МИР ПРИКЛЮЧЕНИЙ 1980 (Ежегодный сборник фантастических и приключенческих повестей и рассказов) - Дмитрий Биленкин

Да, все же я жалею о той службе. Хотя, конечно, бывали и там переделки. Правда, не со мной — с коллегами.

Дело в том, что эти террористы, а по-моему, просто бандиты, тоже не лыком шиты: мы их распознаем, но и они нас распознавать научились. Среди двух десятков захваченных на нашем континенте в этом году самолетов по крайней мере в половине летели наши агенты, такие вот, как я. И что? Четверых пристукнули сразу же, а остальные сидели тише воды, ниже травы, лишь бы бандиты не догадались, кто они такие. Тут ведь все зависит от тебя самого — готов ты, например, дать себя продырявить ради всего этого стада баранов, что сидят в салоне и которые, если ты их спасешь, не то что спасибо не скажут, а еще жалобу напишут, что шум в кабине мешал им спать…

А теперь вот в полной безопасности, поев, похлебав шампанского (за счет службы), пребываю на седьмом небе (в буквальном смысле).

Нет, нынешняя моя работа не такая уж плохая. Довезу голубчиков до Токио, сдам с рук на руки японским коллегам. Побуду пару деньков, пусть коллеги меня сводят в свои знаменитые бани, покажут Осакусу с ее веселенькими ночными заведениями, у них там есть что посмотреть.

И — домой.

Дома тоже ждут всякие приятные дела.

Штука в том, что мы тут с одним моим коллегой нащупали неплохой бизнес.

Значит, так. Выслеживаем группу пушеров, не крупных, наоборот, чем меньше, тем лучше — начальство не заинтересуется. Выслеживаем. Это азбука профессии — у нас информаторов, которых мы держим на крючке, хватает, потом на допросах у самих наркоманов кое-чего добиваемся. Надо их попридержать немножко, потом только покажи порцию — они тебе все на свете выложат (вот это как раз самое опасное, а то такое наговорят, что с ног собьешься — и все зря).

Конечно, это не очень законные методы, но в нашем деле, если придерживаться закона, далеко не уедешь.

Словом, выслеживаем мы группу пушеров, а они всегда собираются в каком-нибудь ресторанчике завалящем, в ночном баре или где-нибудь в этом роде. Устраивают там себе штаб-квартиру.

Наркоманы уже знают: если требуется «зелье», надо зайти в такой бар, и хозяин сам тебе скажет, к кому и как обратиться, где кого найти. У хозяина глаз наметанный — он наркомана сразу определит, а не уверен, так устроит проверочку — ну там следы уколов посмотрит или на жаргоне поговорит, два-три вопроса задаст. Таким образом, хозяин заведения как бы контрольная инстанция, без него новому клиенту до пушера не добраться.

А иногда хозяин служит даже передаточным звеном — ему оставляют товар для клиента, а клиент — деньги для пушера. Ну, естественно, получает за это свой процент.

И вот, выследив группу пушеров, мы их не заметаем — ну, заберем, доставим в управление, и какой нам с этого толк? (Иногда, конечно, производим аресты, чтоб начальство видело, какие мы старательные). Делаем по-другому. Приходим к хозяину, выкладываем фото, которые незаметно сделали, называем имена, даты, цифры, суммы, ссылаемся на показания арестованных наркоманов (иногда подлинные, чаще выдуманные) и смотрим на него невинными глазами.

И если он не дурак (а я что-то среди них ни одного дурака или непонятливого не встречал), то неожиданно проникается он к нам такой симпатией, что обязательно норовит сделать какой-нибудь подарок к Новому году, к национальному празднику, на рождество, пасху, день рождения (а дней рождения, как теперь выяснилось, у меня чуть не сотня в году).

Все зависит, конечно, от его возможностей, то есть от процента, который он получает от пушеров (и на чьи плечи, разумеется, переложит стоимость подарка). Тут уж, конечно, царит справедливость. Мы никого не грабим, мы все же честные люди и понимаем, что и у хозяев этих баров жизнь по нынешним временам не масленица. (А потом, кто ж рубит сук, на котором сидит!)

Так вот, как раз перед отъездом мы нащупали такое гнездо, такую аферу, такого кровососа — владельца сразу трех ночных баров и так его прижали, что он поклялся всеми святыми подарить нам по квартирке в лучшем доме на лучшем этаже с террасой и подземным гаражом.

Мы с другом прикинули — он еще дешево отделался. Ничего, годик подождем и снова заявимся с подойником… От нас не убежишь. Надо только смотреть в оба, чтобы другие не перехватили. Вы что ж думаете, мы одни такие в нашем отделе? Наивные люди!

Хотите, я вам скажу, какое самое страшное несчастье для работников отдела по борьбе с контрабандой наркотиков?

Не знаете? Чтобы эта контрабанда прекратилась. Чтобы исчезли наркоманы!

Тогда нам придется жить на одно жалованье. А такой беды я и врагу не пожелаю.

Вот такие приятные философские мысли приходят мне в голову, пока я дремлю в своем кресле.

Пассажирам надоело сидеть, они то и дело встают, подходят к знакомым, идут в уборную, откуда возвращаются, распространяя вокруг запах одеколона. Слышны смех, излишне громкие крики (кое-кто нанес небось немалый ущерб запасу спиртных напитков в баре). Из салона первого класса выходит один из моих подопечных — тот, что с переломанным носом, и не спеша направляется в хвост самолета в туалет. (С чего бы это? В первом классе есть свой.) По пути внимательно разглядывает пассажиров. На мгновение наши взгляды встречаются. Я весь съеживаюсь, дрожь проходит по спине. Ну и взгляд! Да, не хотел бы я встретиться с этим типом на ринге, тем более в темном переулке. Да вообще где-нибудь. Как хорошо, что мы летим в самолете, из которого не выйдешь на ходу. А если б я должен был следить за ним на улицах города пешим порядком или в машине, даже в поезде? За такими последишь! Они тебя в одну минуту засекут, и тогда уж за мою жизнь я не дал бы и полгроша.

Он так же не спеша возвращается на свое место. Ох и спинища! Сколько он может весить? Небось под сотню. Интересно, схватись мы, справился бы я с ним с моими дзю-до и каратэ? Наверняка нет. Он бы одним этим своим взглядом меня парализовал. Удав! Нет, в таких случаях лучше вспомнить, как я когда-то бегал стометровку…

На световом табло загораются обычные предупредительные надписи: «Застегните ремни…» — и раздается бархатный голос стюардессы: «…через несколько минут мы совершим посадку в московском аэропорту Шереметьево. Стоянка один час».

Смотрю в окно. Ага, вот и аэродром. Куда хватает глаз — выстроились белые самолеты с красным флажком на хвосте. Да и самолетов других авиакомпаний хватает.

Мы тяжело садимся, подпрыгиваем, снова шлепаемся, снова подпрыгиваем, наконец стукаемся еще раз так, что в самолете все звенит и трещит. Пассажиры ворчат. Они правы — нашему пилоту не самолеты, а самосвалы водить.

Словно хромая, мы катим по бесконечному пути к зданию аэропорта. Честное слово, будто поезд постукивает на стыках. Ну и пилот!