The Kingmaker - Selena Laurence

Она фыркнула, и даже этот звук был сексуальным.

— Каким же образом, что мы встречаемся, может помочь мне? Я видела фотографии некоторых из женщин, к которым ты прибегал…, — она закатила глаза, — это не совсем та компания, в которой я хотела бы быть.

«Господи. А что такое случилось с теми женщинами, с которыми я встречался?» Они всегда были привлекательными, отполированными, хорошо воспитанными. Он тщательно выбирал их, пытаясь застраховаться с ними от прессы, но также не заставлять его краснеть за них.

— А что, черт возьми, не так с моими спутницами? — спросил он, реально раздражаясь, поскольку она критиковала его вкус к женщинам.

— Не заводи меня, — ответила она, поворачиваясь к раковине, чтобы помыть их кофейные чашки.

Он с расстройством провел рукой по волосам. «Оставайся сосредоточенным», — сказал ему его внутренний голос-надсмотрщик.

— Послушай, давай придерживаться интересующего нас вопроса. Мы собираемся провести пресс-конференцию, на которой я объявлю, что ты моя девушка, и поэтому мы были в гостях в люксе Мелвилла. Мы не сможем скрыть факта, что ты работала эскортом, но мы можем немного его подретушировать, что с тех пор, как ты увидела меня, ты бросила этим заниматься. Ты изменилась, благодаря любви к хорошему мужчине и все такое. Это долгий путь, но по крайней мере мы будем контролировать ущерб, причиненный твоей репутации. Мы могли бы сделать тебя любимицей СМИ благодаря этому. Мы можем поднять вопрос о более строгих законах по защите жертв торговли людьми; ты дашь пару симпатичных интервью, объясняя, почему и как стала вести такую жизнь.

Он просто ощущал ее нерешительность, но ее челюсть все еще была напряжена, тело было сталь под шелком. Она не размазня. Он понял, что ей не нравится делать то, на что ей указывают другие, и ему пришлось подавить улыбку, представив, как она должна была сдерживать себя с некоторыми доминирующими клиентами.

— Ты действительно думаешь, что я хочу рассказывать свою историю прессе?

— Нет, но я также думаю, что в ближайшие несколько недель, неважно, чем ты будешь заниматься, ты не уйдешь от внимания прессы. Разве ты не любишь относиться с понимаем к вниманию?

Он почти видел, как вращаются колесики у нее в голове. Он даже не стал ей пояснять суть дела, представляя все с другой точки зрения, вопрос был закрыт. Она уже была выброшена из зоны комфорта и пути назад не было.

— Я подумаю об этом, — наконец ответила она.

Он кивнул, понимая, что ему не стоит настаивать на данный момент. Дерек Эмброуз знал наверняка, как стоит вести переговоры, и горячий, чертовски сексуальный эскорт ничем не отличалась от праведных, дородных политиков. В некоторых ситуациях действительно требуется железный кулак, но в других — леденец.

— Скажи мне, кто знает о твоей работе? — спросил он, подпирая бедром столешницу.

Она жестом указала ему следовать за собой в гостиную. Он зачарованно смотрел, как ее попка покачивается под мягкой струящейся тканью халата, и его член дернулся в десятый раз за последние двадцать минут.

Они сели на противоположные концы дивана из красного дерева, отделанного парчой, она вздохнула.

— Никто не знает… и не знал… ничего, — тихо ответила она.

Он уставился на нее в изумлении.

— Никто? Ты была эскортом восемь лет, и ты никому не рассказывала?

— Ну, клиенты, очевидно, знают и само агентство, но другие нет. Никто.

— Семья? — спросил он.

— У меня нет семьи, — быстро ответила она, судя по ее тону, он понял, что эту тему лучше не поднимать.

Он посмотрел на нее, вспомнив возникшие подозрения членов Клуба «Сильных Игроков» о ее позднем подростковом периоде. Он попытался отбросить его в сторону, но все равно испытал чувство тошноты.

— А что ты делаешь, если сталкиваешься с клиентом, — слово «клиент» оставило какой-то неприятный привкус у него на языке, — где-то? Что ты делаешь, чтобы они не узнавали тебя?

— Я скрываю обе стороны моей жизни. Как только я начала иметь приличные деньги от эскорта, я перестала ходить на общественные мероприятия с клиентами, и стала избегать всевозможных сборищ, где клиенты могут быть участниками этих вечеринок, то, что связано непосредственно с частной стороной моей жизни. Хотя это приводит мою лучшую подругу в бешенство. Я отказываюсь с ней присутствовать на политических собраниях или больших вечеринках по сбору средств.

