Алитет уходит в горы - Тихон Семушкин

Места эти были пустынны на сотню километров и в ту и в другую сторону побережья...

Однажды, когда милиционер спал, Таня прибежала в палатку.

- Вельботы! - крикнула она.

Хохлов схватил винтовку и выбежал наружу.

Вдоль берега моря шла байдара, а за ней два вельбота. Шум моторов оглашал воздух, и лодки приближались с удивительной быстротой. Было совершенно ясно, что это не беглецы. Хохлов залез на холмик, выстрелил вверх и замахал шапкой.

Но Лёк и без того давно уже заметил палатку и взял курс на нее. Разве можно пройти мимо жилого места? Тем более что надо же показать людям, как ходит байдара.

Лёк первым вошел в устье; встречное течение замедлило ход байдары.

- Ты что-о-о здесь делаешь, Хохлов? Рыбу ловишь? - глядя на вешала, спросил Русаков, здороваясь с милиционером.

- Судаков ловлю. По моим расчетам, скоро должны спускаться по реке Саблер и этот Ник. Сбежал Саблер, а бежать ему, окромя как к Нику, некуда.

- О-о-они на вельботе, а ты на берегу? Как же ты их думаешь за-а-адержать?

- А винтовка на что? На худой конец перестреляю их - и всему делу венец.

- Привал! - зычно крикнул одноглазый Лёк. - Чай пить!

Несмотря на то что жарко светило солнце, Лёк был одет в нарядную пеструю кухлянку, в красивые нерпичьи, с вышивкой, торбаза. Голова его была обнажена, и свежевыбритая макушка блестела на солнце, Вокруг головы свисали венчиком волосы. Лёк ехал на праздник в отличном расположении духа.

- Я пойду на горку. Надо посмотреть, не видно ли моржей, - с хозяйской озабоченностью сказал он и важно зашагал по берегу.

- Хохлов, какое замечательное место ты выбрал! Это что, твоя дача? спросил Дворкин, присаживаясь на гальку.

Хохлов не ответил и с завистью сказал:

- А вы ездите как флотилия. Прямо даже красота смотреть. Вот бы мне моторчик!

- Закажи. На бу-у-удущий год привезут, - сказал Русаков.

- Закажи-и-и... - протянул милиционер. - Так и отвалит тебе губмилиция столько денег! На собак и то как следует не дали.

- А ты са-ам не проси, пусть Ло-о-ось похлопочет. Тогда вы-ыйдет дело.

Ваамчо и Тэвлянкау заливали бензином свои моторы.

- Тэвлянка-а-у! Залей и мой на байдаре! - крикнул Русаков.

- Да вы, кажется, хотите уезжать? - с грустью спросил милиционер.

- Попьем чайку - и в путь. Мы спешим, - сказал Дворкин.

- Эх ты, друг! Вместе еще с тобой ехали сюда. Дайте поговорить с людьми. Месяцами по-русски не разговариваю. Уху сейчас сварим. Смотри, какая рыба здесь! Вон сетка стоит. Вытащи ее - и рыба будет. Факт.

- Где сетка? - заинтересовался Дворкин.

- Вон колышек стоит. Видишь?

Дворкин побежал к берегу и вытащил сетку. Почти полуметровые гольцы трепыхались в ячеях сети, и Дворкин с азартом вынимал рыбу и бросал подальше от воды.

- Двадцать девять штук! - крикнул он.

- Вон шест возьми, задвинь сетку - и через полчаса опять будет столько же, - сказал Хохлов.

- Эх, Хохлов, вот жизнь у тебя какая! Умирать не надо! - восхищался Дворкин.

- А я и не собираюсь. Немного погодя красная рыба пойдет икру метать. Сам я еще не видел, но говорят - все устье будет так заполнено, что одни спины торчат.

Вернулся Лёк, присел на гальку и спокойно сказал:

- Моржей нет, а лодка там есть. Около кромки льдов. Три человека на ней.

- Что? Что? - вскричал Хохлов, схватив винтовку.

- Может быть, это охотники? - спросил Дворкин.

- Не-ет, - уверенно сказал Лёк. - Охотники - три человека - не пойдут в море. Это белолицые люди.

- Елки-палки! - почему-то шепотом сказал Хохлов. - Это они. Дай-ка, Русаков, твой бинокль. - И милиционер побежал на бугорок.

- Там, почти напротив бухты Ключевой! Около льдов! - вслед ему кричал Лёк.

Хохлов посмотрел в бинокль и увидел вельбот. У Хохлова даже задрожали руки. Он привстал на колено, утвердил неподвижно бинокль и ясно увидел трех человек.

- Они! - закричал милиционер. - Прохлопал, осел я этакий! В тумане прошли!

- Дай-ка бинокль, я посмотрю, - сказал Русаков.

Милиционер даже и не заметил, как около него появились Русаков и Дворкин.

- Ах, гады! Под монастырь меня подвели, язви их в душу! - по-сибирски ругался милиционер. - Хватит глядеть на них! Надо догонять скорей, сказал он Русакову.

- По-о-о-дожди! Не-е-е во-о-о-олнуйся. На двух ве-е-еслах да-а-алеко не уедут. На вельботе до-о-огоним. Пла-ан какой у тебя? - спросил Русаков.

- Живьем надо взять. На вельботе нельзя. Надо на байдаре. Видел, как она лупит у вас передом.

- Ну-у, пошли.

Лёк ел вяленую рыбину, держа ее в обеих руках.

- Лёк, - сказал Русаков, - это лю-ю-юди в море обманули Ло-о-ося. Их надо догнать и до-о-оставить в ревком.

- Попьем чайку и догоним. Никуда не денутся.

- У них собаки в вельботе и нарта, - рассматривая в бинокль, сказал учитель.

- Ножниц ни у кого нет? - тревожно спросил Хохлов.

- Зачем они тебе понадобились?

- Прическу чукотскую сделать. Вот как у Лёка.

Старик Лёк удивленно посмотрел на милиционера и, попивая чай, сказал:

- Если хочешь, я тебе прическу ножом сделаю.

- Давай, Лёк. Делай, только поскорей.

- Что ты выдумал? - спросил учитель.

- План есть, - ответил Хохлов.

Лёк наточил нож и быстро сбрил ему макушку, а концы волос зачесал на лоб. В такой прическе Хохлов вызвал смех даже у Тани. Впрочем, она этому очень обрадовалась: теперь ее супруг, безусловно, походил на настоящего человека.

Хохлов посмотрел на высокого Омрытагена и сказал:

- Дай-ка, друг, мне твою кухлянку.

Хохлов обрядился в нее и стал настоящим чукчей.

- Хо-о-о-орош план! - догадался Русаков.

А милиционер распоряжался:

- Ты, Дворкин, ляжешь на дно байдары. Как только мы подойдем к вельботу борт к борту, брошусь на американца, ты выскакивай - и на помощь мне. А ты, Русаков, получай мой наган - тоже выскочишь со дна байдары и Саблеру наставишь в лоб. Он плюгавенький и трус - сразу поднимет руки.

- Пра-а-авильный план! Поехали, Лёк! - весело сказал Русаков.

- Я тоже с вами поеду, - сказал Ваамчо.

- Тэвлянкау, ты оставайся здесь. И если услышишь выстрел, заводи мотор - и к нам, - распорядился Русаков.

- Поехали на охоту, - улыбаясь, проговорил Лёк.

Байдара, подняв нос, понеслась, по спокойному морю к кромке льда.

В, байдаре все молчали. Лёк сидел на корме у руля. Около ног его лежал Русаков, изредка регулируя мотор. Хохлов без шапки сидел вдоль борта, упираясь ногами в спину Дворкина. Ваамчо, Анчоу и Омрытаген сидели в центре байдары.

Когда вельбот беглецов был уже виден простым глазом, Лёк сказал:

- Они бросили грести. Остановился их вельбот. Один человек смотрит на нас в одноглазую трубу.

Байдара быстро шла на сближение с вельботом, Хохлов уже хорошо различал, где находится американец. Саблер и его жена сидели рядом, держа в руках весла, а Ник стоя смотрел в подзорную трубу. Наконец он сел на корму, убрали весла и Саблер с женой. По всему было видно, что они не беспокоились; Саблер даже замахал шапкой.

Лёк с ходу направил байдару вдоль борта вельбота, толкнул ногой Русакова в живот - условный знак, - и мотор заглох.

Хохлов ухватился за борт вельбота, и байдара остановилась. В один миг Хохлов набросился на Ника, вскочил и Дворкин.

- Ру-у-уки вверх! - крикнул Русаков, направляя наган на Саблеров.

Ник хрипел и силился вырваться, но Хохлов и Дворкин прочно придавили его к днищу вельбота. Ваамчо и Анчоу связывали руки Саблеру и его жене.

Хохлов, тяжело дыша, сел на зеленый сундук и злобно смотрел на Саблера:

- Вот, язви тебя в душу! Улизнуть хотел? Под монастырь чуть не подвел меня!

Саблер сидел со связанными руками и, казалось, был очень спокоен.

- В чем дело? - спросил он. - Я ведь и направляюсь в ревком. Что вы от меня хотите? Мистер Ник хотел завести меня по пути.

Мистер Ник лежал около кормы и рассматривал милиционера Хохлова, его необыкновенную для белых людей прическу. Ник молчал и наконец заносчиво проговорил:

- Вы не имеете права так обращаться со мной! Я гражданин Североамериканских Соединенных Штатов. Я нахожусь в экстерриториальных водах!

- Не разговаривать! - крикнул милиционер. - Ишь ты, воды. Рядом у берега.

Байдара тащила вельбот на буксире. Лёк сидел на корме ее. Ваамчо следил за мотором.

"Враждуют белолицые люди", - думал Лёк.

Русаков крикнул Лёку, чтобы он остановил байдару, и сказал Хохлову:

- Пе-е-ересади этого Саблера на байдару, чтобы не пе-е-ереговаривались.

Когда Саблера высаживали на байдару, Валентина Юрьевна тряслась от страха.

Вскоре они прибыли к палатке милиционера и, не задерживаясь, направились в ревком. Байдара Лёка шла впереди; на ней были Саблер, Русаков и милиционер, на вельботе Тэвлянкау - жена Саблера, а на буксире захваченный вельбот и в нем один мистер Ник. Флотилию замыкал вельбот Ваамчо с учителем Дворкиным.

Хохлов торжествовал:

"Вот гады! Все-таки попались мне!"

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

В ревкоме все было готово к встрече делегатов конференции. В просторном зале стояли в ряд самодельные длинные скамейки и на маленьком возвышении - стол президиума, накрытый кумачом. На стене портрет Ленина, красные полотнища, и, хотя не ожидалось делегатов, понимающих русскую грамоту, на них большими буквами были написаны лозунги: "Да здравствует Советская власть!", "Да здравствует дружба народов!".