На исходе алого заката (СИ) - Джолос Анна

— Да ну, ты сама-то в это веришь? — его пальцы касаются моей скулы. — Спорим, что повторится?

Его уверенность обескураживает.

— Что тебе от меня надо? — выпаливаю на одном дыхании. — Четыре года не вспоминал и вдруг…

— Дура, откуда тебе знать, — качает головой.

— Если так, то почему ни разу не позвонил? Не написал? — сглатывая тугой комок в горле, всё же спрашиваю снова.

Убирает руку, опирается ладонями о подоконник и какое-то время рассматривает спящий за окном город.

— Мне нужен ответ, Рид. Я его заслужила…

— Не знаю, Смит, — поднимает наверх голову. — Не хотел лезть в твою жизнь, как-то так…

— Вот и сейчас не лезь, — отрезаю сухо.

Это его объяснение звучит просто нелепо. Я даже не буду поднимать тему письма. Не желаю ничего слышать. Ничего нового он мне не скажет. Только ранит больнее своим равнодушием.

— Хочешь, чтобы не лез? — прищуривается.

— Очень хочу, — отвечаю, ни секунды не раздумывая.

— Какого хера ты лжёшь мне?! — дёргает за руку к себе.

— До того момента как ты вернулся, всё было просто и понятно! — всё же произношу это вслух. — Оставь меня в покое и всем будет лучше!

— А если нет? — заявляет, толкая к подоконнику.

— Что значит нет? Это не игра, Рид, а моя жизнь. Просто забудь обо мне снова.

— Не хочу, — идёт на противность.

— Зачем тебе это? Зачем? — интересуюсь отчаянно. — Потешить самолюбие? Утереть нос Исайе? Или тебе просто сама ситуация приносит удовольствие?

— Удовольствие? — смеётся, зажимая пальцами переносицу.

— Давай. Расскажи мне о том, что происходит в твоей больной голове, Брукс! Потому что лично мне ни черта не понятно!

Молчит, стиснув зубы.

— Видишь, — предательски дрожит мой голос. — Ты и сам не знаешь. Но зато с лёгкостью рушишь то, что я по кирпичику строила и даже объяснение не можешь этому дать.

Внимательно смотрю на него. Так и есть, к сожалению. Не может.

— Что ты хочешь от меня услышать? — запальчиво отзывается он. — Я живу одним днём, Смит. Ничего не загадывая на будущее и не сожалея, как ты, о прошлом.

— Я не сожалею, — качаю головой. — Просто хочу идти дальше, чёрт возьми. И у меня почти получилось, но явился ты!

— Годом раньше, годом позже, мы бы всё равно встретились, ты же прекрасно это понимаешь!

— И что дальше? Давай откровенно! — почти кричу.

— Я не хочу гадать, Смит…

— Ну ясно! — разочарованно улыбаюсь я.

Всё, что он говорит — не то… Общие фразы, которые никак не связаны с нашим совместным будущим.

— Ты же понимаешь, что никуда не денешься от того, что до сих пор между нами…

— А что между нами? — подступаю ближе.

— Мне откуда знать? — слышу я в ответ.

— Так если не знаешь, давай покончим с этим раз и навсегда, — прошу севшим от нервного перенапряжения голосом. — Ты всё равно никогда не сможешь дать мне то, чего я хочу. Потому и прошу: оставь меня в покое.

Черты его лица становятся жёстче. Скулы проступают сильнее, губы сжимаются в тонкую линию.

Вот так. Просто озвучила правду, как она есть.

Сощурившись, скользит холодным взглядом по моему лицу.

— Знаешь, Смит, есть один вариант…

— Что ещё за вариант? — всё же спрашиваю, хотя он заведомо мне не нравится.

— Может, если я получу то, что давно хочу, интерес к тебе пропадёт сам собой? — тянет он таким тоном, что становится не по себе. — Проверим эту теорию, Смит?

Очень непрозрачный намёк. Почему-то ничего другого от него я и не ожидала.

— Пошёл ты, — из глаз вот-вот снова брызнут слёзы — предатели.

— Я предлагаю грёбаное решение проблемы, — цедит сквозь зубы, стиснув мою руку до боли. — Один, два, может три. Не знаю, сколько раз мне понадобится, чтобы ты, наконец, к чертям убралась из моей головы.

Отлично… Сначала он заявляет, что я должна бросить Исайю, а теперь и вовсе ошарашивает этим своим гениальным предложением.