Он покачал головой, удивляясь всему, что слышал. Восемь лет она хранила эту тайну. Восемь долгих лет. Скорее всего, она не гордилась методами, которыми ей приходилось зарабатывать на эту жизнь. Она явно не хотела, чтобы о ней знали. Так почему тогда она это делала? Ради денег? Он не мог поверить, что ею двигало только это. Ее дом был прекрасным, стильным и эффектным, таким же, как она. У нее была недвижимость, чтобы провести отпуск в Вейле, одна ее одежда, возможно быть, стоила арендной платы за несколько месяцев. Она могла бы бросить эскорт и найти себе что-то другое.

— И твои друзья… а как они думают, ты зарабатываешь на жизнь? Что это за люди?

Она подняла на него бровь.

— Не думаю, что ты имеешь право копаться в моей личной жизни больше, чем уже копаешься, но мои друзья предполагают, что я унаследовала эти деньги. Я веду тихую жизнь одинокой женщины со средствами. Я выхожу на ланчи, занимаюсь волонтерством, путешествую. Единственная разница в том, что я обслуживаю богатых мужчин за деньги. Все это очень хорошо работало до сегодняшнего утра.

Кровяное давление Дерека подскочило, как у рыцаря, когда она объяснила свой бизнес. Он знал, что не вправе судить ее, но ничего не мог с собой поделать, у него перед глазами стоял Мелвилл, распластавший ее красивое мягкое тело у стены, пока этот мудак вбивался в нее. Он задрожал, пытаясь убрать видение из своей головы.

— Ну, на данный момент все станет по-другому. Мы объявим, что встречаемся, и как только ты меня встретила не могла больше продолжать заниматься этим бизнесом. Ты расскажешь своим друзьям, что ты специально скрывала меня, потому что хотела посмотреть серьезны ли наши отношения… это вполне разумное объяснение, учитывая мой послужной список, парня, предпочитающего недолговременные связи.

— У меня одна подруга, — пробормотала она.

Он встал и подошел к окну, не желая, чтобы она видела выражение его лица, когда он продолжил говорить:

— Мы должны будем притворяться, что это на самом деле так, пока все не уляжется. Появлятся вместе на публике… ужинать, ходить на благотворительные приемы. Я оплачу тебе потерянный доход, конечно.

Он понял, что с Ягуаром можно распрощаться до конца года, если он собирался ей заплатить, но, если вопрос ставился о продвижении кандидата в Белый дом, он был согласен пойти на это, даже не задумываясь. Кроме того, существовало еще и дополнительное преимущество, он сможет подальше удерживать ее от всех кроватей мужчин, это звучало даже очень заманчиво. Скорее всего это совершенно было не логично с его стороны, но так оно было, вот и все.

Он резко развернулся и выпалил:

— Что скажешь? Мы станет любимцами политического сезона, — он улыбнулся обворожительной улыбкой и подмигнул, как правило это творило чудеса с женщинами. Он понял это, когда ему исполнилось двенадцать.

Ее лицо было как камень — неподвижное, ничего не выражающее, совершенно без эмоциональное. Понятно. От нее так легко не получишь согласия, нежели ему удавалось проделывать это раньше, теперь он встретил женщину, которая могла не поддаваться чарам его обворожительной улыбке в сочетании с подмигиваем. Вот черт.

— Это не очень хорошая идея, — ответила она, стоя у дивана.

— Почему?

— Мы даже не нравимся друг другу. Как мы сможем убедить людей, что встречаемся? И как мы на самом деле сможем убедить людей, если наши собственные друзья знают, что это настоящий ужасный фарс. Или может у тебя нет друзей?

Он закатил глаза на ее заявление, ее глаза поблескивали.

— У меня есть друзья, ты познакомилась с ними... пока встречалась со мной. У тебя есть другая идея, как по-другому все это исправить?

— Все эти годы я жила вполне комфортной жизнью, скрывая свою деятельность, я не могу поверить, что это произошло.

— Понятно, но ты же понимаешь, что не могла вести двойную жизнь вечно? — спросил он мягко.

Она разочарованно вздохнула, нахмурив свои идеальные брови.

— У меня было много дураков, но думаю, что сенатор Мелвилл сорвал куш. Ты на самом деле думаешь, что он может стать хорошим президентом?

Он кашлянул, пытаясь скрыть смешок от ее описания мужчины, который платил, чтобы провести с ней время. Любой мужчина, имеющий возможность побыть с ней, а потом вот так просто отпускающий ее, был действительно дураком.

— Я думаю да, даже после случившегося. Он блестящий государственный деятель и политик, но он ко всему прочем еще и человек, и очевидно, совершивший роковую ошибку. И, черт возьми, Дерек даже не мог упрекать его за это, поскольку эта женщина могла стать роковой ошибкой любого мужчины. Она была как магнит, который притягивал к себе в сексуальный закрученный вихрь, способный просто поглотить вас целиком.