Галактическая полиция (Кора Орват 1) - Кир Булычев

- Говорят, что я родом из поляков, - покорно ответила Кора. - Но вообще-то я русская, у меня бабушка под Вологдой живет, в деревне.

- Значит, будешь из крестьян? Отец что делает? - спросил чиновник.

- Еще чего не хватало! - вдруг возмутился молодой человек со шрамом. - У нас здесь не выборы гласных, а вы не полицмейстер.

- Нужен порядок, - буркнул чиновник, но настаивать на более подробном отчете не стал.

- Я студентка, - продолжала Кора, - учусь в Суриковском институте.

- Это еще что такое? - спросил человек со шрамом. - Художественный институт, - пояснил инженер Той.

- Как сюда попала? - спросил чиновник. - Я здесь на каникулах. Отдыхаю со своей подругой. В Симеизе. И вот нечаянно упала из Птичьей крепости. - Нечаянно?

- Я могу подтвердить, - сказал Миша Гофман. - Я присутствовал.

- Значит, как и все, - заметил молодой человек со шрамом.

- Я записываю? - спросила помощница Коры. - Погодите, - вмешался в разговор пожилой человек в толстых очках, отчего его зрачки казались громадными. - Вы не могли бы сообщить нам, Кора, когда этот... инцидент произошел с вами? - Вчера, - ответила та. - Вчера, 27 июля 2094 года. Спасибо, - ответил человек в очках. Кора снова отметила для себя, как красиво и четко у него очерчены губы.

- Чепуха, - сказал чиновник. - Получается, что мы сюда попали в одно и то же время, а вот у себя живем - в разное время. Это для меня загадка, неразрешимая загадка.

- Ну что, мы переходим к опросу? - спросила помощница Нинеля.

- Неееет! - пропел чиновник. - Так не пойдет. Мне желательно о тебе знать. Туманная ты личность. И сейчас спешишь на меня разговор перевести, чтобы тебя забыли.

Все стали разглядывать помощницу Коры, будто увидели впервые. Та совсем не была смущена общим вниманием. Даже выпрямилась, чтобы и без того пышная упругая грудь туже натянула ткань халата.

- Я сюда попала из далеких военных времен, - сообщила помощница. По паспорту я Нинель Иосифовна Костяникина. Друзья зовут Нинеля. Русская, член партии с 1939 года.

- Какой такой партии? - спросил чиновник. - Партий у нас много, одна другой хуже.

- Браво! - воскликнул человек со шрамом. - Очень точное наблюдение.

- Партия у нас одна! - вдруг рассердилась Нине-ля. - Так было, и так будет всегда. С другими мы, слава богу, разделались.

- Вот они говорят, - пожаловался чиновник Коре, - даже объясняют, а для меня все это - невозможное крушение основ.

- Прошли твои времена, управа, - огрызнулась Нинеля.

- Простите, - снова заговорил мужчина в очках. - В каком году вы перешли с Земли в этот мир?

Почему-то этот простой вопрос Нинелю возмутил. Она даже топнула толстой крепкой икрястой ногой и сжала руку в кулак.

- Как так перешла? - спросила она. - Что вы подразумевали, а?

- Ничего. Кроме календарной даты. - А вот этого я тебе не скажу! Я своему долгу не изменяла. Если бы не обстоятельства, я бы с такими, как вы, иначе разговаривала.

- Скажи, скажи, - вдруг вмешался в беседу чиновник. - Твой долг оставь при себе. Я понимаю, что Эдуард Оскарович хочет точно разобраться, ты ему не мешай.

- Ну ладно, ладно, - вперив в пространство желтые пуговицы глаз, буркнула Нинеля. Почему-то она не хотела признаваться, когда и при каких обстоятельствах покинула Землю. - Меня сбросили на парашюте в помощь партизанам. Но меня выдали. Немцы скинули меня с обрыва. Летом сорок третьего года. Вот я и здесь. - Какие такие немцы? - спросил чиновник. Надо историю учить!

