаемся выяснить, что происходит. Мы почти у цели. Но крайний срок…

- Крайний срок? – эхом отозвался Киран. - Послушай себя. Ты говоришь как один из них.

Марк выглядел изумленным.

- Но Киран…

- Марк Блэкторн, - сказал Иарлат. - Ты обвиняешься в раскрытии одного из секретов фейри Сумеречным охотникам, несмотря на то, что тебе категорически запретили это делать.

Марк отпустил дверь Института, и она закрылась за ним. Он сделал несколько шагов вперед и остановился рядом с Джулианом. Он сцепил руки за спиной, они дрожали.

- Я не знаю, что вы имеете в виду, - сказал он. - Я не говорил своей семье ничего запрещенного.

- Не своей семье, - сказал Киран, угрожающе повысив голос. – А ей.

- Ей? - Сказал Джулиан, глядя на Эмму, но та покачала головой.

- Не мне, - сказала она. - Он имеет в виду Кристину.

- Ты рассчитывал, что тебя оставят без присмотра, не так ли, Марк? - Сказал Киран. Его глаза метали молнии. - Я был за окном и слышал, как ты говорил с ней. Ты сказал ей, что Гвин может лишиться полномочий. Тайна, известная только охоте, и запрещенная к распространению.

Марк повернулся, его лицо стало бледным.

- Я не…

- Нет смысла врать, - сказал Иарлат. - Киран - принц фейри, и он не может лгать. Если он говорит, что подслушал, значит, так оно и было.

Марк перевел взгляд на Кирана. Солнечный свет больше не казался прекрасным Эмме, он беспощадно падал на золотые волосы и кожу Марка. Если бы он мог сравнить эти слова с физической болью, то он бы сравнил их с пощечиной.

- Это ничего не значит для Кристины. Она никогда никому не расскажет. Она никогда не причинила бы вреда мне или охоте.

Киран отвернулся, его красивые губы скривились в уголках.

- Хватит.

Марк сделал шаг вперед.

- Киран, - сказал он. - Как ты можешь это делать? Со мной?

Лицо Кирана стало мрачным от боли.

- Это - не предательство, - сказал он. - Поговори со своей принцессой Сумеречных охотников о нарушенных обещаниях.

- Гвин. - Марк повернулся, чтобы обратиться к предводителю Охоты. - То, что происходит между мной и Кираном не имеет значения для законов двора или охоты. С каких это пор они вмешиваются в дела сердечные?

В дела сердечные. Эмма могла видеть это на лицах Марка и Кирана, как они смотрели друг на друга и когда избегали взглядов. Она спрашивала себя, как не заметила раньше, в Святилище, что они любят друг друга. Два человека, которые делали друг другу больно, как могут делать только из-за любви.

Киран посмотрел на Марка так, словно Марк отнял у него что-то незаменимое и драгоценное. А Марк выглядел – Марк выглядел подавлено. Эмма вспомнила их с Джулианом на пляже, утром, и одинокий крик чайки, кружащей над головой.

- Ребенок, - сказал Гвин, и, к удивлению Эммы, в его голосе была нежность. - Я сожалею о необходимости этого визита больше, чем могу выразить. И поверьте, охота не вмешивается, как вы говорите, в дела сердечные. Но ты нарушил один из старейших законов охоты, и подверг всех ее членов опасности.

- Верно. - Сказал Киран. - Марк нарушил закон фейри, поэтому он должен вернуться с нами в земли фейри, а не оставаться в человеческом мире.

- Нет, - сказал Иарлат. - Это не наказание.

- Что? - Киран озадаченно повернулся к нему. Его волосы вспыхнули по краям светло-голубым цветом, словно иней. - Но ты сказал...

- Я ничего не говорил про наказание, принцесска, - сказал Иарлат, шагая вперед. - Ты мне рассказал о действиях Марка Блэкторна, и я сказал, что они будут рассмотрены должным образом. Если ты считал, что это означало притащить его обратно в земли фейри, чтобы он был твоим спутником, то, возможно, тебе стоит помнить, что безопасность Дивного народа является в большей степени первостепенной, чем причуды сына Короля Неблагого двора. - Он пристально поглядел на Марка, глаза его жутко горели в ярком солнечном свете. - Король разрешил мне уйти, чтобы выбрать тебе наказание, - сказал он. - Это будут двадцать ударов кнута по спине, и считай, тебе повезло, что не больше.

