Обретение дара - Алексей Пономарев

Да! И никто не посмеет больше смеяться над моими идеями, — потешно погрозил чародей недругам в потолок худой рукой сжатой в кулак, — невежи застывшие в заблуждениях и не видящих дальше своего носа! Они еще обо мне услышат! Заговорят! Уважать будут!

— Точно так и будет, — мягко отвлек я внимание колдуна на себя, — предлагаю пока свежи впечатления и мы полны энтузиазма стоит начать работать, — окидываю взором завалы мусора, — кхм. У тебя найдется где-нибудь местечко для того чтобы удобно было делать записи.

— В библиотеке есть стол. И книги со справочниками под рукой.

— Как раз подойдет.

Мы отправились творить. Работа сразу застопорилась. Слишком разные у нас были области познаний. Насколько я мало понимал в некромантии, настолько же плохо он знал кадаврику. Как же он умудрялся работать на заводе? Хотя для того что бы накладывать стандартные плетения совершенно не обязательно разбираться в механике. Постепенно мы нашли общий язык и наше будущее дитя получило если не первые черты, то наметки на них точно.

— Предлагаю полностью отказаться от платы с искусственным разумом.

— Но, как же он будет тогда осуществлять не зависимое самостоятельное выполнение поставленных задач? — негодующе спрашиваю, — Это устройство будет тогда просто куском металла.

— Вот взгляни, — вытащил Мичан из-за пазухи амулет и бросил его мне, — редкость! Но ради такого проекта готов пожертвовать. Четыре месяца возился. Голова мертвого демона с подчиненной душой.

Я поймал вещицу. Как только она коснулась кожи, мне сразу же захотелось ее отбросить. Впечатление словно в руки вцепилась разъяренная кобра источающая яд. Выглядел амулет как заключенная в каплю затвердевшей смолы маленькая засушенная головка неведомой твари, размером с муху. В свете магических светильников мне показалась, что она шевельнулась и ощерилась клыкастой пастью. Отвратительное зрелище.

— Как ты можешь носить эту гадость на голой шее?!

— Дело привычки. Слишком ценный предмет, чтобы доверять обычному сейфу, а со мной сохраннее. Ты только представь, какой мощи выйдет монстр, если в него поместить душу с яростью демона возведенную в степень ненавистью нежити к живым.

— Обычно кадавру менталисты наоборот отрезают все чувства, а тут наоборот. Ты не боишься, что он выйдет из-под контроля и начнет всех убивать?

— Нет. За тысячелетия практики некроманты весьма поднаторели в подчинении себе мертвых, а тот, кто пренебрегал собственной безопасностью рано или поздно гибли. Я создам и наложу лучший контур контроля существом.

— Да уж. Армия с руками вырвет у нас это изобретение, — хлопаю себя по коленке, — эх! Металлическая нежить — это же идеальные убийцы!

— И так мы работаем вместе над проектом. Ты окончательно решил! Я могу на тебя рассчитывать.

— Без сомнения, — я усмехнулся и протянул руку в знак согласия, — мы партнеры!

Честолюбивый некромант тут же хлопнул по ней ладонью заключая сделку. Не такой он уж и недоумок как ранее я думал. Да и мужик нормальный, если не обращать внимание на некоторую экстравагантность в поведении.

За проект я взялся с энтузиазмом, причем даже во вред остальным изобретением. Часто когда нужно было работать над остальными кадаврами мои мысли витали вокруг металлической нежити. Это при нахождении в конторе. А когда я находился на квартире, то постоянно трудился только над железным мертвецом, отрывая куски времени от сна.

Наступил день, а точнее ночь, на которую мы наметили запуск нашего творения. На выборе такого отрезка суток настоял Мичан. Мол, сумрак способствует некромантии, да и темные боги со Стихией Смерти будут благосклоннее и одарят удачей в начинаниях. На мой взгляд, это все суеверие. Неужели высшим существам больше заняться нечем, кроме как наблюдать за нашим экспериментом?

Немил возился с пентаграммой на самом нижнем этаже подвала, а я, сидя рядом, завершал окончательную регулировку гидравлики монстра. Меня злил свет от горящих факелов, колеблющихся на сквозняке из вентиляции. Некромант отказался зажигать магическое освещение, говоря что это помешает ритуалу. Чувствительным глазам было сложно сосредоточится мелких деталях. Оказывается ночное зрение это не всегда хорошо. Во всем виновата лень, не захотел тащить в верхние помещения тяжелое тело кадавра из бронзы. Этот сплав мы одобрили после серии опытов трансформации, как показавший наилучшие качества, отлично подходящие для нашей задумки. Чародей заверил меня, что после наложения плетений и напитки их маной мягкий материал приобретет крепость большую, чем у лучших марок стали.

По чертежам я, проявив сокрытые таланты столяра, изготовил из дерева и папье-маше макеты деталей. Столько сколько заноз побывало в моих пальцах не счесть и за день. Используя свои поделки, я сделал формы в земле, залил в них расплавленную измененную бронзу, которую в избытке предоставил напарник. Затем осталось только обточить неровности на заготовках и подогнать их друг к другу. Руны на корпус колдун наносить не стал, объяснив тем, что это навсегда придаст металлу статичные свойства и помешает созданию саморазвиваться.

Аккуратно закрутив последнюю гайку на приводе, я прищурился и окинул хозяйским взглядом гидравлику. Не потому что допускал возможность не качественной сборки, а исключительно из эстетических чувств. Приложил защитную пластину, на полагающееся ей место и слегка надавил. Раздался еле слышный щелчок. Отверткой закрутил винтики. Хорошо смазанная резьба шла не ощутимо, без натуги. Все, моя работа закончена.

— Красавчик, — щелкнул я по челюсти бронзовую куклу.

В полумраке заклинательного зала она производила гнетущее впечатление, даже оставаясь еще не включенной. Одно слово — нежить. При сложенных, как у кузнечика, нижних конечностях ее рост был около метра. Ноги заканчивались стопами — копытами, в которых прятались парные короткие лезвия. По моей задумке они должны были легко входить в дерево и мягкий камень, позволяя твари взбираться даже по отвесной стене как по лестнице. Руки у монстра были длинными, четырехпалыми и заканчивались острыми выдвижными когтями, превращающимися в бою в миксер. Помимо конечностей крепящихся там же где у людей плечи имелась еще и вторая, трехсуставная пара гораздо длиннее первых и выходящая из лопаток. Под ними находились сложенные металлические крылья. Конечно, они не позволяли конструкту летать, тем более при таком-то весе. Но планировать на короткие расстояния после прыжков и маневрировать без особых проблем. К верху туловище, минуя стадию шеи, плавно переходило к голове, а точнее к огромной зубастой пасти. Челюсть могла легко грызть металл, таким образом, получая материал для регенерации потерянных в бою частей тела. Не говоря уже про нежную плоть живых для восполнения запасов маны. Всю эту прелесть венчал маленький ободок сенсоров, позволяющий видеть на 360 градусов.