Что, если мы поверим - Сара Шпринц
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Пока он входил в меня, он был еще осторожен, пока я не впилась пальцами ему в плечи и не притянула его к себе. Я не знала, что у секса может быть ритм. Я только знала, что мы со Скоттом нашли его в секунду, когда наши тела стали единым целым. Это было быстро, и жестко, и бешено, и Скотт делал так, как я хотела. Он проникал в меня, заполнял меня до последнего миллиметра, потом выходил, пронзал меня снова, и каждый раз, когда он вжимал меня в постель, я чувствовала, что все больше теряю контроль. Он ускользал от меня, как песок сквозь вспотевшие пальцы, пока Скотт продолжал. Я обняла его, мои мышцы сомкнулись вокруг его тела. Я не могла спокойно лежать, я выгибала спину, а он опускался на меня, прижимал свой рот к моему и проглатывал мой крик.
Я почувствовала, как он затрясся всем телом, когда тоже кончил. Издал сдавленный звук, уткнувшись лицом мне в шею. Я притянула его к себе, почувствовала, как Скотт напрягся, перед тем как расслабиться и практически упасть на меня.
Мы оба дышали жарко и быстро.
– Господи, Хоуп, – прошептал Скотт в нереальную тишину.
Я была не в состоянии говорить. Я хотела удержать его, когда он вышел. Я положила голову ему на грудь, и он снова улегся рядышком.
– Нам надо одеться, – выдохнула я.
– Да…
Я закрыла глаза.
И я ничего не соображала. Неужели все может быть настолько чудесно, практически идеально.
Перед тем как все пойдет прахом.
Глава 31
Рождество промелькнуло, словно фильм перед глазами, в этом году оно прошло не так, как раньше. В сочельник родители отправились на прогулку, а мы со Скоттом, Лив, Мэттом и Мейзи сидели в гостиной перед телевизором. Как всегда, показывали «Полярный экспресс». Ребенком я его любила, да и сейчас радовалась этой ежегодной рождественской традиции.
Во время очередного рекламного блока Скотт слегка потянулся.
– Твоя очередь, – сказала Мейзи и требовательно посмотрела на меня.
Я со вздохом встала, потому что спорить было бессмысленно. Помимо фильма, традицией были и закуски, которые всегда должен был приносить кто-то из нас. С мороженым с шоколадной крошкой и печеньками и картофельными чипсами мы покончили.
– Все будут? – бросила я, и Скотт посмотрел вопросительно.
– Горячий шоколад, – пояснила ему Мейзи. Со Скотта она перевела глаза на Лив и Мэтта, который полулежал у нее на коленях и скорее выглядел как человек, который не прочь выпить кофе. – Да? О’кей. То есть все. Но с маршмеллоу, Хоуп!
Я закатила глаза, но тут же улыбнулась:
– Yes, sir.
– Погоди, – Скотт поднялся, – я тебе помогу.
– Нет, останься. – Я наклонилась над ним и быстро поцеловала в губы. – Не нужно.
– Точно?
– Да. Точно.
Я заметила взгляд Лив и ее ухмылку, которую она еле сдерживала, повернулась и пошла в кухню. Я слышала приглушенные голоса, они смешивались со звуками рекламы, я тем временем разогревала молоко и доставала из шкафа чашки. Тут я услышала свое имя и затаилась.
– Да, она все время пишет. Если не для учебы, то эту свою историю.
Я окаменела, а Мейзи продолжала болтать.
– Историю? Она никогда мне о ней не рассказывала. – Это сказал Скотт, и меня обдало холодом.
– Да, она публикует ее в интернете. На этой фанфик-платформе.
– Мейзи… – Голос Лив прозвучал предупреждающе, и я влетела в гостиную. – Давай потише, кино началось.
Мейзи проигнорировала Лив и продолжала трещать со Скоттом.
– Она с пятнадцати лет этим занимается, или около того. Об этом певце. – Мейзи хихикнула. – Хоуп по уши втрескалась в этого типа.
– Мейзи! – Я оборвала ее так резко, что она сразу замолчала. Все четверо оглянулись на меня. Скотт тоже. Он побледнел.
– Какой певец? – медленно спросил он и посмотрел на меня.
Я хотела подбежать к Мейзи и заткнуть ей рот, у Лив был такой вид, что и она готова сделать то же самое. И только Мэтт выглядел еще более озадаченным, чем Скотт.
– Да этот, в маске. Хоуп, напомни, как его зовут.
– PLY, – сказал Скотт, и мое сердце ухнуло в пятки.
– Да, точно! – Мейзи повернулась к нему: – Ты тоже от него фанатеешь?
– Мейзи, закрой рот, – закричала Лив, и Мейзи сжалась. Не знаю, кто больше испугался. Лив, которая застыла, наполовину высвободившись из объятий Мэтта. Мейзи, которая уставилась сначала на Лив, а потом медленно перевела свои огромные зеленые полные слез глаза на меня. Или Скотт, смотревший на меня, не в силах поверить в то, что услышал.
Фоном играла музыка из фильма, сопровождавшая очередное ночное путешествие «Полярного экспресса», и, несмотря на это, стояла оглушающая тишина. Скотт, не веря, затряс головой.
– Скотт, я… – Я подошла к нему, но он встал. – Я… я хотела тебе сказать, но…
– Подожди, что? – Он рассмеялся. Горьким, беспомощным смехом. – То есть это правда?
Мне нечего было сказать. Не здесь, не в присутствии этих людей. Скотт продолжал на меня смотреть, а я онемела. Его глаза были наполнены болью.
– О’кей, я… Извините, я думаю, мне лучше… – Он не закончил фразы и вышел в коридор, пройдя мимо меня. Несколько секунд я стояла как вкопанная, а потом побежала за ним.
– Хоуп, молоко на плите? – прокричала Лив, тоже вскочив с дивана. Я не ответила.
– Скотт! – В полутьме прихожей я нашла его руку. – Пожалуйста, позволь мне объясниться.
– Хоуп, оставь меня.
– Скотт, пожалуйста, я…
– Сказал же, отстань на хрен, – прошипел он, это прозвучало намного хуже, чем если бы он повысил голос. Передо мной снова был Скотт, каким я его увидела четыре месяца назад. Тот, которого звали Уиллом и который запретил к нему приближаться.
– Прости, пожалуйста, я собиралась тебе обо всем рассказать, я правда хотела, я… – произнося это, я ставила на кон всю мою жизнь, но чувствовала, что напрасно. Проигнорировав мои слова, Скотт пошел в нашу комнату и достал свою сумку. Он стал беспорядочно заталкивать в нее вещи. – Что ты делаешь? – жалобно проговорила я, хотя и так все было очевидно. – Скотт… Пожалуйста, выслушай меня. Ты не можешь уехать и…
– Не могу? – Он внутренне подобрался и выпрямился. Глаза цвета шторма, уничтожающий взгляд. – Назови мне подходящую причину, почему бы я не мог уехать.
– Потому что я люблю тебя, – вырвалось у меня, о чем я пожалела в ту же секунду. Не потому, что это неправда. А потому что