- Нет! - Слово было подобно взрыву. К удивлению Эммы, это был Джулиан - Джулиан, который никогда не повышал голоса. Джулиан, который никогда не кричал. Он начал спускаться по ступенькам, Эмма последовала за ним, с Кортаной наизготовку в руке.

Киран и Марк молчали, глядя друг на друга. Кровь отлила от лица Кирана, он выглядел больным. Он не пошевелился, когда Джулиан шагнул вперед, загораживая Марка собой.

- Если кто-нибудь посмеет прикоснуться к моему брату, - сказал Джулиан, - То ему не поздоровится.

Гвин покачал головой.

- Не думай, что я не восхищаюсь твоим духом, Блэкторн, - сказал он. - Но я бы дважды подумал, прежде чем переходить дорогу конвою фейри.

- Отойди, иначе нашему соглашению придет конец. - Сказал Иарлат. - Расследование завершится, и мы заберем Марка с нами в Царство фейри. И его выпорят там, а это хуже, чем любое наказание здесь. Вы ничего не выиграете и много потеряете.

Руки Джулиана сжались в кулаки.

- Ты думаешь, что понимаешь, что такое честь? Ты, кто не может понять, что мы потеряем, стоя здесь и позволяя вам унижать и пытать Марка? Именно поэтому фейри презирают, это - бессмысленная жестокость.

- Осторожно, мальчик, - прогрохотал Гвин. - У вас свои законы, а у нас свои. Отличие состоит лишь в том, что мы не притворяемся, что наши законы не жестоки.

- Закон суров. - Сказал Иарлат весело. - Но это Закон.

Марк заговорил впервые, с тех, пор как Иарлат объявил свой приговор.

- Плохой закон - не Закон вовсе, - сказал он. Он выглядел ошеломленным. Эмма думала о мальчике, который рухнул в Святилище, который кричал, когда его касались, и говорил о побоях - они еще явно пугали его. Она чувствовала, как будто ее сердце вырвали – они собрались выпороть Марка? Марка, чье тело может исцелиться, но душа никогда не оправится?

- Ты пришел к нам, - сказал Джулиан с отчаянием в голосе. - Вы пришли к нам, вы заключили сделку с нами. Вам нужна наша помощь. Мы поставили на карту все, рисковали всем, чтобы решить это. Хорошо, Марк ошибся, но эта проверка на преданность неуместна.

- Речь идет не о преданности, - сказал Иарлат. - Речь идет о подаче примера. Таковы законы. Вот как это работает. Если мы позволим Марку безнаказанно предать нас, другие узнают, что мы слабы. - Взгляд его был довольным. Жадным. - Сделка имеет большое значение. Но это важнее.

Марк двинулся вперед, хватаясь за плечо Джулиана.

- Ты не сможешь изменить этого, младший брат, - сказал он. - Пусть это случится. - Он посмотрел на Иарлата, потом на Гвина, но не взглянул на Кирана. - Я приму наказание.

Эмма слышала, как Иарлат засмеялся. Это был холодный, резкий звук, как треск расколовшегося кубика льда. Он полез в карман плаща и вытащил горсть кроваво-красных камней. Он бросил их на землю. Марк, явно знакомый с тем, что делает Иарлат, побледнел.

В том месте, куда Иарлат бросил камни, что-то начало расти. Дерево с гнутыми, узловатыми и перекрученными ветвями, его кора и листья были цвета крови. Марк смотрел на него с ужасом. Киран выглядел так, словно его сейчас стошнит.

- Джулс, - прошептала Эмма. Это был первый раз, когда она обратилась к нему, с той ночи на пляже.

Джулиан на мгновение слепо уставился на Эмму, развернулся и, пошатываясь, спустился вниз по ступенькам. Эмма застыла на секунду и последовала за ним. Иарлат сразу заблокировал ей путь.

- Убери меч, - прорычал он. - Никакого оружия в присутствии Дивного народца. Мы оба прекрасно знаем, что ты не сможешь справиться с нами.

Эмма взмахнула Кортаной так быстро, что лезвие показалось расплывшимся пятном. Его кончик застыл под подбородком Иарлата, в миллиметре от его кожи, описав дугу смертельной улыбкой. Он издал горловой звук, когда Эмма с силой вложила меч в ножны на спине. Она смотрела на него, глаза сверкали от ярости.

Гвин усмехнулся.

- А я думал, что все Карстаирсы были хороши только в музыке.

Иарлат одарил Эмму мерзким взглядом, перед тем как развернуться и последовать в сторону Марка. Он начал доставать моток веревки, который был завязан на талии.