Убывающая луна: распутье судьбы - Алена Даркина

— Я сказала, следуй за мной, раб, — прошипела она.

— Следую, — пожал он плечами.

И если тон был покорным, то глаза пришлось спрятать, чтобы она не заметила сверкнувшей в них ярости. Девушки и так гневом пылает — хоть костер поджигай — не стоило ее провоцировать. Десятница пошла вперед, указывая дорогу.

…Из головы Бисеры не выходил разговор с королевой. Непривычный страх закрался в сердце: происходило что-то, чего десятница не понимала, а потому не могла подготовиться. Перед тем как забрать раба, королева пригласила ее к себе в покои. По Зелфе явственно читалось, что она не спала всю ночь, поэтому и принимала амазонку лежа в постели.

— Бисера, подойди ко мне, — голос королевы звучал спокойно и твердо. — Я хочу дать тебе кое-что.

Когда девушка шагнула ближе, Зелфа достала из-под подушки кинжал, сверкнувший в лучах красного солнца, как зеркало.

— Возьми, — она явно колебалась. — Это… подарок. — Бисера вздернула брови. — Ты, может быть, не понимаешь, что происходит, — королева будто читала в ее душе. — Но если Эль-Элион благословит, и не поймешь. Но это может тебе пригодиться…

Бисера шагала впереди раба и лихорадочно соображала, для чего ей может пригодиться столь дорогой подарок, — кинжал из чистого серебра.

Ялмари следовал за Бисерой по узким улицам Раввифа. Город был куда скромнее, чем столица Энгарна, но оставлял приятное впечатление: беленые дома, мощеная дорога, ветви деревьев, свешивающиеся из-за каменных заборов, вилланы, спешащие куда-то с корзинами фруктов или рыбы, — это открывало настолько мирную картину, что забывались даже затекшие руки, сведенные за спиной. "Она, наверно, ожидает, что я точно так же буду с корзинами ходить", — подумал Ялмари, глядя в спину амазонке, и хмыкнул. Тут же напрягся, ожидая реакции. Но его либо не расслышали, либо проигнорировали. Что и к лучшему. Он уже устал получать по морде. Самое большее, на что он рассчитывал, это подождать до вечера, чтобы ускользнуть, как только наступит ночь. Он не заметил, в какую сторону увели Сорота, но это было не так уж и важно. Если удастся выбраться из дома бесшумно, он быстро отыщет его и попросит немного подождать.

Бисера толкнула деревянную дверь в каменном заборе, почти у стен, ограждающих город: скорее всего в звании десятницы она недавно, потому и не успела получить домик получше. Хотя принц смутно представлял, как тут распределяются дома. Неужели ради повышения в звании, кого-то выселяют из дома?

Небольшой дворик встретил запахом свежих яблок. Жилище Бисеры значительно отличалось размером от дома королевы. Вместо бассейна — круглая каменная чаша, врытая в землю, около трости диаметром. Виллан лет сорока суетился рядом, вычищая ее стены. Он быстро взглянул на нового пленника и тут же еще ниже склонился над чашей. Бисера, не взглянув в его сторону, пошла куда-то за дом.

Ялмари прошел за "хозяйкой" в сарай. Вдоль стен стояли лопаты, коса, молотильный цеп, но девушка, пошла дальше и открыв еще одну дверь, ввела его в небольшую пустую клетушку. Потолок поддерживал одиноко стоящий в центре столб. Солнечный свет падал через небольшое отверстие в крыше, оставляя на присыпанном соломой полу яркий квадрат.

— Руки! — сощурилась девушка. Она чуть нервничала. Ялмари повернулся спиной. Чиркнул меч. Девушка явно берегла веревку: надрезала чуть-чуть и теперь аккуратно разматывала. Когда его освободили, Ялмари невольно застонал — кисти скрутило болью от прилившей к ним крови. Он растирал их, восстанавливая кровообращение.

Бисера шагнула в дальний угол, коротко приказав:

— Раздевайся.

Принц опешил, но с места не двинулся. "Что она собирается делать?" Амазонка вышла вперед, держа в одной руке кнут и веревку, а другой поглаживая рукоять меча.

— Я сказала раздеться. Не зли меня.

— И что будет дальше? — чуть приподнял он бровь.

Вместо ответа в воздухе свистнул кнут, который девушка ловко перехватила за рукоять. Ялмари едва успел отшатнуться, чтобы он не задел лицо.

— Раздевайся, — угрюмо повторила Бисера. — Если ты будешь вести себя хорошо, я не буду бить тебя долго.

И снова ударила кнутом, но Ялмари вновь уклонился.

— Может, не надо? — дружелюбно предложил он. — Мне не очень нравится, когда меня бьют. И я буду защищаться.

Амазонка оскалилась в бешенстве и вновь размахнулась. Принц уже разглядел, что на конце веревки прикреплены крючья. Небольшие, но для людей наверняка болезненные, рабов она легко могла ими смирить. Ему же крючья повредили бы, только если бы попали в глаз. На этот раз, увидев летящие в лицо крючья, он молниеносно ухватил веревку и дернул на себя. Он был значительно сильней девушки, и она не удержала кнут. Ялмари подобрал его, притянув за веревку, и тут же поднял руки.

— Я не желаю тебе зла. Если что-то надо сделать, я сделаю, но… веди себя прилично.

Бисера грязно выругалась. Лицо так исказилось от злости, что уже никто не назвал бы его красивым. Стремительным движением она выхватила меч и кинжал — это придало ей уверенности.

— Непослушных рабов у нас убивают, — жестко промолвила она.

Ялмари заметил зеркальный блеск оружия. Так вот что решила королева: он не будет терпеть побои — и его зарежут. Все по правилам Яхии: никто не скажет, будто Зелфа напрасно убила хорошего раба. Принц посерьезнел. Смотрел то на кинжал, то на Бисеру. Девушка заметила этот взгляд.

— Знакомая штучка? — она неправильно поняла его. Подумала, что королева таким образом хочет о чем-то напомнить пленнику. Теперь десятница окончательно успокоилась. "Так значит, у Зелфы с ним давние счеты. Она предполагала, что дело дойдет до убийства, и хотела намекнуть, что причастна к его гибели". — Я даю тебе последний шанс, — процедила Бисера сквозь зубы. — Если сейчас ты сейчас разденешься до пояса и встанешь к столбу, я накажу тебя, но не убью.

— Я согласен слушаться тебя… какое-то время, — Ялмари смотрел на кинжал: предполагал, что девушка хочет отвлечь его разговорами. — Но в твоих желаниях тоже должны быть границы.

Бисера с коротким рыком бросилась вперед, замахнулась кинжалом в грудь. Вообще-то по правилам, она должна была сделать выпад мечом, а потом ударить строптивца кинжалом в бок. Пленник следил за кинжалом, и она предположила, что удар мечом он пропустит. Не ошиблась: защищаясь от серебряного оружия, Ялмари схватил ее кисть и вывернул. Ладонь от боли разжалась, и кинжал упал на землю. Но в тот же миг меч рубанул его по шее.

— Ой ё! — прошипел "раб", потирая ушибленное место. Морщась, подхватил кинжал. Оружие он держал лезвием к себе, стараясь продемонстрировать миролюбие.