Ректор для дерзкой (СИ) - Алена Владимировна Яковлева

Фарн обнял меня сзади, я тут же беспокойно завозилась и обернулась к нему лицом. Абсолютно спокойное, не выказывающее никаких чувств, оно почему-то давало некую уверенность в том, что все в порядке и волноваться не о чем, хотя учитывая уже произошедшее, никаких предпосылок для этого не было. Я сощурилась.

— Нас похоронят под обломками, — процедила, упрямо глядя в глаза. — А потом с помощью удилки отыщут кристалл перемещения.

— Мы успеем, верь мне, — мягко ответил фарн, погладив меня по щеке. — Главное — послать сигнал в Академию, тогда Совет немедленно примет меры.

Словно поддерживая мою позицию, многострадальная стена, от которой мы отошли на приличное расстояние, рухнула окончательно вместе с кусками потолка. Мерцающая пыль заполнила все помещение. Тяжело дыша, я пыталась сообразить, каким путем теперь лучше добраться до подвальных этажей, раз короткий путь заблокирован.

— Всем сложить оружие! — вдруг громогласно скомандовал на всю округу незнакомый мужской голос. Звуковая атака была такой силы, что заглушила грохот нанесенного только что с другой стороны здания удара осадным орудием. — К вам обращается глава Совета Академии Верховных джиннов.

Охнув, я прижала ладонь ко рту. Фарн выглядел немного обескураженным — тоже не ожидал подмоги. Связи на телепатическом уровне между странами нет, не могли же там просто-напросто догадаться, что дело плохо?

— Регент Эригард Всевластный лишается полностью всех чинов и влияния, а вместе с ним — те, кто способствуют дальнейшему бунту, — тем временем вещал голос. — Вы окружили здание, мы окружили город. Повторяю: сложите оружие и сдайтесь мирно для установления правосудия.

Зем крепко взял меня за руку и кивком указал на ближайший к выходу парадный зал.

— Это фарн Маркес, декан факультета искусствоведения, — пояснил он, уверенно ведя к двери, выстоявшей после удара снарядом. — Не знаю, как ему удалось понять, что здесь творится неладное, но он обладает силой создания порталов перемещения через свои картины.

Я расширила от удивления глаза.

— Вот это дар…

— Чему и обучает своих студентов, — кивнул фарн на ходу. — На самом деле, такое встречается нередко.

Огромная резная дверь с кристальными вставками, ведущая на улицу, была приоткрыта. Недолго думая, Зем с силой толкнул ее и выступил наружу, я следом. В глаза ударил сочный солнечный свет, и хотя уже вечерело, после темного запыленного помещения привыкнуть было сложно. Усилием воли я заставила себя оглядеться и присвистнула.

Исследовательский центр и впрямь был окружен, причем не только бойцами и хросами, но и отрядами лесных дил и рогоящеров в ошейниках, о которых я лишь слышала от некоторых знакомых, служивших среди приближенных регента. Огромные твари шипели и выгибались, то и дело норовя сорваться с цепей. Неподалеку — регент совсем сошел с ума! — в черте города, были составлены бомбардировочные орудия. Куда он только дел жителей?..

— Выходит, нас и впрямь собирались здесь оставить, — тактично описал ситуацию фарн, протягивая вверх правую руку ладонью вниз.

Опознав в вышедшем заложнике ректора академии Верховных, на подмогу которому в саму тюрьму мира пожаловал Совет сильнейших магов, наемники и бойцы наконец изволили сложить оружие. Я всей душой надеялась, что внутри центра произошло то же самое. Выходов отсюда несколько, и вероятнее всего, нечто подобное сейчас происходило и с другой стороны. За гулом армии расслышать что-либо не было возможности.

Загородив на мгновение вечернее солнце, из-за облака показался странный летательный объект и направился в нашу сторону. Напоминающее изящно сконструированный плавательный плот судно, оснащенное огромными крыльями, похожими на перьевые веера, разноцветный пар, выбивающийся из закрученных труб всевозможных размеров. Вероятно, сотворено это чудо с помощью магии преобразований — самая удачная основа для аппаратов, передвигающихся по воздуху. Делают ли такие в Ральмоне? Вряд ли. По крайней мере, мне не попадались. Про себя бесхитростно окрестив аппарат «воздушной лодкой», я попыталась разглядеть пассажиров. Их было двое, мужчина и женщина, оба человекоподобные и незнакомые.

Армия расступилась, дав возможность загадочной воздушной лодке приземлиться без жертв. Тепло улыбнувшись мне впервые за долгое время, фарн потянул следом за собой навстречу выходящим спасателям.

Глава 69

Неделю спустя

Приемные покои Крейена Андорлея полностью соответствовали его новому статусу — исполняющий обязанности правителя Ральмона. Сегодняшнее собрание было важным шагом в мировой политике, к которой главы двух государств должны были в итоге прийти.

Я уже порядком устала и с максимально серьезным выражением лица разглядывала обстановку, должным образом обратить внимание на которую с первого раза мне не удалось. Испещренный витиеватыми узорами потолок украшали массивные люстры с сотнями свечей. В центре зала размещался широкий стол из темного дерева, с каждой стороны расставлено по несколько кресел. Ни одно место не пустовало, приглашенные живо обсуждали произошедшее и делали заметки. Вот-вот дойдет до подписания договоров, тогда станет понятно, до каких пределов можно расслабиться.

Перелистывая книжку для записей, я покосилась на Зема, сидящего на соседнем кресле. С того дня, как прежний регент со скандалом покинул свой пост, фарн назначил меня личной помощницей и ученицей. Это было приятно — до сих пор он обучал лишь группы студентов, мне же позволено было находиться рядом целыми днями, усиленно грызя гранит науки. Иногда приходилось сопровождать его на ответственных мероприятиях, чему я была только рада.

Основную часть вечера я усиленно игнорировала Сомдейта, который практически буравил меня взглядом с противоположной стороны. «Прости» было последним словом, которое я от него приняла, и с тех пор мы не общались. Даже понимая, что на плане об убийстве Зема настояла мать, сказав, что фарн скорее всего не погибнет, как того хотел регент, подсунувший кинжал, закаленный в Черном разломе. Рана же в сердце обычным лезвием должна была подать автоматический сигнал катастрофы в Академию Верховных, что в итоге и вышло. Я просто поняла, что не могу общаться с бывшим другом так, как раньше. Бывает, наступает предел, после которого дороги назад нет.