Игрушка богов - Станислав Коронько

— Предатель, — сказал, как плюнул, Курц, — что ты творишь? Зачем ты привёл сюда наместника и его людей, а?

Тимур внимательно уставился на наместника. Чуть улыбнувшись, произнёс:

— Это не наместник.

— А кто же? — спросил Курц. — Его брат-близнец?

Юноша чуть улыбнулся, сложил руки за спиной.

Всё точно… Интуиция и догадки не подвели.

— Можно мне говорить при твоих церберах? — поинтересовался у юноши Тимур.

— А что не так? — Наместник покосился на своих людей.

— Ну… они ведь вроде ненавидят драконов.

— Они не ненавидят драконов, — уточнил наместник. — Они просто всецело мне преданы. И от этих людей у меня нет секретов.

При этих словах надзиратели собрались, подтянулись, расправили плечи. Их лица засветились гордостью и осознанием собственной значимости для этого щуплого юноши.

— Хорошо. — Тимур кивнул. Прекратил разглаживать волосы Дианы, театральным жестом, каким представляют кого-либо, указал на наместника. Торжественно произнёс: — Курц, Себастиан, позвольте мне представить вам правителя этого мира… парам-пам-пам… — Эзекиля.

Глава 18

— Как догадался? — поинтересовался наместник, он же хранитель Эзекиль.

— Первые подозрения появились, когда ты явился мне во второй раз через терминал в теле, в котором ты был в моём видении. Потом мне показалось странным, что наместник так сильно ограничен в своих возможностях по управлению системами станции. Тут вариантов было два- либо его хозяин так сильно не доверяет ему, что боится подпускать к реальной силе, либо сама станция по каким-либо причинам отказывается подчиняться ему. — Тимур победоносно улыбнулся. — А почему станция может отказать в доступе к себе человеку без кодировки, то бишь с Земли? Не скованному никакими запретами и ограничениями?

Закончил Эзекиль:

— Потому что внутри него она определяет две психических сущности- человека и хранителя. И эта дилемма не позволяет ей наделить меня неограниченными полномочиями. Но своим хозяином станция меня всё же признаёт.

— Ха! — воскликнул Тимур. — Интеллект станции также намекал мне, что с его хозяином не всё так просто, как кажется. Туманно намекал, но выводы я сделал верные.

Эзекиль стукнул кулаком по раскрытой ладони. Злобно проворчал:

— Да что же это такое?! Со мной эта тварь разговаривать отказывается, а с первым встречным треплется практически обо всём в нарушение всех моих директив. Даже о ведьмах, чтоб их, всё рассказал. Но хоть ясно теперь, откуда они появляются… Чем же ты, Тимур, так приглянулся этому чуду?

— Наверное, это чудо заинтересовано во мне, — предположил Тимур.

— Но в режиме Наблюдения у него нету воли! Программа искусственной личности работает в фоновом режиме и только обслуживает запросы.

— Но это очень навороченная программа. Она даже шутить пыталась. Так что вероятно, эта станция и не такое отмочить может.

Эзекиль прижал одну руку к животу, поставил на ней локоть второй. Принялся постукивать себя по лбу указательным пальцем.

— Странно всё это. Очень странно, — бормотал хранитель.

Тем временем Курц, Себастиан и с опаской выглядывающая из-под руки Тимура Диана успели оправиться от потрясения и поверить, что перед ними действительно стоял дракон в обличие человека. Надзиратели же, услышав это откровение, не повели и бровью. Видимо, им было прекрасно известно, кому они служили. А может, вместо нервов у них были стальные канаты. Хотя второе утверждение было верным в любом случае.

— Погоди-погоди, — буравя наместника взглядом, сказал Курц. — Тимур, так этот дрыщ на самом деле Эзекиль? Я правильно понял?

— Долго же до тебя доходит, слуга хранителя Ксандера. — Эзекиль смерил Курца презрительным взглядом. — И до твоих хозяев тоже. Никогда не думал, что просто перенимая модель поведения другого человека, мне удастся скрывать сей пикантный факт аж целых тринадцать веков.

Курц сложил губы трубочкой и харкнул в наместника. Пролетев пол комнаты, слюна красного цвета упала на пол. Курц дернул плечами, проверяя путы на прочность. Безрезультатно. Попробовал повторить попытку, но острие меча, возникшего в опасной близости от его горла, удержало его от дальнейших телодвижений.

— Неужто вы думали, — продолжил Эзекиль, брезгливо пялясь на не долетевший до него снаряд, — что человек с Земли мне нужен для роли наместника? Ха! Да мне всего лишь нужно было тело, способное войти внутрь станции. Кроме фантомов это не позволено никому. А то, что они уязвимы лишь перед себе подобными, — приятное и полезное дополнение.

Тимур содрогнулся. Отвратительно… Вот, оказывается, какая участь ожидает победившего Игрока. Стать сосудом для разума хранителя. Возможно, даже смерть покажется милосерднее такого…

Сквозь плотно сжатые зубы, Тимур спросил:

— Зачем тебе понадобилось становиться человеком?

— Чтобы обрести свободу от Завета.

Надо же… Как прозаически это прозвучало. И совсем по-человечески. Только это желание, свойственное любому свободолюбивому, независимому разуму, погубило тучу невинного народа. Впрочем, для хранителя, самого породившего жизнь, количество загубленных людей не должно иметь никакого значения.

Как бы противно это не было, но приходилось считаться с природой дракона и принимать его деяния как данность. Ведь теперь будущее зависело только от этого существа… А точнее от их совместного сотрудничества. Тимур предвидел, к чему может привести это сотрудничество, и уже был согласен на всё. Заранее.

…Как же жаль, что предыдущий Игрок так и не сумел прикончить Эзекиля-наместника…

Но тогда бы ничего не случилось.

Тогда можно было бы жить и дальше. В спокойной, комфортной обстановке города на Земле. Не ведая о другом мире и… о себе самом. Настоящем, способным на что-то…

Сердитый голос Эзекиля вернул Тимура в реальный мир:

— Ты там заснул, что ли?

Тимур встрепенулся, спросил:

— А? Чего?

— Рассказывай давай, — потребовал Эзекиль.

— Что?

— Для начала, всё, что услышал от станции. И не вздумай ничего утаивать. Хоть я и не в своём теле, я почувствую недосказанность.

Тимур кивнул, отцепил от себя девочку и приступил к обстоятельному изложению диалога, состоявшегося между ним и станцией. Эзекиль уточнял, задавал наводящие вопросы, и, благодаря его участию, рассказано было всё. Включая ожидающую Диану участь. Тимур и не хотел этого, да утаить что-либо от пытливого хранителя оказалось невозможным.

К концу рассказа Диана, свернувшись калачиком, полностью укрылась под одеялом. Из-под него торчала только её рука- её держал в своей ладони Тимур. Чтобы девочка чувствовала его поддержку каждую секунду времени. Ведь ей было невыносимо тяжело. Под одеялом её тело сотрясалось в беззвучных рыданиях.