Черная вдова - Анатолий Безуглов

- Если правду выложите, поверим, - сказал следователь.

- А мне нет смысла врать, честное слово!

В протоколе допроса показания Трешникова выглядели следующим образом:

"Я снимаю угол в частном доме по улице Пришвина, 19. В соседнем доме, Пришвина, 21, принадлежащем Э.К.Александропулос, проживал отдыхающей из Москвы Валерий Платонович (его фамилию не знаю) с молодой женщиной по фамилии О.Сторожук, которую представлял как свою супругу. Зная, что я имею спортивный разряд по подводному плаванию, Валерий Платонович зашел ко мне вечером 22 октября с.г. и попросил помочь выловить в море его утонувшего знакомого, у которого якобы находились золотые изделия, которые, по словам Валерия Платоновича, принадлежали ему. Если бы нам удалось выловить утонувшего, Валерий Платонович обещал половину золотых изделий мне. Я спросил, почему он официально не обратится в соответствующие органы, на что Валерий Платонович заявил мне, что найденное золото отойдет в пользу государства, так как доказать свои права на него он не сможет. Сначала я хотел отказаться, однако, поразмыслив, все же принял его предложение, так как мне очень нужны были деньги на предстоящую свадьбу и другие расходы, связанные с началом семейной жизни. Валерий Платонович взял с меня слово, что я никому ни о чем не скажу.

Утром 23 октября Валерий Платонович и я поехали на такси в устье реки Чернушки. Отпустив такси, мы пошли на берег, и Валерий Платонович объяснил мне, где следует искать его утонувшего знакомого. Я надел акваланг и полез в воду. Минут через 20 увидел под водой утопленника. На его теле был широкий пояс с отделениями наподобие патронташа. Я подумал, что в кармашках пояса и находятся золотые изделия. Когда я доставил утопленника на берег, Валерий Платонович заявил, что это другой человек и что золото находится в кожаной сумочке, которую его знакомый носил на руке. Валерий Платонович потребовал, чтобы я вновь занялся поисками. Я стал отказываться, потому что мне стало плохо. А тут еще мы увидели лодку, направляющуюся к нам. В ней сидел какой-то мужчина Валерий Платонович испугался и побежал к шоссе. Я, сняв акваланг, последовал за ним. Мы остановили частника, ехавшего в город. В Южноморске Валерий Платонович еще раз предупредил меня, чтобы я держал язык за зубами, не то буду иметь большие неприятности. Я понял, что попал в какую-то уголовную историю и решил на время исчезнуть из города...".

И дальше Трешников сообщил следователям то, что они в общих чертах уже знали о скоропалительном вылете парня в Алма-Ату...

- Валерий Платонович называл при вас какие-нибудь фамилии, имена? продолжал допрос Чикуров.

- Ни одного имени, ни одной фамилии, - категорически заявил Трешников.

- А при каких обстоятельствах погиб его приятель, говорил?

- Вроде бы несчастный случай, ураган, - ответил допрашиваемый. - В городе говорили, что возле Верблюда пронесся смерч. Ну я и поверил...

- Как вы расстались с Валерием Платоновичем после неудачной попытки найти золото? - задал вопрос Кичатов.

- Мы доехали на машине до центра. Валерий Платонович сказал: "Ну, разбежались! Не надо, чтобы нас видели вместе". Я сел на автобус и поехал домой, а куда поехал он на машине, не знаю.

- Виделись с ним после этого? - спросил Чикуров.

- Нет, - ответил Трешников. - Я позвонил Нелле, моей невесте, она примчалась ко мне. А на следующий день я улетел в Алма-Ату...

- Вместо того, чтобы веселиться на собственной свадьбе, - не выдержав, сказал молчавший во время всего допроса капитан Жур, - и себе напортил, и нам задал работу!

Незадачливый жених только тяжело и протяжно вздохнул.

- Ознакомьтесь и распишитесь, - подал ему протокол Чикуров.

Трешников читал медленно, часто прикладывая платок к хлюпающему носу, словно оттягивал время, а когда поставил подпись на всех листах, с опаской спросил:

- Ну и что мне теперь будет?

- А это пусть решает ваша невеста, - усмехнулся Игорь Андреевич. Давайте пропуск. - Проставив в нем время окончания допроса и расписавшись, он сказал: - Возможно, вы нам еще понадобитесь. Если нужно будет кое-что уточнить.

Ушел Трешников, все еще не веря, кажется, в свое счастливое освобождение.

Как только за ним закрылась дверь, Жур подошел к столу, взял протокол допроса.

- Тут упомянута некая Сторожук, - он отыскал нужное место, показал следователям. - Буквально за день до смерча произошла странная штука...