- Как же он будет учить, - сказала Кора, - если он, может быть, жил раньше.

- Они меня пытали, - сказала Нинеля, - но числа я не помню.

- Мне большего не нужно, - сказал Эдуард Оскарович. - Тысяча девятьсот сорок третий год. Разброс значительный.

- Все? - спросила строго Нинеля. Коре казалось, что она видела ее прическу и тонко нарисованные дугами брови в каком-то историческом фильме.

- Все, - согласился чиновник. - Все ведет к умопомешательству. Неужели России это суждено?

- Ваша очередь, - сказала Нинеля, - давайте поговорим про вас, гражданин Журба.

- Это слово мне, Нинеля, не нравится. Так вам и скажу.

- А какое же нравится? - спросила Нинеля. - Можно - ваше превосходительство, ибо имею чин статского советника.

- Мамонт! - сказала Нинеля, обращаясь к Коре за поддержкой. - Он до революции жил.

- А разве вы об этом раньше не разговаривали? - удивилась Кора. - Вы же вместе живете здесь две недели.

Вместо Нинели, которая затруднилась с ответом, заговорил мужчина в толстых очках:

- Во-первых, мы сюда прибыли в разное время, в различных обстоятельствах. Я должен сказать, что некоторые находились в ненормальном состоянии - слишком сильной оказалась травма.

- Старик прав, - сказал человек со шрамом. - Я был убежден, что нахожусь на том свете. Честное слово.

- А что сказать? Конечно же, я думал, что в ад угодил. Или в рай, считай как знаешь, - сказал чиновник. - Тем более что всю неделю сидел в отдельной комнате или камере - понимай как знаешь. Никого не видел, кроме этих мясников. Кора поняла, что он имеет в виду медсестер. - Мы только в самые последние дни соединились, - пояснил инженер Той.

- Почему? - спросила Кора, не ожидая что ей ответят. Но мужчина в толстых очках сказал:

- Они сами не знали, что делать. Они же не верили Гарбую. До конца не верили, что есть контакт с Землей. А теперь они оказались в положении мальчика, который вгрызся в слишком большой пирог. Отступать некуда, а наступать невозможно. И пока они не выяснят отношения между собой, наша судьба тоже не решится. Тогда, охваченная сомнениями, Кора спросила: - А все здесь знают, куда попали? - Я постарался всем объяснить. Но не уверен, что все меня понимают. Нинеля толкнула Кору в бок:

- Так мы до ужина проваландаемся. Давай, майор. - Как?

- Ладно, пошутила. Но своих всегда угадываю. - А у вас был чин? спросила Кора. - Сержант госбезопасности, - ответила Нинеля. - И не думай, что это чепуха. - Я не думаю.

- Тогда веди допрос, раз я тебе инициативу отдала. Кора обратилась к чиновнику. Тот ответил сразу: - Всю эту абракадабру про параллельные миры я, конечно же, не принимаю, как иудейские штучки. Но нахожусь в недоумении, почему и стремлюсь к порядку. В настоящее время убежден, что попал в неволю к каким-то из наших соседей. Может, к немцам или к туркам. Точно не скажу.

- А когда вы родились? - спросила Кора. Чиновник попытался затянуть халат потуже на пузе. Он продолжал:

- Я имел честь родиться в светлый день освобождения крестьян в государстве Российском, а именно 19 февраля 1861 года от Рождества Христова.

Чиновник обвел всех взглядом, в котором Кора неожиданно прочла гордыню: чиновник всю жизнь полагал себя отмеченным перстом Божьим. - Дальше.

- Крестили меня Власом, Власом Фотиевичем, и в последнее время, до несчастья, имевшего место 23 июня 1907 года, Я трудился на ниве управления государством, пользуясь почетом и уважением сограждан города Бабиловичи Могилевской губернии, где состоял полицмейстером.