Истинная для Ворона (СИ) - Адьяр Мирослава

Госпожа щелкнула пальцами, подзывая двух высоких холеных девушек. Обе темноволосые, голубоглазые, смуглокожие. От точеных фигур — глаз не оторвать. Их тела были покрыты золотистыми узорами, спиралями и завитками. Рядом с ними я и Флоренс выглядели серыми пятнами на ярком, разноцветном холсте. Впрочем, они тоже вели себя предельно корректно и, аккуратно обняв нас за плечи, оттянули в сторону от мужчин, которые уже о чем-то переговаривались с хозяйкой.

— Не переживайте, — мягко проговорила Адана. — Они скоро к вам присоединятся.

— В смысле? — Флоренс заметно напряглась, а ее глаза стали круглыми, как блюдца.

— У нас общие купальни, — хихикнула Марта.

Фло резко побледнела и пролепетала что-то про «искупаться побыстрее», а я отчетливо видела, какие мысли роятся в ее голове. Девушки-провожатые переглянулись, защебетали на незнакомом мне языке и хитро подмигнули друг другу.

Они вели нас по бесконечному коридору, освещенному самыми настоящими свечами. Ноги по щиколотку тонули в мягком ворсе толстых ковров, стены были отделаны декоративной штукатуркой, и руки мастера изобразили на золотистой глади деревья, птиц и цветы, которых я никогда в жизни не видела. В комнатах, которые мы проходили, журчали фонтанчики, звенел тихий смех и шуршал тонкий шелк. В воздухе стоял сладкий запах лаванды и ландыша.

Девушки распахнули раздвижные двери и пропустили нас в наполненную ароматным паром комнату. На низеньких стульях у стены были сложены пухлые стопки свежих полотенец и новая одежда. Тут же стояла обувь.

— Вы когда успели? — удивленно спросила я, рассматривая всю эту роскошь.

— Мы можем быть быстрее света, — загадочно ответила Адана и слабо улыбнулась, а я вздрогнула, заметив, что у нее довольно острые клыки. — Располагайтесь. Если вам что-то потребуется, то у купальной чаши есть панели вызова. Прикоснитесь — и мы ответим незамедлительно. Когда закончите, то вас проводят в комнаты, где вы сможете отдохнуть и поесть. А, вот еще! — Адана будто вспомнила что-то и хлопнула себя ладонью по лбу. — После отдыха с вами поговорит наш оружейник. Госпожа приказала предоставить вам все, что потребуется.

— Оружейник? — переспросила Флоренс.

Девушка одарила ее вежливой улыбкой и подтолкнула к стулу, где можно было раздеться.

— Отдыхайте, — промурлыкала Марта и закрыла дверь, оставив нас одних.

— С ума сойти, — пролепетала Фло и несмело коснулась тех лохмотьев, что остались от одежды. Она явно стеснялась посторонних, и я отвернулась, чтобы девчонка не сгорела на месте от неловкости. Зашуршала ткань, что-то тихо булькнуло, и Фло с головой ушла в ароматную воду, а через несколько минут с наслаждением растянулась у бортика, опустив подбородок на сцепленные пальцы.

Стащив одежду, я последовала ее примеру и поняла, что счастье есть. Вот оно. В горячей воде, в пахучем лавандовом масле, в чистоте. Кожу приятно покалывало, а тело налилось сонной тяжестью.

— Не уверена, что даже смогу поесть сегодня, — пробормотала Флоренс.

— Я тоже. Скорее всего, просто свалюсь в кровать, не пошевелю и пальцем.

— Как ты себя чувствуешь?

Вопрос девчонки вогнал меня в ступор. Как я себя чувствую? И правда, как?

Разбитой. Уставшей. Бесконечно, сумасшедше уставшей, будто прошла пешком сто тысяч миль, а внутри у меня при этом перекатывались шарики льда и тлеющие угли. И столько всего свалилось на плечи, что никогда это все не разобрать и не принять. Севера я подвела. Его сын мертв, мой дом уничтожен, а впереди — только неизвестность. Разумеется, Фэд и Герант что-то придумают, но я сейчас была не способна порадоваться за то, что мужчины снова рядом. Все это словно происходило не со мной.

Мысли путались, пульс стучал в висках с такой силой, что пришлось обхватить голову ладонями.

— Устала, — ответила я, когда пауза непозволительно затянулась. — Смотри, лавандовое мыло. Давай я волосы тебе вымою.

Флоренс смущенно передернула плечами и развернулась ко мне спиной.

