Небо в огне (СИ) - Younger Alexandrine

— Да мне плевать, что обо мне думают! Что дружок Белый, что твой братец… — Кос совсем преграждает Лизе путь к отступлению, усаживаясь с ней рядом, и, крепко обхватив за талию. Она бы и рада вырваться, отодвинуться, но узкое пространство давало ей мало альтернатив. Или нечто другое… — Там вообще уже от бабла мозг отказывает, мать родную горазды продать за гроши, а ты мне про мои заскоки?

— Не переводи стрелки, — глупо бастовать, чувствуя на себе теплые ладони, в которых извечно хочется потеряться, но Холмогорова настроена решительно, если уж Космосу настолько сильно нужно узнать, из-за чего всё накренилось. — И ты меня сейчас сломаешь!

— Зато далеко не убежишь!

— Ты тоже! Будешь лечить мои переломы!

— Всё сказала?

— Всё!

— Что ещё предложишь?..

Лиза неожиданно притихла. Слёзы произвольно захлестнули её в беззвучном рыдании. Душили и лишали воли.

— Не плачь, — Космос поглаживает вздрагивающие плечики жены, не зная, какими ещё методами успокоить её, если не лаской.

Бежит от него, и поэтому замёрзла. Может, не зря бежит? Космос не рассматривал этот вариант. Ему безразлично то, что до неё доносилось. Он с Лизой.

— А чего от тебя ждать, Космос? — Елизавета также продолжает сидеть на коленях мужа, стараясь негромко возмущаться его поведением. — Чего? Дочке наобещал домой вовремя приехать, а слова не сдержал! Который раз… Все потому что все тебе плохие, можно срываться среди белого дня! Я о себе не говорю, не претендую! Но придушить тебя каждый раз хочется…

— Придуши, легче станет… — Космос заглядывает в алмазные глаза, как преданный пёс. Целует мокрые щёки, чтобы Лиза наконец-то успокоилась. Он же успокаивается, когда рядом с ней!

— Только о себе думаешь! — трудно оторвать себя от самого родного и близкого человека, но Лиза вынужденно поднимается, отведя руки мужа в сторону. Минуты слабости ушли, а обида и горечь никуда не делись. Окаянные.

— Вот увидишь, Лиз…

— Что, Космос?

— Брошу! — резко заявляет Холмогоров.

Его голос не терпит возражений.

Лиза не находит слов для ответа. Осторожно обхватывает пальчиками ещё горячую кружку с чаем, рассматривает узоры на фарфоровом блюдце и старается дышать ровно. Рядом с Космосом ей сложно сдержать свой неугомонный характер, а его клятвы таяли мартовским грязным снегом.

Таяли, потому что он не справится один? Друг без друга не жилось. Один сломается, а второй будет зализывать его раны?..

Да. В самом деле…

Слова повисли в воздухе ненужной мишурой. Отпив пару глотков черного чая, Лиза поворачивается в сторону Космоса, остановив на его поникшем лице свой внимательный взор. У него круги под глазами, щёки бледные и губы обветренные. А она всего его любит, потому что видит в нём своё небо. Тонуть готова.

Проходится невесомой ладонью по упрямому лбу, как будто боится позволить себе большей близости.

Хочет ему верить, очень хочет.

Но Лиза не уступает себе.

Твердо встаёт на ноги, удаляясь в сторону спальни. Совсем не слышит, что Космос зовёт её. Как контуженная. Кукла обескровленная.

Устала?!..

Лиза ответит себе на этот вопрос потом, когда сможет сравнить девяносто четвертый год с новыми страницами десятилетия.

Космос же не хочет ничего сравнивать, не задаётся вопросами, а только утомлённо плетётся следом за Лизой. Пусть чай останется забытым.

Безразлично.

Скоро Лиза забудется сном, а Космос потянется к ней, но на этот раз в его зрачках не найти морока. Ему не спать хочется, а смотреть на свою алмазную, находя в умиротворённых чертах абсолютную любовь.

И находит.

Отогревает.

Кос не может оторваться от неё, отпустить, потому что это было правильным. Лиза медленно открывает глаза, чтобы также несмело смотреть на мужа, тайно радуясь тому, что он рядом.

Его никто не украдёт. Лишних нет. Луна не мешает, а небо в покое.

И кто чужой осмелится помешать?

— Молчи… — тихо произносит Лиза, прежде чем чувствует, что снова безвозвратно тонет.

