Ограбления и кражи: Бандиты, грабители, воры и мошенники - Полина Кочеткова

Стимул для преступлений велик Картины и скульптуры знаменитых мастеров, антиквариат уже давно стали «самой твердой валютой», которой не страшны никакие финансовые и экономические неурядицы. Более того, рыночная стоимость этих непреходящих ценностей непрерывно растет. Приведу лишь один, правда, особенно разительный пример. Американская миллиардерша Джоан Пейсон купила в 1947 г. «Ирисы» Ван Гога за 84 тыс. американских долларов. Купила не без колебаний: не дороговато ли? Сорок лет спустя ее сын Джон Пейсон решил выставить «Ирисы» на продажу. И получил за нее на Нью-Йоркском аукционе «Сотбис» целое состояние - 53,9 млн. американских долларов. То есть стоимость Толста возросла более, чем в 640 раз!

Высокие легальные цены стимулируют нелегальный рынок. Погоня за произведениями искусства породила «индустрию» их воровства и перепродажи, ставшую головной болью для полиции во всем мире. Ричард Вольпе, опытный детектив-искусствовед, прослуживший в Нью-Йоркской полиции 25 лет, утверждает, как это ни парадоксально, что «воры виновны менее всего». Эти «рабочие мулы», считает он, не могли бы ничего сделать без кооперации с владельцами галерей, перекупщиками с «блошиных рынков», сотрудниками аукционных домов, музеев, страховых контор, с коллекционерами и даже фирмами по установке сигнализации, которые порою играют роль наводчиков. За такими тайнами, как ограбление бостонского музея Гарднер, стоит обычно, мафия. Специально для богатых и не слишком разборчивых коллекционеров преступный франко-японский синдикат даже издает красочный каталог, по которому можно выбрать краденого Моне, Коро или Ренуара. Больше того, за отдельную плату гангстеры берут «заказы» на картины, еще украшающие стены той или иной галереи. И все же сбыть всемирно известный шедевр очень сложно. Завладев знаменитой картиной, осведомленные в искусстве воры, как правило, пытаются получить за нее выкуп. А если это не удается, то бросают или уничтожают ее. Известны случаи, когда ценнейшие полотна разрезали на части и продавали коллекционерам, жаждущим заполучить хотя бы кусочек шедевра.

По статистике Интерпола, в Европе чаще похищаются менее известные работы, которые легче сбыть за пределами той страны, где они были украдены. В 1990–1992 гг. обозначились новые потоки, подпитывающие черный рынок и аукционы произведений искусства. С крушением социализма в Восточной Европе и СССР открылись шлюзы, через которые на запад континента потекли картины, иконы и другие художественные ценности. Резко возросло число краж из музеев и частных коллекций. Из бывшего Советского Союза за границу вывезено в последнее время около 80 % остававшихся здесь древних икон. Теперь первоклассные доски всплывают на торгах и уходят невесть куда зачастую по бросовым ценам. По мнению компетентных представителей российской таможни, удается пресечь лишь десятую часть «культурной» контрабанды из страны

Контакты соответствующих полицейских служб разных стран координирует Интерпол. Он ведет фототеку украденных и разыскиваемых художественных ценностей. Все связанные с этим данные, включая обстоятельства похищения, введены в ЭВМ в его штаб-квартире. На основании анализа многих преступлений служащие Интерпола могут предугадать «маршрут» пропавшего шедевра, поскольку им известны почти все частные коллекции мира, владельцы которых не гнушаются приобретать краденое Интерпол объявляет международный розыск похищенных предметов искусства, для чего издает специальные бюллетени. Совместно с ЮНЕСКО, он постоянно призывает все страны провести полный учет своих культурных ценностей, усилить охрану музеев, церквей, государственных и частных коллекций. К этим разумным рекомендациям следует прислушаться и республикам бывшего СССР, незадолго до своего распада вступившего в Интерпол. Иначе всемирный «музей похищенных шедевров.» существенно пополнится новыми экспонатами.

(Альберт Пин. Искусство в осаде. «Деловые люди», 1992).

КРАЖА В УСПЕНСКОМ СОБОРЕ

Эта дерзкая кража произошла весной 1910 г. В Успенском соборе слева от царских врат находилась икона Владимирской Божьей Матери в огромной божнице. Божница эта была в сажень высотою, аршина полтора шириною. Икона Владимирской Божьей Матери была древней святыней Руси и любимейшей для царской семьи, так как этой иконой был благословлен на царство первый из дома Романовых — царь Михаил Федорович. Золотая риза образа была богато украшена драгоценными камнями, но особую стоимость представлял собой огромный квадратный изумруд, величиной чуть ли не со спичечную коробку, зеленевший среди сверкающих бриллиантов. При осмотре иконы оказалось, что эти камни вместе с кусками золотой ризы были грубо вырезаны каким-то острым инструментом и исчезли бесследно. Живопись самой иконы не была повреждена.

