Письмо никому - Андрей Марченко

— Вы знаете, у меня все на уровне гипотез. Так что продолжайте.

— Я думал, это вы мне что-то расскажите.

— Не беспокойтесь. Как только вы закончите, я продолжу…

— Хорошо… Этот кусок принадлежал старику, который умер. Когда он приходил к своему приятелю, отчего-то выбросил в ведро… Но отчего-то не попал в него. О ведре узнали эти, как их…

— Пусть будут конкуренты… — кивнул Егор.

— Хорошо. Они дождались, когда будут выносить мусор, выхватили из рук старика ведро. Потом не найдя этого, устроили обыск деду, напали на меня. Я прав…

— Не так уж и плохо для почтальона… Вы почти правы… Пожалуй, за исключением одной мелочи. У меня есть причины думать, что в тот вечер была порвана целая шифровка. Большая часть попала в ведро. Что-то на пол, и это как раз собрали пылесосом. А этот кусок прилип к вам на ботинок. Все то время, пока их не было, они из обрывков пытались сложить целый текст. Ну, как дети малые складывают пазл, головоломку.

— Хорошо, а кто они? Ваши конкуренты?

— Детективное агентство из Москвы. Довольно респектабельное, с окнами на Садовое кольцо. Там один квадратный метр площади стоит больше, чем я иногда в месяц зарабатывал.

— А вы?..

— Ну а я тоже, можно сказать, детективное агентство только из одного человека.

Доходы поменьше, респектабельности — кот наплакал. А так, если что, обращайтесь. Дать визитку?..

— Не надо…

— Ну, смотри…

Некоторое время сидели молча. Антон разглядывал свои носки. Один уже протерся, и скоро на нем должна появиться дырка.

— Хорошо, а что эта шифровка открывает?

— Парень, тебе это знать совершенно необязательно.

— В самом деле? А вам это известно? И вашим конкурентам?

— Ответ: два раза «да».

— Ну так расскажите?.. Мы же будто договорились? Иначе я ее не отдам…

Егор вздохнул тяжело и печально:

— Ты серьезно думаешь, что я дам тебе с ней уйти? Не сумею отобрать?

— Я ее проглочу! Съем!

— Тогда я тебя придушу, вскрою живот… Сказку про «Красную шапочку» в детстве читал? Там почти аналогичная ситуация описана. Затем в ванной разделаю, запакую в пакеты. Как ты думаешь, когда тебя начнут искать?..

— Телеграмма… Газеты… — пробормотал Антон.

— Нет, ну для начала я разнесу часть газет по другим домам, чтоб запутать следы. Да и как нынче милиция ищет, знаешь? Особенно мальчишек-почтальонов. Решат, что ты стариковскую пенсию пропиваешь в каком-то кабаке. Да и если меня найдут — разве тебе мертвому это полегчает? Давай лучше пятьсот рублей дам?

Собеседник Антона говорил спокойно, серьезно. Почтальон подумал: в коридор не прорваться, но за окном второй этаж, может и получится…

Но Егор вдруг сам сбросил обороты:

— Впрочем, если ты так хочешь — я расскажу. История слишком невероятная, чтоб в нее кто-то еще поверил. Тем более, что после рассказа единственное ее доказательство будет у меня. Ведь так?

— Так…

Про копию, спрятанную в ножке кровати, Антон благоразумно промолчал.

— Хорошо, — кивнул Егор. — Ты знаешь историю?

— Историю чего?..

— Историю вообще…

— В школе изучал…

— Значит, не знаешь.

— Ну так расскажите. Время будто бы есть…

— С какого места?

— С самого начала…

История

В году 1854 три державы взяли в осаду город Севастополь.

То была странная война. Война, которой не было ни до, ни после, ибо случилась она на стыке времен старых и новых, когда старое еще не умерло, а новое рождалось в муках.

Это была война, где парусный флот столкнулся с новейшим, паровым. Где броненосцы еще не обрели башни, зато оделись в броню.

Время, когда ружьям капсульным противостояли ружья кремниевые.

Телеграмма, отправленная по подводному кабелю из оккупированной Евпатории в болгарскую Варну пролетала за мгновение. Зато из Петербурга в Севастополь письма везли фельдъегеря, и мало кому удавалось проделать этот путь быстрей, чем за восемь дней.

Если не считать потешной Царскосельской линии, первая железная дорога в этой стране была уже проложена — из Петербурга в Москву. Вторую проложили интервенты, чтоб удобней было подвозить снаряды на батареи.

Даже время мерили стороны по-разному — русский юлианский календарь отставал тогда от европейского, григорианского на двенадцать суток.

Войну вели джентльмены — потому осада города велась «правильно», и из Севастополя можно было свободно выехать хоть в Симферополь или Херсон. Город брали не голодом, не измором, а только чугуном ядер и свинцом пуль.

Но как всегда, в противоборство двух сторон вмешалась третья — природа.

В ночь на 14 ноября 1854 года по новому стилю начался шторм. Первым пошел на дно американский транспорт «Прогресс» — разбился о берег, сорвавшись со своих якорей. Вторым — «Резолют». Далее разбился вдребезги американский парусник «Вандерер» — с него не уцелел ни один человек. Затем, на том же месте, где ушел на дно «Резолют», разбился транспорт «Кенильворт».

Пятым пошел на дно новейший винтовой пароход «Принц» — это был его первый рейс.

Кроме того, в тот день на дно пошло пятнадцать кораблей союзников — цена настоящего морского боя, кордебаталии.

И донские казаки, отправленные в дозор, вылавливали из моря людей, бочонки с ромом, ящики с подмокшими сухарями.

Но, конечно же, большая часть грузов пошла на дно.

Меж тем, в армию интервентов везли не только виски, не только сухари, шинели, палатки. Да что там — даже гвозди для нужд гарнизона везли из-за моря. Эта огромная армия требовала так же жалования — английская армия в те времена была наемной, профессиональной. И очень, очень дорогой. Жалование рядового равнялось шиллингу в день. Двадцать шиллингов составляли фунт стерлингов. Может показаться, что полтора фунта стерлинга в месяц — это мало. Но только по нынешним временам, по нынешним ценам.

Упомянутый «Принц» обошелся в полторы сотни тысяч фунтов стерлингов, а груза на нем было на полмиллиона.

Полтора фунта так же следует помножить на количество английского корпуса — оно достигало пятнадцати тысяч. Учесть, что не все там были рядовыми, что на какие-то деньги надо было содержать лошадей.

Да, чуть не забыл сказать, — платили тогда исключительно золотом, никак не ассигнациями, не бумагой.

Затонувшее золото никогда не было особой тайной — его искали, пытались поднять во все времена. Зажав руками ядра, на дно со шлюпок бросались ныряльщики. За золотом спускали чуть не первых водолазов, появившихся в Крыму. Ныряли на удачу даже местные мальчишки.