История римских императоров - Теодор Моммзен

Долина Некара и Оденвальд из-за постройки этой дороги отошли к Империи, точно так же область вокруг Роттенбурга в южной части Вюртемберга. Роттвейль назывался Arae Flaviae342 и является древнейшим римским поселением, которое мы здесь находим. Возможно, главная заслуга принадлежит здесь Домициану.

Деятельность Траяна больше относится к Нижней Германии; между тем нам так мало известно почти что о втором по величине императоре. Мы располагаем фактами, свидетельствующими о том, что в отношении Нижней Германии он действовал так же, как Домициан в отношении Верхней Германии. Однако прозвище Germanicus343 он получил, вероятно, в связи с войнами с дунайскими германцами; в Нижней Германии он, по всей видимости, войн не вел. К нему, напротив, восходит расширение границ от моря за область уже давно принадлежавших к Империи батавов. Римскую границу по Рейну образовывал в истоке Старый Рейн, т. е. намного севернее, чем сегодня. Область между Ваалем и Старым Рейном была территорией батавов. По Тациту, фризы и каннинефаты344 были [MH. II135] еще свободными германцами, вскоре после этого мы сталкиваемся с тем, что из них формировались когорты (cohortes) и алы (alae). Но теперь это было — за одним-единственным исключением345 — строго установленным римским законом: римские отряды формировались только из рекрутов римских областей. Каннинефаты из области Лейдена, судя по надписям, были подчинены, вероятно, уже при Траяне.346Так что, принимая во внимание время фиксирования той записи Тацита, Траян должен был присоединить их к Империи в первые годы своего правления. Они селились между Рейном и Зюйдерзее и наверняка были частью большого племени фризов. Траян узнал там347 о смерти Нервы и тут же был оповещен о собственном избрании императором или скорее о собственной исключительной императорской власти. — Кроме того мы располагаем кратким сообщением только у Евтропия:348 восстановил города по берегам Рейна в Германии (urbes trans Rhenum in Germania reparavit), — это позволяет сделать заключение о продолжении деятельности Домициана. Роттенбург349 и Гейдельберг350 носили титул Ulpia.* Так что Траян, вероятно, способствовал распространению культуры в малонаселенной местности. Баден-Баден назывался Aquae Aureliae,351 и хотя это является указанием на более позднего императора, но Траян и подразделения обоих его легионов упоминаются в тамошних надписях; статус города был присвоен этому месту лишь позднее [MH. II136], во времена Траяна оно было просто деревней (vicus). Лишь гарнизонам легионов статус города присуждался очень неохотно, поскольку одно с другим не очень хорошо сочеталось. Аммиан сообщает об одном castellum в десятинных полях.352 Сидоний353 говорит, что Кёльн внушал ужас сибамбрам. Там же была резиденция Траяна, и Германию он держал в постоянном страхе.

Последующий период был периодом полного умиротворения. Адриан заботился о военной организации, но его определенно обозначают как приверженца мира (pacis amator),354 несмотря на то что он заставлял солдат прилежно упражняться. Существующее о нем сообщение355 — назначил германцам царя (Germanis regem constituit) — очень неопределенно и относится не к рейнским, а к дунайским германцам, поскольку у рейнских германцев царей не было. Деятельность Пия в отношении Германии представляется нам тоже достаточно неопределенной. Разбил германцев (Germanos contudit), говорит о нем его биограф.356 Правда, он работал над сооружением укреплений. О Марке и его деятельности в Германии нам тоже известно немного, и это бросается в глаза. Хатты упоминаются в последний раз; военачальник императора Марка Ауфидий Викторин нанес им поражение у Майнца и, по-видимому, уничтожил их.357 Возможно, при нем была произведена коррекция пограничного вала, сооружение ретийского лимеса (limes Raeticus). Особенным счастьем было то, что рейнские германцы сохранили спокойствие, поскольку на Дунае все было охвачено огнем войны.

[MH. II137] Из правления Септимия Севера мы тоже не знаем ничего о военных осложнениях. Такое полное молчание авторов, определенно, не является случайностью, а напротив, доказывает, что второе столетие, от правления Нервы до конца правления Севера, было эпохой полного мира и спокойного культурного развития для рейнских областей.