При осмотре на подоконнике узкого окна, расположенного над иконами, были обнаружены следы потревоженной вековой пыли. Стекло левого окна было разбито, несмотря на полувершковую толщину. Это окно, как и все окна собора, было таким узким и длинным, что напоминало собою бойницу, через которую человек вряд ли мог выбраться.

Дело вел начальник московской сыскной полиции А.Ф.Кош-ко. В Петербург были посланы телеграммы о случившейся краже.

Вскоре был получен ответ от министра внутренних дел, что Государь Император приказывает приложить все, силы и средства как к розыску похищенного, так и к обнаружению виновного.

Препятствием в следствии было то, митрополит Владимир настаивал на продолжении обычных богослужений. Он утверждал, что вор уже скрылся с территории храма. Следователь был другого мнения. Богослужения не были возобновлены, а у выходов храма была установлена засада. Через несколько суток это дало свой результат. Надзиратель, стоявший на наружной охране собора, сообщил, что в соборе слышна стрельба. Охрана была немало ошарашена проявлением признаков жизни среди царившей несколько суток тишины. В напряжении прошло несколько часов. Начались слышаться стуки. Кто-то то ли скреб, то ли бил стену. Вдруг с самого верхнего ряда икон сорвался образ и с грохотом упал па плиты каменного пола. Шум временно затих и наступила гробовая тишина. На том месте, откуда упала икона, появилось нечто. Что это было — разобрать никто не мог. По форме вроде бы человек, но без глаз, носа, рта и ушей. Охрана начала беспорядочную стрельбу из маузеров по страшному призраку. При первом же выстреле он, хватаясь и цепляясь за иконы, упал на пол. Тут только стало видно, что это человек. Пули его не задели, но одна пробила икону святителя Пантелеймона.

Весть о поимке вора-святотатца быстро разнеслась по Москве и толпы народа, горя жаждой мщения, хлынули к собору, желая самосудно разделаться с дерзким осквернителем святыни. Вор был вывезен из храма через Тайнитские ворота, хотя для этой цели был доставлен автомобиль, ждавший со стороны Кремлевской площади.

Вора вымыли и переодели. Им оказался Сергей Семин — ученик ювелирного дела. Он рассказал, что все эти трое суток. с лишним скрывался за иконами. Когда сыщики обшаривали шестами пустое пространство, то его не нащупали лишь потому, что ему удалось. забиться в нижнюю выступающую часть сплошной иконной стены. Шест, опускаемый сверху, доходил до пола, но не мог проникнуть круто в сторону и зацепить укрывавшегося.

Семин в своей засаде переживал муки голода и жажды. За все это время он съел лишь одну просфиру и выпил бутылку кагора, найденную им в алтаре. План действий был заранее выработан и состоял в том, чтобы, по совершении кражи, спрятать драгоценности в заранее присмотренном месте и, разбив окно, выбраться наружу. За похищенным вор намеревался явиться через месяц-другой, когда страсти улягутся. Однако Семин ошибся в размерах окна. Глядя снизу, он нашел его достаточно широким. Свершив преступление и разбив окно, он тщетно пытался просунуть в окно голову и пролезть — окно оказалось слишком узким.

Украденное было спрятано в одной из гробниц в соборе. На суде Семин был приговорен к 8 годам каторжных работ. Вскоре к следователю, т. е. А.Ф.Кошко, явилась делегация от церковных властей и поднесла в подарок копию иконы Владимирской Божьей Матери в кованой серебряной ризе с соответствующей надписью. Она была благословлена митрополитом Владимиром. Эту икону А.Ф.Кошко передал своему сыну-стрелку, она погибла в Царском Селе при разгроме большевиками его квартиры.

РОЗОВЫЙ БРИЛЛИАНТ

В 1913 г. произошла кража у знатной московской барыни — княгини Шаховской-Глебовой-Стрешневой — одной из богатейших женщин России того времени. В ту пору княгиня жила в одном из своих подмосковных имений. И вот однажды она стала жертвой дерзкой кражи. В уборной, примыкавшей к ее спальне, находился несгораемый шкаф. В этом шкафу княгиня имела обыкновение хранить свои драгоценности, особенно дорогие ей по фамильным воспоминаниям. И вот из этого шкафа исчезли две нитки крупного жемчуга, кольцо с сердоликом и розовый бриллиант. Сердоликовое кольцо имело лишь историческую ценность. Под его камнем хранился крохотный локон волос, некогда принадлежавший Евдокии Лопухиной — первой жене Императора Петра. Она окончила свою жизнь, как известно, в монастыре. Один из Стрешневых, влюбленный в царицу Евдокию, выпросил у нее эту дорогую ему память. С тех, пор эта реликвия переходила в роду Стрешневых от отца к сыну. В конце концов, с прекращением прямого мужского потомства, она перешла к княгине.