И капитан рассказал о непонятной истории с кражей у Оресты Митрофановны Сторожук пятидесяти тысяч рублей.

- Представляете, мы нашли воров, нашли те самые пятьдесят тысяч, воры признались во всем, опознали потерпевшую, а эта самая потерпевшая Сторожук по непонятным причинам отказалась и от своего заявления, и от своих денег. Не правда ли, странно?

Сообщение капитана до того заинтриговало Чикурова и Кичатова, что они попросили поднять документы той истории. И, ознакомившись с ними, следователи тоже нашли поведение Сторожук подозрительным. Кичатов и Жур срочно отправились на улицу Пришвина.

Элефтерия Константиновна Александропулос находилась во флигеле белила стены. Следователь и оперуполномоченный уголовного розыска представились хозяйке, спросили, где ее постояльцы - Валерий Платонович и Ореста Сторожук.

- Давно уже съехали, - ответила Александропулос. - Я вот решила устроить небольшой ремонт, а то прямо стыдно людей пускать.

- Как давно они уехали? - поинтересовался Кичатов.

- Недели две будет, - сказала хозяйка и, подумав, уточнила: - Точно, утречком двадцать третьего октября собрались и - до свидания...

- Куда уехали? Как - самолетом, поездом?

- В Москву, наверное... Своим ходом. У Валерия Платоновича ведь персональная машина, на ней они и приезжали.

- Как фамилия Валерия Платоновича? - спросил Кичатов.

Вопрос этот поставил Элефтерию Константиновну в крайнее затруднение. По ее словам, она никогда не спрашивала у такого солидного постояльца ни паспорт, ни другие документы.

- Они что, жили у вас без временной прописки? - нахмурился Жур.

- Я как-то намекнула Валерию Платоновичу, но он сказал, что ни к чему такие формальности, да и неизвестно, сколько времени они тут будут жить. Вдруг вызовет начальство, и придется срочно сниматься... Так уж получилось...

- Вы что, не знаете? На какой бы срок ни снималось у вас жилье, прописка обязательна, - строго выговаривал капитан. - А вы даже фамилию не спросили!

- Так ведь Валерий Платонович останавливается у меня третий год, растерянно оправдывалась хозяйка. - Профессор... Работает в каком-то институте в Москве! Говорят, консультант Госагропрома!

- Порядок для всех общий, - сказал капитан. - А как Валерий Платонович представил женщину, которая была с ним?

- Женой. Иначе я бы не поселила их вместе, - фыркнула Александропулос. - У меня не притон!

- Вы видели их свидетельство о браке? - усмехнулся Жур. - Или отметку в паспорте?

Виктор Павлович знал из документов в милиции, что Сторожук в настоящее время не была замужем.

- Не видела, - смутилась хозяйка. - Но профессор сказал...

- Сказать можно что угодно, - перебил ее Кичатов. - Лучше расскажите, как они проводили время, кто бывал у них?

Александропулос сказала, что обычно старается не тревожить постояльцев: люди приехали отдыхать, если же все время торчать во флигеле, подумают, что она за ними подсматривает.

- Главное, все было чинно-мирно. Валерий Платонович человек солидный. Конечно, к нему приходили, но я не видела, кто именно. Иногда засиживались допоздна, но никакого шума-гама. Еще профессор часто уезжал на своей машине с шофером, говорил, что и тут дела.

- Может, вы заметили что-нибудь необычное в поведении постояльцев? задал вопрос следователь.

- Необычное? - переспросила Элефтерия Константиновна и, немного подумав, улыбнулась. - На следующий день после приезда Валерий Платонович завесил ковром, - она показала на дверной проем между двумя комнатами, в котором отсутствовала дверь.

- Для чего? - поинтересовался Кичатов.

- Понимаете, ту, большую комнату, занимал Валерий Платонович, а эту, поменьше, - Орыся, - объяснила хозяйка. - Профессор плохо спал, а жена, говорит, храпит во сне. Вот и отгородился.

- А что в этом необычного? - пожал плечами подполковник.

- Я предложила навесить дверь, а Валерий Платонович сказал: пусть будет ковер, у него, мол, дома тоже так... Между прочим, он вешал ковер и в прошлые годы, когда приезжал. Чудак, правда?

Но эта причуда не особенно заинтересовала работников милиции. Им было важнее знать, где и как проводил время постоялец в день перед смерчем и потом, вплоть до своего отъезда.

Элефтерия Константиновна долго и мучительно вспоминала, что же было двадцать первого октября, и вдруг хлопнула себя по лбу.

- Вот склероз! Знаете, кто пришел к профессору? Киноартист! - Она потерла собравшийся морщинами лоб. - Фамилию забыла... Он играет в фильме "Выстрел на рассвете".