— Ты называешь это решением? За кого ты вообще меня принимаешь? — толкаю его со всей силы в грудь и собираюсь уходить, но у двери он нагоняет меня в пару шагов.

— Куда собралась? Мы не закончили ещё! — повышая голос, хватает за плечи, разворачивая к себе.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Закончили. Проспись сначала, придурок! — пытаюсь оторвать от себя его руку.

— Стой, я сказал!

— Да отпусти ты!

Завязывается борьба. Получает он от меня знатно. Вот пожалуйста. Будто вернулись на 4 года назад.

— Сука упрямая, — припечатывает к двери, наваливаясь всем телом.

— Отойди от меня!

Его близость пугает. Как всегда заставляет цепенеть и покрываться испариной на нервной почве. Я не знаю, как разрубить этот узел. Как успокоиться? Как забыть?

— Давай, скажи, что не думала об этом, — его руки опять шарят под моей футболкой.

Что он делает и зачем…

— Ты всё ещё мучаешься, Дженнифер, всё ещё плачешь, лезешь на стенку, верно? — грубо сжимает пятернёй ягодицу.

— Не надо…

— Трогала себя, вспоминая обо мне? — спрашивает, прикусывая мою шею. — Говори, Смит, потому что я представлял тебя слишком часто…

Господи, что за сумасшествие, и как это остановить? Почему всё снова заканчивается так?

— Хватит, Рид, ты пьян, пожалуйста, хватит, — начинаю лупить его, пытаясь погасить тревогу и наряду с ней опасное предвкушение, которое зарождается в области живота.

— Давай, солги, что не хочешь, — пальцы сжимают полушария груди. Дразнят вершинки, царапая чуть шероховатыми ладонями, доводя до исступления. Как и его губы, совершенно точно оставляющие след на моей шее.

— Просто давай переспим наконец, и долбаное прошлое нас отпустит…

Ладонь ложится на живот, решительно спускается ниже. И первое же прикосновение напрочь сносит крышу и срывает с губ междометие.

— Дьявол, — выдыхает хрипло. — П****ц какая ты мокрая…

Я шумно втягиваю носом воздух, пока он ласкает меня.

— Течёшь бессовестно от каждого моего слова. Разве с ним вот так же, Смит?

— Замолчи… Ненавижу тебя, — шепчу сквозь пелену дурной страсти, затягивающей петлю на моей глотке.

Мне стыдно. Я зла на себя. Зла на него. Зла за то, что позволяю ему подобное.

Как же хорошо…

— На меня смотри, — требует он.

Съехали с катушек. Оба. Дышать в комнате нечем. В голове полнейший хаос. Чувства обострились до предела. Догола…

Тело живёт само по себе. Отзывается на каждое его движение. Потому что я скучала по нему до невозможного.

— Слышишь, Дженнифер, смотри…

Поднимаю на него поплывший взгляд. И в этот момент его глаза выжигают во мне последние остатки гордости.

— Ммм…

— Да, малыш, давай, сделай это для меня.

— Рид, — прошу, дрожа всем телом.

Не знаю чего хочу: чтобы он остановился или чтобы ни в коем случае не делал этого.

Вторая ладонь властно сжимает шею. Пальцы скользят вдоль горла. Вверх. Вниз. Поднимаются к лицу.

Наклоняется, чтобы поцеловать мои пересохшие от волнения губы. Несдержанно, горячо. Так, как умеет целовать только он…

Мне кажется я уже совсем потеряла грань с реальностью. Есть только это прекрасное, жаркое чувство, стремительно разрастающееся там внизу живота

– ***ть, ты с ума меня сводишь, — отклоняется, смотрит на меня, не отрываясь. И хочется стоять вот так вечность.

Боооже… Его взгляд. Пальцы. Голос. Запах. Всё это накрывает разом, обрушиваясь на меня словно лавина. Я непроизвольно выгибаюсь, в поисках опоры цепляясь за его плечо.

Умереть можно…

— Да, малыш, — загораются адским пламенем эти бесовские, серые глаза.

Едва не падаю, когда желанное наслаждение пронзает каждую клеточку. Остро. Ярко. Взрываясь тысячей импульсов под кожей.

Закрываю глаза, отдаваясь агонии. Сдаваясь. Наслаждаясь. Жадно запоминая каждую секунду.

— Что и требовалось доказать, — сквозь дурман разбивают все прелесть момента, равнодушно брошенные им слова.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Упивается своей победой.

Отходит.

Сползаю вниз, роняя голову на колени. Пытаюсь восстановить дыхание. Тело всё ещё сладко ноет, но в груди пожар…