Пять поэм - Низами Гянджеви

Обучение Искендера

Дай мне, кравчий, с вином сок целительных трав: Хоть стремился я в рай, пил я горечь отрав! Иль всплывет мой челнок, верный путь выбирая, Иль пойду я на дно, и достигну я рая. * * * Отвергающий алчности шумный базар Принимает весь мир, — как живительный дар. Он достаток найдет, — нет блаженней удела, Чем нести мерный труд ежедневного дела. Будет радость ему долгим веком дана, Если сдержит он ход своего скакуна. Он добро расточать не желает без счета И не ведает вечного скупости гнета. Все жалеть — это жить в тесноте и с трудом. Ничего не жалеть — бросить в печку весь дом. Делай благо себе и родимому дому Только так, чтоб не делать плохого другому. Летописец из книги о царствах былых Взял рассказ, — и его я влагаю в свой стих. Филикус, осененный судьбою удачной, Разодевший все царство в наряд новобрачный, Мудрым сыном был горд; был обрадован он Тем, что честью владык Искендер наделен, Что в очах Искендера сиянье блистало, То, которым блистать его сану пристало. Всех достойных отцов тем гордятся сердца, Что достоинством отпрыск достоин отца. «За науки, мой сын! Высшей ценности камень Только после граненья проявит свой пламень». Никумаджис премудрый [365], а был он отцом Аристотеля — начал занятья с юнцом. Сердце отрока речи премудрой внимало, И наук изучаемых было немало. Строй всех царственных дел, изощренность искусств,— Все для силы ума, для кипения чувств. Царский сын привыкал к тем наукам служенью, Размышленье над коими — путь к постиженью. Мудрый старец жемчужину мира повел В полный славою звездной возвышенный дол. Он открыл ему высшее. Много ли встретим Тех, кому довелось открывать это детям? Целый год достославный царевич свой слух Лишь к наукам склонял; был он к прочему глух. Острым разумом в глуби наук проникая, Он блистал, острословьем людей увлекая. Аристотель, с царевичем вместе учась, Помогал ему; крепла их братская связь. Были знанья отца не к его ли услугам? И делился он ими с внимательным другом. Никумаджис, наставник, увидеть был рад, Что царевича разум — сверкающий клад. И усилил старанье он в деле науки,— Ведь сокровища клада дались ему в руки! Видя небом царевичу данный указ, Он проник в него зоркостью пристальных глаз. Пожелав, чтоб и сын упомянут был тоже В том указе, который всех кладов дороже,— Вместе с сыном вступил он под царственный кров, С речью важной и полной пророческих слов:; «Ты взрастешь до небес, и тебе станет ведом Путь на быстром коне от ученья к победам. Всех неправых мечом ты заставишь молчать, Ты свою в целый мир скоро вдавишь печать. О державе твоей будут сонмы преданий. Семь кишверов тебе вышлют пышные дани, Все державы земли сделав царством одним, Примешь в руки весь мир, вечным счастьем храним. Вот тогда-то припомни былые уроки. Жадность брось — от нее все иные пороки. Почитая меня, с моим сыном дружи, Все, чего он достоин, ему окажи. Согласуй с его мненьем дела своей славы, Ибо мудрый советник дороже державы. Ты — счастливый, а в нем верных знаний полет. Для счастливого знающий — лучший оплот. Там, где ценится ум, неусыпное счастье Тотчас в судьбах правителя примет участье. И удача, сверкая, умножит свой свет, Если примет от мудрости должный совет. Чтоб достичь до луны многославным престолом, По ступеням науки всходи ты над долом». И царевич дал руку учителю в знак, Что он выполнит все. И он вымолвил так: «Верь, лишь только свой трон я воздвигну над миром, Сын твой будет моим неизменным везиром. Я советов его не отвергну, о нет! Размышляя, приму его каждый совет». Да! Когда для него стало царство готово, Искендер, воцарившись, сдержал свое слово. Разгадал Никумаджис — глава мудрецов,— Что дитя это сломит любых гордецов, И чертеж ему дал, [366] — тот, в котором для взора Были явственны знаки побед и позора. «Все, — сказал он, — исчисля, вот в эти лучи Имя вражье и также свое заключи. В дни войны ты все линии строго исследуй, Узнавая, чей круг обозначен победой. Увидав, что врагу служат эти черты, Устрашайся того, кто сильнее, чем ты». Мудрый труд почитая услугой большою, Взял чертеж Искендер с благодарной душою. И в грядущем, средь бурных и радостных дней, Он заранее знал о победе своей. Так он жил, преисполнен огня и терпенья, И котлы всех наук доводил до кипенья. И затем, что он к мудрости был устремлен, О всех старцах премудрых заботился он. В деле каждом считался он с мастером дела,— Потому-то удач и достиг он предела. А царевича сверстник, наперсник и друг Изучал всех искусств обольстительный круг. Очень ласковым был он всегда с Искендером, В дружелюбье служа ему должным примером. И не мог без него Искендер повелеть Даже слугам на вертел насаживать снедь. К Аристотелю шел он всегда за советом, Все дела озарял его разума светом. И над высями гор продолжал небосвод Свой извечный, крутящийся, медленный ход; И ушел Филикус из пристанища праха, И наследного свет заблистал шаханшаха. Что есть мир? Ты не чти его смертных путей. Уходи от его кровожадных когтей. Это древо с шестью сторонами четыре Держат корня. [367]Мы, пленники, распяты в мире. Веют вихри, и листья на дереве том Увядают, — и падает лист за листом. Любование садом земным скоротечно. Нет людей, что в саду оставались бы вечно. И взрастают посевы своею чредой. Всходит к небу один, смотрит в землю другой. Ты желаешь иль нет, — здесь не будешь ты доле, Чем другие. Не думай о собственной воле! У людей своевольных — так было досель — На базаре воры вырезают кошель. Ты у мира в долгу — всех гнетет он сурово. Что ж! Отдай ему долг и уйди от скупого.