Взяв сиреневатый брусок, я втянула сладко-горький аромат и зачерпнула воды, чтобы взбить мыло в пену. Волосы у девчонки били шикарные: густые, темные, мягкие. Трогательные кудряшки облепили шею сзади, а плечи без одежды выглядели еще тоньше и острее, чем мне казалось раньше. Намылив голову Флоренс, я заставила ее нырнуть, а затем передала брусок и попросила помыть волосы мне.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Знаешь, я оставлю это для Геранта.

У меня чуть челюсть не отвисла, когда я увидела ее хитрый взгляд. Флоренс проворно выбралась из чаши. Накинув легкий халат, она подхватила стопку одежды и обувь и наступила на одну из панелей вызова.

— Эй, ты что, бросаешь меня одну?!

— Вольный скоро составит тебе компанию, — хихикнула Фло. — Я попрошу магистра вас не беспокоить.

— Флоренс!

Девчонка помахала мне рукой и скрылась за дверью.

— Вот же…

Хлопнув рукой по поверхности воды, я нахмурилась и отплыла подальше от входа. Повернулась спиной и положила голову на край бортика, блаженно прикрыла глаза. Ну, Флоренс! Я тебе когда-нибудь припомню это бегство. Все стесняшкой притворяется, а туда же — жизнь мою устроить пытается.

Дрема опустилась на плечи, вода мягко покачивала тело, ласкала его теплыми волнами, убаюкивала не хуже колыбельной. Я не сразу почувствовала чужое прикосновение, а когда поняла, что не одна, то резко обернулась и оказалась в капкане крепких рук Геранта.

— Не отпущу, пока не выслушаешь! — прорычал он.

— Я сказала все, что хотела! Дай мне выйти!

Я рванулась в сторону, но мужчина держал крепко. Он почти причинял мне боль, но казалось, что даже если я сломаю ему руки — двоедушник не отступит.

— Разве ты не понимаешь? — выдохнул он, прижимаясь губами к моей шее. — Я же чуть с ума не сошел, когда ты пропала. Я не мог спать, не мог есть, не мог думать трезво. Разве ты не чувствуешь? Не чувствуешь?

Он обхватил мои запястья и прижал ладони к своей груди, прямо над сердцем.

— Я так дико скучал. Невыносимо, бесконечно. И ворон скучал по тебе.

Вся его суть хлынула в меня стремительной рекой, изломала, бросила из теплой воды в ледяной бурлящий поток сомнений, страхов и бесконечных тревог. Сердце Геранта колотилось, как сумасшедшее, а он снова и снова накачивал меня собственными чувствами, пропускал их через меня, как через сито, протягивал тонкие нити радости, облегчения и бескрайнего ужаса, что я могу исчезнуть, раствориться в его руках. Желтые глаза двоедушника были наполнены таким теплом и томлением, что мне совсем чуть-чуть хотелось плакать.

— Я боюсь, понимаешь? Я не хочу, чтобы случилось то же, что и с Анной, я не смогу пережить это снова.

Он отпустил мои запястья, обхватил лицо большими ладонями, покрыл щеки быстрыми, обжигающими поцелуями.

— Я люблю тебя, — выдохнул Герант, а я застыла в его руках, как каменное изваяние. — Люблю тебя, Ши. Все в тебе люблю, даже твое долбаное упрямство, твою бесконечную искренность, силу воли, духа и тела. Даже гордость твою люблю. Понимаю, что ты не можешь ответить мне тем же, потому что…

— Заткнись, пожалуйста, — простонала я, цепляясь ослабевшими пальцами за его плечи.

Герант немного сник и замялся. Я еще никогда не видела его таким подавленным, как в этот короткий момент. Если бы я сейчас приказала отпустить меня и уйти, то мужчина бы подчинился, не сказав ни слова, но я не собиралась его прогонять. Я была счастлива, что он здесь, живой, готовый отдавать всего себя только мне одной, наполнять мое сердце радостью встречи, одной на двоих. Наши души и тела — едины. И чувства мы делим поровну. Вся суть связи открылась мне в одной ослепительной вспышке, болезненной и сладкой, полной безоговорочного принятия друг друга.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Привстав на цыпочки, я коснулась его губ. Мягко, будто в первый раз. Под водой я прекрасно ощущала, как сильно он возбужден, и обвила крепкое тело ногами, как вьюнок, не желая тратить больше ни секунды на глупые обиды.

В этот раз близость была ослепительной и острой. Быстрой, жадной и раскаленной, как кипящее масло. Герант набросился на меня оголодавшим зверем, подхватил под ягодицы и ворвался в тело на полном ходу. Застыл он только после пары резких рывков, опомнился, попытался спросить, как я, но решительный поцелуй стер всего его сомнения. Оглаживая ладонями крепкую спину, я не могла им насытиться. Хотелось всего и сразу: его рук повсюду, губ на шее и изломе ключиц, красно-кровавых полосок на смуглой коже, хриплых криков в потолок и животного рычания.