В одной области мы сталкиваемся с примечательным явлением галльской сущности. Галльская дорожная мера leuga (линия), равная полутора милям,358 не встречается на более древних придорожных камнях. На них все расстояния обозначаются в «тысячах» (millia passuum — римская миля). При Севере в Галлии расстояния между придорожными камнями исчислялись в левгах. Откуда появляется это единичное и необычное выделение национальной особенности? Когда оказываешься лицом к лицу перед подобной проблемой, начинаешь гадать и фантазировать: должно ли быть связано с этим возвышение Клодия Альбина, который какое-то время все-таки был признанным соправителем Севера? Вполне возможно, что его в определенной мере национальное возвышение могло способствовать тому, что он попытался восстановить эту, по сути дела всегда существовавшую, систему официальным образом. Народ, видимо, всегда считал расстояния по линиям, такие привычки очень прочны, и их не так просто ликвидировать, и существует вероятность того, что, возможно, правительство после подавления восстания могло бы сохранить их народу.

[MH. II138] Ретийский лимес359 является, это необходимо обозначить четко, более молодым, чем германская линия кастелей, и короче последней. По сохранившимся надписям он существовал еще при Пие: мы располагаем такими надписями, датированными 148-м годом. Это тоже приходится кстати, если мы считаем, что была построена более короткая линия укреплений: Домициан положил ей начало, Траян или Адриан ее завершили. Вся эта область, последняя из областей, отошедших к Империи (около Эйхштета и Нордлинга), и находившаяся в римском владении только около 100 лет, характеризуется странным отсутствием городов: в то время как в десятинных полях мы можем видеть свидетельства богатого городского развития, здесь мы хоть и находим военные постройки, но не встречаем ни городов, ни муниципальных объединений.

Третье столетие — это время развала. Если в период от Домициана до Севера в Германии царило спокойствие, то в III в. все обстояло иначе. Это то время, в которое зарождается великое переселение народов,360 время, которое представляет величайший интерес главным образом для нас немцев. К сожалению, сведения, которыми мы располагаем, плохи, неточны и неубедительны, а политические вопросы остаются в ранге предположений, так что говорить об этом затруднительно. Сюда добавляется еще то, что большая часть того, чем мы располагаем, рассматривается с германской точки зрения; возможно, было бы лучше увидеть эту проблему, освещенной с точки зрения римлян, хотя, возможно, и тогда из этого не получилось бы ничего, что бы нас удовлетворило.

Каракалла в 213 г. предпринял еще одну германскую экспедицию наступательного характера. Несколько лет назад [MH. II139] был обнаружен фрагмент переговоров в жреческой коллегии, в котором испрашивается благословение богов на выступление императора через ретийский лимес для истребления врагов (per limitem Raetiae ad hostes extirpandos).361 Сражение разыгралось у Майна, к которому можно было попасть прямиком по limes Raeticus. Алеманы были хорошими воинами, особенно это относилось к конникам. Победа в этот раз осталась за римлянами. Исключительно ли благодаря их оружию, или также благодаря их золоту, — вопрос непринципиальный. Говорят, Каракалла часто прибегал к подкупу.362 Но превосходство363 римлян еще раз доказало себя на деле и оказало влияние на германцев, населявших области вплоть до Эльбы.

Существенное отличие этой войны — появление нового имени. Здесь называются сначала алеманы*, несколько позже — франки. Старые названия народов, с которыми мы знакомы по прежним войнам римлян в этих областях, исчезают. В этом скрыто глубокое внутреннее изменение ситуации в том смысле, что начиная с этих пор мы имеем дело с объединениями народов. Кто такие алеманы? Азиний Квадрат, греческий историограф, который писал при Филиппе Арабском,364 вероятно, по собственному опыту был знаком с первым появлением алеманов, и он называет их «соединенной смешанной народностью». Это именно то, что мы можем назвать объединением (союзом) народов. Германисты до сих пор едины во мнении, что «алеманы» означает «все иные», — это то же самое, что говорит Квадрат. Что за народности составляли этот союз, в этом отношении об алеманах нам известно меньше, чем о франках. Возможно, к нему принадлежали хатты, хотя другие [MH. II140] это оспаривают.365 Должно быть, то были народности, судя по географическому положению, населявшие область против десятинных полей. Союз — это новый элемент, с которым римлянам с самого начала приходилось считаться и перед которым они не смогли долго устоять. То, что привело Римскую империю к падению, не было просто ослаблением римского могущества и не было также собственной несостоятельностью императора.