Как и Космос. Без шансов.

В своём огне?..

Комментарий к 94-й. Зима в сердце

Ещё раз предлагаю полюбоваться новой обложкой «Неба в огне» от Camomille:

https://vk.com/wall-171666652_1322

(скоро выложу в группу её второй вариант, который нравится мне не меньше основного)

Ну и я тоже не с пустыми руками:

https://vk.com/wall-171666652_1326

========== 95-й. Забери меня… ==========

Комментарий к 95-й. Забери меня…

Полетели в 95-й!

https://vk.com/wall-171666652_1345

OST:

— БИ-2 feat. Инна Желанная — Забери меня

— By Индия — люби меня так

Жалость признают только дети. Им свойственно принимать всё близко к сердцу в силу нежного возраста и крайней степени доверчивости, а если дело касалось проявления участия к малейшему огорчению, то почти каждый ребенок готов открыть своё раздосадованное сердце навстречу людскому пониманию. Мама или папа погладят своё неугомонное дитя по головке, пропоют на ушко парочку добрых слов и случайные ненастья забыты. Можно припеваючи жить, думая только о том, почему дожди грибные, а облака похожи на сказочных белогривых лошадок. Мечта!

Лиза же давно перестала быть ребенком. Сначала вынужденно, потому что родители стали героями её прошедшего времени, а после того, как Космос стал её главным спутником жизни и в горе, и в радости, то окончательно и бесповоротно. Рождение дочери лишь убедило Елизавету в том, что жалость просыпается в сердце только при виде более слабого и изнеженного создания, а что же до неё самой…

Вот только не надо её жалеть!

Лезть не в своё дело точно не стоит, если расчет на грубость был произведен не со зла, не из праздного любопытства и по глупой случайности. Лиза остро чувствовала подобные людские мотивы. Считывала по взгляду собеседника. Научилась…

И глаза Лизы Холмогоровой больше походили на осколки. Кто-то из знакомых при случайной небрежной встрече обронил подобное мнение, размножив его на живучий нелицеприятный слух. Что ж, может, уважаемые знатоки правы? Если зеркало не врёт, то в последнее время Елизавета Алексеевна Холмогорова выглядит не лучше картинки скелета из школьного учебника. Высокая, худая и бледная. Вырядилась в черное платье, в карманах которого прячет озябшие руки.

Чем не старуха с косой? Сюжет для детской страшилки, которыми в далёкие годы пугал её старший брат, надеясь, что Лизка обязательно поверит. Сейчас же Лизе главное, чтобы дочка не пугалась. Чтобы Арька не теряла свою доверчивость хотя бы рядом с мамой, не замечая, что улыбка на красивом родном лице потухла. И глаза…

Нет, не жалкие же!

Но Холмогоровой стало невыносимо появляться на работе, в гостях у лучшей подруги, у Арьки в детском саду и в любом другом публичном месте. В конторе, где казалось бы никто и рта не мог раскрыть в сторону родственницы Рафаловича и Ёлки, на неё сочувственно смотрел даже кактус из кабинета Гелы. Сам Сванадзе предлагал свою помощь в любое время дня и ночи, но пользоваться добродушием друга Лиза не желала. Хватало того, что на уши Гелы наседал Космос, когда другой адекватный собеседник сходил с дистанции, не желая видеть вечно хмурую морду лица Холмогорова.

Отношения Коса с друзьями в принципе походили на пороховую бочку. Того гляди и рванёт, не оставляя шанса на мирный исход взаимодействия. Непоколебимость излучал только Фил, а Пчёла и Саша закономерно получали от Космоса тысячу проклятий. И Лиза не могла не признать, что половина из них была справедливой. В конфликте не бывает абсолютно невиновной стороны, а Кос мог просчитать, куда ведёт курс бизнеса, взятый Беловым при безоговорочной поддержке Пчёлкина.

Впрочем, не Холмогоровой ломать над этим голову, но теперь и дома у Филатовой стало слишком многолюдно: стоит приехать по приглашению, как на чай заскочит то Белова с наследником, то ещё одна дама из окружения Томы, которая явно знала по слухам, какое двухметровое бедствие живёт у Лизы дома. И что за каким-то чёртом она ещё с ним не развелась, потому что терпит и бежать некуда. Наверное, из-за денег, ведь непонятно, с какой барахолки себя взяла! Да вся Москва и область знала, что у Холмогоровых в доме творится. А толку? Что это меняло?!..