Клятва, которую мы даем - Монти Джей

В зеркальной стене перед ней отражаюсь я, стоящий у прохода. Мягкий розовый свет отбрасывает отблеск на ее лицо, когда она поворачивается, чтобы посмотреть на меня, темные волосы развиваются у нее за спиной, длинная фота закреплена на макушке, водопад ткани струится по ее спине.

Бальное платье без бретелек с глубоким вырезом, из-за которого мне открывается прекрасный вид на ложбинку между ее сисек. Топ из дорогого шелка переходит в волны тюля, которые собираются у ее ног.

Я кусаю нижнюю губу при виде черных шелковых завязок на ее талии.

— Сайлас, какого хрена! — бормочет Брайар, поворачиваясь ко мне лицом. — Видеть невесту в платье плохая примета.

— Похоже, что мне не все равно? — отвечаю я, потирая челюсть и пожирая глазами ее фигуру в роскошном платье.

— Это твой способ сказать нам, чтобы мы убирались к черту? — спрашивает Лира, выгибая бровь.

Я медленно киваю, наблюдая, как они, смеясь, как школьницы, собирают свои вещи. Я уже знал, что моя мама ушла, чтобы провести вечер с папой, а им остается только попрощаться со своей подругой, прежде чем я останусь с ней наедине.

Они тихо выскальзывают из примерочной, а я подхожу ближе к своей жене, которая все еще стоит на своем пьедестале в центре комнаты.

— Ты портишь мне девичник, Хоторн, — говорит она, наклоняя голову набок, и на ее губах появляется легкая ухмылка. — Что ты здесь делаешь?

Я подхожу и встаю рядом с ней на маленькой платформе, кладу руки ей на бедра и поворачиваю лицом к зеркальной стене перед нами. Я наклоняю голову, провожу носом по ее шее, вдыхая ее аромат.

— Весь день просидел за столом, думая о том, как ты ощущаешься под моими руками, — я сжимаю ее бедра, чтобы подчеркнуть это. — Я хочу воспользоваться этим телом.

Она задыхается, когда мой язык касается пульса у нее на горле.

— Это твой способ сказать мне, что физические прикосновения — это твой язык любви?

Я улыбаюсь, касаясь ее кожи, прижимая ее бедра к своим, заставляя ее попку тереться о выпуклость в моих брюках, которая не перестанет пульсировать, пока я не выплесну всю сперму до последней капли в ее тугую киску.

— Я думаю, ты можешь стать моим языком любви, Хекс.

Коралина задыхается, когда материал платья издает ужасный рвущийся треск. Я разрываю несколько слоев фатина на юбке, пока не чувствую, как ее голая попка прижимается к моей промежности.

— Без трусиков, Хекс? — я одобрительно хмыкаю. — Ты надеялась, что я появлюсь и трахну тебя в одном из этих платьев?

— Это винтажное платье Вера Вонг за четыре тысячи долларов.

— Уже нет. Теперь оно бесценно, потому что это будет платье, которое ты пропитаешь спермой для меня.

Ее грудь вздымается при глубоком вдохе, когда мои ладони блуждают по ее телу, скользя по шифону на животе, прежде чем опуститься в глубокий вырез, чтобы обхватить ее большие сиськи.

— Что-то случилось?

— Поговорим позже, — бормочу я. — Прямо сейчас ты увидишь, как я использую тебя.

Прикасаться к ней недостаточно. Покручивать пальцами ее чувствительные соски, играть с этим милым пирсингом недостаточно. Я хочу разорвать ее на части и похоронить себя в ее руинах. Я бы умер счастливым там.

— Ты собираешься трахнуть меня сейчас? — спрашивает она.

Я прищуриваюсь, глядя на нее в отражение зеркала, и беру ее за лицо, чтобы повернуть так, чтобы она видела меня. Я смотрю на нее сверху вниз, облизывая губы от того, какая она чертовски сногсшибательная.

Эти язвительные карие глаза светятся вожделением, отчаянно желая меня.

— Открой рот пошире и скажи «пожалуйста».

Не упуская ни секунды, она хлопает ресницами и говорит:

— Пожалуйста, не трахнешь ли ты свою жену, Сайлас?

Запрокидывает голову, высовывает свой розовый язычок, чтобы я плюнул на него. Именно это я и делаю, прежде чем прижаться к ее рту, просунуть язык между ее губ, пробуя и поглощая каждую каплю.

— Будь хорошей сучкой для своего мужа и встань на четвереньки, — моя рука шлепает ее по заднице, заставляя подпрыгнуть. — Лицом вниз, попкой вверх, красотка.

Я чмокаю ее в губы, прежде чем позволить ей высвободиться из моих объятий, ухмыляясь, когда она, пошатываясь, спускается с платформы, и без того слабая в коленях. Я поглаживаю свой член через брюки, потирая его по всей длине, пытаясь заглушить жар, пронизывающий меня. Но безуспешно.

Я не способен быть медленным. Быть милым и не торопиться.

Я хочу быть внутри нее. Я хочу, чтобы моя сперма вытекла из нее, чтобы я мог затолкать ее обратно своим языком.

Одной рукой я снимаю ремень, держа его в ладони, затем расстегиваю брюки и спускаюсь с платформы, следуя за ней, пока она ползет к зеркалу.

Устроившись поудобнее, она перестает смотреть на меня через отражение. Медленно опускаюсь на колени позади нее, откидывая то немногое, что осталось от ткани над ее талией. Сжимаю ее голую задницу и шлепаю по ней, на этот раз чуть сильнее.

— Сайлас! — скулит она, отшатываясь от меня.

Качаю головой, щелкаю языком, затем обматываю ремень вокруг ее нежной шеи и продеваю через пряжку, после чего затягиваю его. Волна удовлетворения проносится через меня, заставляя мой член дергаться, пока она задыхается.

— Сегодня тебе не удастся сбежать, Хекс, — наматываю кожаный ремень вокруг кулака, используя его как поводок, чтобы удержать ее на месте. — Ты будешь лежать прямо здесь и принимать каждый гребаный дюйм меня в свою пизду.

Коралина хнычет, прикусывая нижнюю губу, запрокинув голову к потолку и нетерпеливо кивая. Я ухмыляюсь, свободной рукой стаскиваю брюки, подставляя член холодному воздуху, отчего шиплю сквозь зубы.

Провожу пальцами между ее бедер, чувствуя, как ее влага пропитывает их. Издаю гортанный стон, когда я обвожу ее клитор, и вижу, как ее бедра раздвигаются шире, чтобы дать мне больше доступа к ее телу.

— Мне нравится, что ты уже течешь для моего члена, — я прижимаюсь бедрами к ее заднице, проводя своим членом по ее горячей коже. — Мне нравится, как жаждет меня эта хорошенькая киска.

Используя ее соки, я смазываю свой ствол, несколько раз надрачиваю его, прежде чем направить головку к ее входу. Коралина стонет, виляя попкой, когда я погружаю кончик в ее тело.

Я наблюдаю, как ее упругая киска засасывает меня в себя, каждый дюйм моей твердой длины проникает в ее теплую розовую плоть, пока я не погружаюсь до конца, пока между нами не остается никакого пространства.

Я погружаюсь глубоко в нее.

Облегчение, удовлетворение, дом.

Сила моего