Папины деньги. Маленькие девочки тоже плачут - Монна Лиза

Папины деньги

Маленькие девочки тоже плачут

Монна Лиза

© Монна Лиза, 2017

ISBN 978-5-4483-1237-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Благодарности

От всей души хочу поблагодарить замечательных людей, благодаря которым я написала эту жизненную историю. В первую очередь, моего любимого, который верит в меня. Также я благодарю Яна Сикоревича за безупречную помощь с текстом, Kat, Ирину Бушуеву и других первых читателей, которые оказались неравнодушными к моим творениям.

Глава 1. Секрет

Жить в однокомнатной квартире с двумя сестрами, мамой и папой, Кире Беловой было тесно. Как старший ребенок в семье, она должна помогать учить уроки со Светой и во всем уступать самой младшей сестрёнке Оксанке. Оспаривать родительские приказы нельзя! В противном случае наказание неизбежно.

Несмотря на юный возраст у Киры уже чувствовался характер. Ей всегда хотелось заявить свое мнение по любому поводу. Вполне возможно, это был своеобразный протест на мамину критику. Пусть знает, что у Киры, несмотря на свои почти двенадцать лет, есть личное мнение. Да и авторитет старшей дочки в семье хотелось поддержать перед малявками. «Пусть знают, что я главная!» – говорило самолюбие девочки. И если папа мог равнодушно смотреть на выходки дочери, мама с удовольствием критиковала ее поведение и высказывала приговор. Обычно, это была уборка в квартире или грязная кухонная работа. За это Кира любила папочку больше, чем мать. Хотя вел он себя, как растение: дома присутствовал, но его никто не замечал – на работу, с работы, ужин у телика и сон.

Частенько Кире нравилось передразнивать сестер. Они сразу жаловались мамочке. В ответ на ее крик: «Ты ведь не хочешь, чтоб они плакали?», у девочки возникало противоположное желание: Кира мечтала, чтоб они ревели.

И ей всегда было тесно играть с сестрами в комнатушке. Особенно неудобно было спать на одной кровати со Светкой. Сестра во сне пиналась, одеяло забирала. Оксанка спала в своей кроватке, а папа с мамой на раскладном диване.

Иногда папочка говорил, что осталось еще немножко накопить деньжат, и они переедут в трехкомнатную квартиру. Уже три года обещал. А спать со Светой было невыносимо! Она ведь так ногами дрыгала и что-то бормотала во сне. Еще после этого отводи ее в школу. Хотя учились сестры в одном здании, Кира предпочитала ходить на учебу без первоклашки, убегая от неё на полпути. Мама в это время отводила Оксанку в сад, и бегом на работу. А папа уже давно был на работе.

Кире школа за пять лет осточертела напрочь. Учиться тяжело, программа сложная. А может, она просто не способная? Но, слава богу, у нее появилась подружка Нинка Соловьева, отличница. Нинка быстро все напишет, и даст списать. Она очень добрая, вечно угощала чем-то. А еще подруга голубоглазая, модная, красивая и белокурая. Она из состоятельной семьи. «С богатыми надо дружить», – советовала мама. Как Соловьевой удавалось получать одни пятерки? Кира бы все отдала, лишь бы не ходить в школу. Иногда ее бесило, что белокурая подруга «ну вся такая», пример для подражания. За это Кира прозвала ее Белокуркой. Правда, Соловьева пока не знала об этом.

***

Как хорошо, что сегодня не надо думать о школе. Наступило долгожданное лето, а с ним и каникулы, мало того, воскресенье! Родители с ненавистными сестрами уехали в деревню к бабушке. Наконец-то Кира дома одна. Но одиночество испарилось во мгновение. Нинка пришла к ней поиграть, как обычно, с гостинцем. Сегодня они полакомятся вафельным тортиком. Она настоящий друг!

– Нина, скажи мне, – говорила Кира и смотрела в зеркало, расчесывая свои рыжие и прямые, как скирдовая солома, волосы, – тебе никогда не надоедали твои кудри?

– Как-то об этом не думала, – ответила Нина. Она стояла позади подруги в небольшом коридоре квартиры Беловых.

– Как ты ухаживаешь за волосами? Да еще такими длинными!

– Как мама говорит: «Красота требует жертв». – Нинка погладила себя по волосам, которые послушно легли на её плечи, спину и немного на руки. Затем рыжая Кира потрогала рукой локоны подруги. Они оказались, на зависть, такими мягкими и шелковистыми. Неизвестно, каким средством она их мыла, но выглядели они потрясающе.

– Что, тоже такие хочешь? Не проблема, можно накрутить, – предложила Нина.

Ей невольная шутка не удалась. Ведь короткая стрижка Беловой не позволяла сделать такие же кудри, как у Соловьевой. Зато ее нелепая улыбка всё же разрядила обстановку.

– Нет, не хочу, – рявкнула Кира и пошла из коридора в комнату. Нина хвостиком за ней.

Естественно, Беловой бы очень хотелось иметь хотя бы длинные, не говоря уже закрученные, волосы. Мама ей постоянно стригла что-то вроде «каре». Кира точно знала, что когда она вырастет, в первую очередь отрастит волосы длинные-предлинные, до колен, и не будет их стричь до старости. Ах, да, и перекрасит их с противного рыжего цвета, в какой-нить темный, чтоб и следа рыжести не было. Как же природа могла так жестоко поиздеваться над её внешностью? Этот вопрос она задавала себе постоянно у зеркала, разочаровано смотря на себя маленькими карими глазками-пуговками. Хотя и было порой преимущество в рыжести, когда приезжала к рыжей бабушке. Та, по-видимому, и любила Киру только за это, гены, а больше и не за что, девочка сама знала. Честно говоря, внучке уже и не хотелось ездить в деревню и видеть себя в старости, мало того, что рыжей, плюс еще с такой же плоской фигурой, как у бабушки.

В комнате Белова уселась на родительский диван и с интрижкой произнесла:

– Послушай, Нина, я хочу поделиться с тобой секретом, – глаза девочки выражали явную заинтересованность в чем-то.

– Секретом? – прошептала белокурая одноклассница и присела рядом.

– Да, и молчок… никому.

– Хорошо, согласна.

– Соня Лопатина влюбилась в Кузнецова.

– В Володьку?! – ахнула Нинка.

– Тише ты, – сказала Кира и сжала губы.

– Ладно, постараюсь. А ты как пронюхала? – спросила Нина. Она прищурила глазки, настроившись слушать интригующее продолжение.

– Это секрет. И вообще, «подобное» говорят шепотом. Так делает и бабушка, и мама. А еще мы скоро переедем в трехкомнатную квартиру.

– Когда?

– Это тоже секрет, – на миг Кира замолкла, ведь о квартире никому нельзя было говорить. – А ты мне расскажешь какой-нибудь секрет?

Нина задумалась. Беловой надоело молчание, и она слегка толкнула одноклассницу в ногу.

– Даже не знаю, – и еще раз глянула на Киру. – А ты точно никому не расскажешь?

– Ну, честное слово, – сразу же ответила Белова, закинув ноги на журнальный столик, что у дивана. Так всегда делала ее мама.

– Короче, один раз я играла в кабинете папы, а он попросил пойти куда-нибудь в другое место, ну и я перешла на кухню. Потом вспомнила, что забыла в кабинете куклу. Пошла за ней. Папы там уже не было. И знаешь, что я там увидела?

– Что?

– Кучу денег!!!

– Много-много?

– Целую гору из пачек, – продолжала рассказ Нинка, широко открыв глаза. – Я аж испугалась. Быстро схватила куклу – и давай деру оттуда! Столько денег я никогда не видела.

– Там, наверное, был миллион, – закатила глаза Белова, представив в голове чемодан денег.

– Может, и больше. А потом я долго не заходила в кабинет. Не хотелось, чтоб вдруг папа нагрянул, а там я, – Нинка стыдливо опустила глаза, так и не рассказав продолжение.

– Ну и что? Сказала бы, что куклу оставила, – Кира погладила по плечу Нину. – Надо было взять несколько бумажек.

– Ты что, совсем? – Соловьева покрутила указательным пальцем у виска. – Воровать у папы деньги?

– Не надо воровать! Просто взять, – Кира развела руками.

– А как это?

– Ну, вот видишь, что большая куча, и берешь несколько бумажек.

– Нельзя мне брать без спроса! Я лучше попрошу, – улыбнулась Нина. А улыбка была ей к лицу.

Кира подумала: «Почему же у нее все зубы ровные и в придачу белые? Почему ямочки украшают щеки? Почему у меня все не так? – а затем подкрался странный вопрос:

– Ну, разве из-за пары бумажек родители Нины обеднеют?»

– У меня есть еще один секрет, – промолвила Кира. Она демонстративно встала и начала шагать туда-сюда по комнате, как это делала учительница истории на уроках. На минутку она почувствовала себя педагогом, который толкует тему урока, а Нинку представила двоечницей, которая сидит, кивает гривой, но, ни черта не понимает.

– Какая еще тайна? – спросила Нинка.

– Её еще пока надо раскрыть, – рыжая девочка остановилась и показала указательным пальцем вверх. Точно также делала Ирина Петровна, учительница истории.

– Поможешь?