Что, если мы поверим - Сара Шпринц

– Да, мне стыдно. И я не знаю, в чем была проблема. Может, я просто боялся, что ты меня спалишь и в Ванкувере будет так же, как в Лос-Анджелесе.

– Ты правда думал, что я так сделаю? – спросила я.

– Нет, – немедля ответил Скотт. – Чем лучше я тебя узнавал, тем крепче была уверенность, что ты так никогда не сделаешь.

У меня сжался желудок.

– Но сначала я, возможно, страдал легкой паранойей.

– Не могу себе представить, как это, – сказала я, потому что нужно было что-то сказать. – Я до сих пор проверяю соцсети в поисках фотографий с гала-концерта. И это был один-единственный вечер.

– Никто такого не выдержит долго.

– Но… – Я помедлила. – Я еще раз обдумала твои планы насчет маски. Может быть, ты и прав.

Скотт замолчал. Наконец он пожал плечами.

– Ты сожалеешь о том своем решении?

Он помотал головой:

– Ни в коем случае. Я думаю, я бы снова так сделал. Вся эта задумка, эта таинственность… думаю, без нее так хорошо не получилось бы. Каждый год появляется куча новых исполнителей. Маска была моей фишкой. Люди могут не запомнить твое имя. Но того факта, что ты прячешь лицо за маской пантеры, они не забудут.

– Кстати, почему пантера? – спросила я. Меня давно это интересовало.

– Потому что она была самая красивая, – сказал Скотт, а я закатила глаза. – Что? Правда, – произнес Скотт с нажимом.

– Это была официальная версия, верно? А какая неофициальная?

На его губах заиграла ухмылка.

– Пантера злая, безоглядная и опасная. Мне это понравилось.

– Ты такой идиот.

– Хоуп, честное слово, ровно поэтому.

– Ха-ха… Ты полная противоположность, и мы оба это знаем.

Скотт улыбнулся:

– Пантеры – одиночки. Им никто не нужен. Они всегда меня почему-то привлекали. И я не знаю…

– По-моему, тебе идет, – сказала я, и Скотт поднял глаза. – Темнота, ночная активность.

Он тихонько засмеялся:

– Пантеры и днем охотятся.

– Не важно. Гордые, сильные и… такие горячие.

– Господи, я тебя умоляю… Ты знаешь, каким было самое абсурдное переживание?

– Нет, но ты мне сейчас расскажешь.

– И, видимо, сразу пожалею об этом, ага. – Он ухмыльнулся. – На одном из первых моих больших ивентов в Лос-Анджелесе я познакомился с одной довольно известной исполнительницей, имени которой я, к сожалению, назвать не могу. Она откровенно флиртовала, и поначалу я немного подыгрывал. Во всяком случае, до тех пор, пока она не поинтересовалась, может ли она оставаться в маске, пока мы с ней… – Скотт замолчал, а я рассмеялась.

– Да ладно! Пока вы с ней что?

– Додумай сама.

– Скотт, ты невозможен. Кто это был?

Он только пожал плечами.

– Ты мог бы не раскрывать имени, но намекнуть!

– Тогда меня точно осудят за клевету, так что лучше нет.

– Мне тоже ее лучше надеть? – рассмеялась я.

– Боже упаси. Не надо. Мне нравится смотреть на твое лицо, когда ты кончаешь.

Между ног стало горячо, и я уже хотела откатиться в сторону, но он удержал меня.

– Я знаю. – Скотт очень нежно провел губами по моим губам. Потом поцеловал по-настоящему. – Я умею не шуметь.

– Я не умею, – прошептала я.

– Как жаль.

– Да.

– Но я слышал, можно и без секса.

– И где же ты о таком слышал?

– Не помню. Ты думаешь, это не правда?

– Боюсь, исключения подтверждают правила.

– То есть ты не можешь представить, что мы просто целуемся, обнимаемся и…

– Боже милосердный, Скотт, когда ты на меня так смотришь, то никак не могу.

Он тихо засмеялся, покрывая поцелуями мою шею.

– Серьезно, Мейзи может войти в любой момент.

– То есть мы должны подождать, пока вернемся в Ванкувер?

Вообще-то, я должна была сказать что-то вроде: «Да, должны подождать», но я затянула с ответом. Скотт откатился в сторону и утянул меня за собой. Когда я оказалась под ним и он придавил меня, у меня вырвался тихий стон. Даже через его джинсы я ясно почувствовала, что он думает о том, что придется воздержаться несколько дней, прежде чем мы сможем сделать это снова.

Скот начал двигаться, терся об меня в одинаковом ритме с моим пульсирующим нутром. Мне стоило больших сил, чтобы не начать поднимать бедра в такт ему или чтобы хотя бы не закрыть глаза.

– Хорошо, – выдавила я из себя. Я заслужила награду за то, как прозвучал мой голос. – То есть ты хочешь переспать со мной в доме моих родителей?

Темное желание блеснуло в его глазах.

– Я хочу не переспать с тобой, Хоуп, – прошелестел он мне в ухо, одновременно кладя руку мне на шею, – я хочу жестко трахнуть тебя, пока ты пытаешься не закричать.

Кровь разом хлынула вниз, к промежности. Скотт прижался ко мне, и его губы перекрыли мне дыхание. Поцелуй, расстегнуть джинсы, поцелуй, раздеться, поцелуй, вылезти из джемпера, поцелуй, продолжать. Я ощущала эрекцию Скотта на своем теле, его пульсация уже практически свела меня с ума. Он еще сильнее схватил меня, я и не представляла, как же это круто. Я обвила его тело, не хотела отпускать его, когда он еще раз встал, чтобы надеть презерватив. Мы целовались бешено, неистово, требовательно, зубы, жаркое дыхание. На мне еще оставались трусики, когда Скотт провел там краем ладони, с бо́льшим нажимом, чем я могла вынести.

– Раздень меня, – сказала я, при этом не шуметь становилось все труднее.

– Что ты сказала? – прошептал Скотт между поцелуями. – Скажи громче.

– Скотт, – задохнулась я.

– Что ты хочешь?

Я закрыла глаза в ответ на эту его очевидную провокацию. Он отвел руку. Мне хотелось удержать ее, но он взял меня за запястья и вдавил их в подушку у меня над головой.

– Скажи это мне. – Он встал передо мной на колени, его дыхание щекотало мне кожу, шею и ключицы. Потом он стал ласкать языком. – Что мне сделать для тебя?

– Доведи до конца то, что начал, – выдавила я из себя.

Темные пряди волос упали ему на лоб, он быстро взглянул на меня, со своей невыносимой улыбкой:

– Что именно?

Мои веки затрепетали, когда он медленно опустил свой таз на меня. Я задрожала всем телом. Я сделала движение ему навстречу, попыталась освободить руки, он крепко меня держал.

– Скотт, – снова застонала я. Я закрыла глаза, готовая взорваться. – Возьми меня, пока я не закричала, я, черт возьми, сделаю это быстро.

Скотт замер на долю секунды. Кажется, он понял, что я не была расположена к шуткам, потому что он отпустил мои руки, наклонился надо мной, так быстро, что я перестала дышать. Он поцеловал меня, с языком, зубами, так требовательно и