Эй, влюбись в меня! Том 1 - Focsker
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Зеленоглазый шатен, взглянув на Франческу, недоумевающе покачал головой, а после, повторно просканировав меня своим деловитым взглядом, представился как Марио или же старинный друг Медоеда. Пытаясь как можно быстрее очертить свой статус и статус своей семьи, что управляла крупной корпорацией, специализировавшейся в основном на морских перевозках, а также судостроении, парень надеялся тем самым донести до меня разницу в деньгах, которыми обладали наши с ним семьи, попутно выдавая заслуги предков за свои, что меня очень даже веселило.
— А чем занимаются ваши родители, Александр? — закончив рассказ о монополии, кораблях и прочих мечтах своей семьи, всё же дал мне слово Марио.
Предсказуемый вопрос нагнал на меня лёгкую тоску. Полноценной семьи у меня не было, денег тоже. Не желая лезть в головы своих собеседников, я поначалу собирался найти какую-то простую тему для разговора, пообщаться, может, даже извлечь какую-то выгоду из разговора с детьми «элиты», но теперь, чувствуя, что меня просто хотят морально раздавить, решил положить болт на происходящее и поиграть в дурочка, а после как можно быстрее оставить гнездо стервятников и отправиться к своим девушкам.
— Мои родители тоже своего рода монополисты… — задумчиво выдал я при виде приближающегося официанта, что нервно начал меня успокаивать, когда я «по не знанию» решил помочь тому выставить мою еду на стол. Марио и Альфонсо с неожиданным любопытством отнеслись к моим словам, и лишь по-прежнему не представившийся блондин, закатив глаза и тяжело вздохнув, не повёлся на мою шутку.
— Монополисты. Странно, я ничего не слышала о компаниях, принадлежащих кому-то из рода Тэнов, — прикусив свой длинный коготок белыми зубами, так же задумчиво выдала Франческа, поддерживаемая немыми кивками дуэта Марио и Альфонсо.
— Ну что вы, я говорю не о бизнесе, а о «монополии на идиотизм». Я плохо знаю людей, отказавшихся от меня, — поддерживая одну из легенд, выдуманных сёстрами, произнёс я, после чего все трое парней без какой-либо капли сострадания хмыкнули. На их лицах проступила улыбка, для этих пираний чужие проблемы и горе являлось чем-то наподобие корма. Лишь Франческа продолжала вести себя точно так же хладнокровно, таращась и оценивая меня своим звериным взглядом. Именно её интерес ко мне и вынудил последнего из тройки, по-видимому, имевшего самые большие и амбициозные планы на Медоеда, перейти к действиям.
Подкаченный блондин в белом костюме, поправив чёлку, представился как Филип. Вновь, как и остальные, не назвав собственной фамилии, парень принялся перечислять лучшие стороны семьи, которая, в свою очередь, занималась производством и поставками вооружения, а также имела в подчинении личную ЧВК (Частную военную компанию). Все здесь присутствующие числились отпрысками солидных людей, оттого я сразу понял: это трио ничто иное как свадебная команда для беловолосой Франчески, наслаждавшейся тесной мужской компанией.
Не восприняв меня как серьёзную угрозу и кандидата, парни, словно меня здесь и нет, принялись обсуждать дела своих родителей, хвалиться удачными сделками, к которым не имели никакого отношения и, конечно же, те, демонстрируя свою «высокородность», не упускали момента обменяться колкостями и шутками. Поначалу в шутливой форме они осаждали друг друга, ну а после, почувствовав чужака в своей аристократической компании, объединились против меня.
— Франческа, вам стоило сказать нам о положении дел вашего друга, мы бы заказали что-то поприличнее… — разведя руками, произнёс Альфонсо, а после, ткнув пальцем в сторону моих блюд, выдал: — Чем вот это…
Медоед, ухмыльнувшись, вновь взглянула на меня, ожидая ответа. При видя улыбки на лице избранницы парнишку тоже слегка подрастащило от счастья. «Как смешно…»
Меня выставляли нищим деревенщиной люди, ничего в жизни не достигшие и сами не сделавшие. Про себя я смеялся с их поведения и попутно делал всё, чтобы соответствовать их мнению обо мне. Первым шагом по выведению из себя богачей стал суп. Когда-то давно мама учила меня, что сёрбать* очень плохо, но, чёрт возьми, я просто не мог не посмотреть, как на это отреагирует «элитное трио».
Всасывая ртом воздух и заглатывая капельки бульона, звучным и странным звуком привлёк к себе внимание всех собравшихся. После третьей такой ложки, когда разговоры за столом утихли, а глаз Филипа нервно задёргался, я словно ни в чём ни бывало отвлёкся от своего дела и, глумливо глядя на попытавшегося подколоть меня Альфонсо, спросил:
— Вы что-то сказали?
Парень слегка растерялся, но после, прокашлявшись в кулак, попытался повторить свою шутку, на что я, поднеся к своим губам очередную ложку с бульоном, точно так же звучно и смачно* сербанул. Осознав, что сам стал целью насмешки, парнишка, склонив голову, чуть приутих. Понимая, что один из них попал под удар, Филип и Марио начинают словесную атаку с флангов. Блондин, делая упор на то, что таким, как я, нелегко жить на белом свете, предлагает покровительство одной из благотворительных организаций, прислуживающих его семье. Стуча себе в грудь, заверяет, что он и его родители от чистого сердца помогают малообеспеченным сиротам и нищим с устройством на работу. «Нищие невиновны в том, что они нищие», — говорит парень, когда я, ковыряясь в зубах вилкой, в ответ предлагаю ему идею по закрытию военных заводов его родителей. Моя логика о том, что, чем меньше оружия, тем больше счастливых людей, ой как не понравилась белобрысику. Натянуто усмехнувшись, тот одарил меня злобным взглядом и, точно так же стиснув зубы, притих. После чего, третий, по-видимому, самый трусливый, а может, и умный, Марио, решив не усугублять и без того патовое положение, тоже заткнулся.
Над столом повисла гнетущая молчаливая атмосфера, в которой я мог спокойно покушать. Пусть меня ненавидели, осуждали и прочее, но зато я отстоял своё. Мне не хотелось гневить Франческу, записывать ту в свои враги, обижая её свиту, но и становиться их целью для открытых насмешек тоже я не собирался. Пусть косятся, рычат и кричат мне в спину, что хотят, один факт того, что в этот момент они будут позади, а я далеко впереди, уже грел душу.
Цивини… Ожидая, когда Медоед наконец-то перейдёт к действиям и вступится за своих друзей, поднял взгляд на девушку с белоснежными волосами и слегка подрастерялся. Франческа, и пальцем не притронувшись к еде, двумя руками с выступившими когтями прикрывала свой хинный ротик. Её большие звериные глаза, сощурившись дугой, нервно
