Меч и щит - Виктор Федоров

И тем не менее Суримати это не остановило. Мне это показалось очень странным, и я еще года три назад, когда был тут проездом, отыскал одного старика, лично участвовавшего в битве и слышавшего, как Суримати произнес заклинание. Старик, разумеется, не помнил ни слова, но я без большого труда заставил его воспроизвести заклятие. И тут же понял, что оно звучало на языке нашего отца, потому что во мне сразу что-то отозвалось. Я прекрасно его понял, так как испытал схожие ощущения, когда Мечислав поприветствовал меня около святилища Свентовита, и даже еще раньше — когда прочел вслух рунические письмена на клинке Крома.

— Ты не мог бы прочесть заклинание и нам? — попросил я Фланнери.

— Да вообще-то не хотелось бы, — замялся тот. — Это может оказаться опасным.

— Но ты же его выслушал, — несколько раздраженно заметил Мечислав, — и с тобой вроде бы ничего страшного не стряслось.

— Ну во-первых, я защитился встречным заклинанием…

— А что тебе мешает сделать это сейчас? — поинтересовался я.

— … А во-вторых, тот старый боец, как я ни усиливал его память магически, совершенно точно воспроизвести слова Суримати, разумеется, не мог. Это начисто лишило заклинание его силы, но в то же время нисколько не помешало мне понять заключенный в нем смысл.

— Так прочти и ты неточно! — предложил я. — Будем надеяться, мы тоже поймем.

— Ну хорошо, — вздохнул Фланнери, — слушайте:

My road is over, but your Way will be hover When a maiden is stabbed by you. I'll step over board, but I raise when the Sword Are wielded with he son of red hue.[35]

«Сам напросился, дурак», — подумал я и, прочистив горло, сказал:

— Ты опасался зря. Заклятие это, как я рассказывал, уже сбылось. Правда, Суримати это не помогло… — Но развивать тему я не стал, поскольку воспоминания о схватке со скелетом большого удовольствия не доставляли, слишком сильный страх я тогда испытал. И поэтому я перевел разговор на другое: — А куда ты, брат, направлялся, когда три года назад здесь проезжал?

— В Баратию, — кратко ответил Фланнери, явно не желая вдаваться в подробности. Но меня-то как раз они и интересовали. Я вспомнил, что он так и не объяснил нам, как очутился на месте нашего боя с колдунами в самый драматический миг.

— А зачем тебя понесло к джунгарам? — удивился Мечислав. — Я слышал, они на дух не переносят тех, кто не косоглазый.

— Понесло меня туда в поисках мудрости, — ответил ему несколько высокомерно наш брат-маг, — и не к джунгарам, а к баратам. Они еще остались там, на юге в джунглях и на востоке в Заснеженных горах. От одного баратского мага я узнал, что в горах есть обители, где отшельники бережно хранят и приумножают знания, накопленные за тысячелетия. Я надеялся, что мне удастся найти там подлинный текст Пророчества…

— Ты уже второй раз упоминаешь про какое-то Пророчество, — заметил я. — О чем оно, собственно? И как ты предлагаешь «реализовать» его?

— Об этом нам лучше поговорить, когда мы остановимся в какой-нибудь таверне и пообедаем, — предложил Фланнери, — а то обсуждать такое на голодный желудок…

Тут мы увидели, что, болтая, незаметно вплотную приблизились к городским предместьям, и пришлось сдерживать коней, чтобы не раздавить уличного торговца, тащившего на голове корзину с фруктами, или не врезаться в воз с товарами. Улицы были так запружены народом и телегами, что мы потратили на проезд через предместья уйму времени. Вдобавок они тут были куда обширнее, чем в Эстимюре. И следовательно, в случае осады сжечь их было бы труднее. Но, окинув взглядом высящиеся перед нами гранитные стены в полсотни локтей высотой и внушительные квадратные башни, я решил, что взять такой город будет нелегко, даже если нападающим удастся захватить предместье внезапным ударом. А внезапного удара не получится — Тар-Хагарт славился своими умелыми дипломатами и… шпионами.

Но нас это пока мало волновало, и, миновав массивные, окованные медью, распахнутые ворота, мы въехали в Тар-Хагарт, Новый Город.

Глава 17

Правда, сначала нам пришлось заплатить пошлину маленькому длинноносому человечку в полосатом халате и круглой зеленой шапочке, смахивавшей на подшлемник, с затейливым узором красной нитью. Он сидел на толстой кожаной подушке у самых ворот, за складным столиком, и стражники, не говоря ни слова, направили нас к нему. Мы не потрудились спешиться, и поэтому, разговаривая с нами, длинноносый был вынужден все время задирать голову, и ему это не нравилось; очевидно, он привык смотреть на других сверху вниз, так сказать, с высоты своей должности. Однако, на наш с Мечиславом взгляд, должность его была невысока, и «снисходить» к нему мы не собирались.

Когда мы приблизились, он обмакнул перо в стоявшую рядом на столике глиняную чернильницу и приготовился что-то записывать в раскрытую перед ним книгу.

— Откуда вы приехали и зачем? — осведомился длинноносый скрипучим голосом.

— Из Вендии, — ответил Мечислав.

— Из Антии, — ответил я, а Фланнери промолчал, но длинноносый не обратил на это внимания и раздраженно спросил:

— Разве вы приехали не вместе? Или не успели договориться? Учтите, что введение в заблуждение представителей Счетной Палаты карается штрафом в… — Он быстренько подсчитал в уме, видимо, переводя местные деньги на марки и эйриры. — … Пятнадцать эйриров, — победно закончил он, зло глядя на нас.

— Мы просто отвечаем с разной степенью точности, — лениво обронил я, не желая связываться с мелким чиновником. — Вендия, как известно, неотъемлемая часть Антии.

Мечислав негодующе вскинулся, но у него хватило ума и выдержки промолчать.

— И зачем же вы приехали в Тар-Хагарт? — спросил длинноногий счетчик, решив не углубляться в дебри политики и географии и даже подсказав нам ответ. — В гости к родственникам? Или по делу?

— По семейному делу, — буркнул все еще злившийся Мечислав.

— Та-ак, — протянул счетчик. — Значит, вы должны уплатить гостевую пошлину, по пять эйриров с человека, и деловую пошлину, по десять эйриров с головы. И, разумеется, налог в пользу городской стражи, охраняющей горожан и гостей от грабителей.

«Это от таких, как ты, что ли?» — подумал я, но промолчал, успев подсчитать, что каждое наше слово в этой беседе обходится нам больше чем в десять денариев.

Я-то промолчал, а вот Мечислав опять не удержался и заявил, хлопнув себя по рукояти меча:

— Нам стража не нужна — эти мечи защитят нас от любых грабителей.

— А вот оружие приезжим предлагается сдать, — любезно уведомил его счетчик, — вы только не волнуйтесь, вам, как положено, выдадут бумагу с печатью, и по выезде вы все получите обратно.

Мечислав явно хотел сказать коротышке, куда он может засунуть свою бумажку с печатью, равно как и саму печать, но я жестом остановил его и ответил вымогателю сам: