Крылья любви (СИ) - Боброва Екатерина Александровна

– Государь.

Дробный стук и почти сразу дверь в опочивальню распахнулась. Харлап остался стоять около стола, не спеша оглянуться. Он спиной чувствовал страх гонца. Наградит вошедшего князь или отправит на казнь, зависело от того, сочтет ли он новость достойной такого бесцеремонного вторжения.

– Говори, – бросил, через плечо.

Гонец громко сглотнул, и его страх стал чувствоваться сильнее.

К удивлению многих, Харлап не унаследовал от родителя силу огневика, а пошел в бабку, став магом земли. Не слишком удобный дар для правителя, но юный Ликторн решил по-другому. Его не привлекало целительство, не было дел до растений или животных, а вот власть над мыслями и чувствами людей манила собой с детства, с тех самых пор, когда он узнал о существовании запретного для землевиков учения ментальной магии.

– Они уже здесь, – дрогнувшим голосом доложил гонец, – полчаса назад «Черную молнию» засекли над Шактильскими горами. Сообщение пришло от третьей башни наблюдения.

Харлап позволил себе довольную улыбку. Башни он приказал скрытно поставить в укромных местах горного массива, отделяющего Северные земли от западного соседа. Их единственной задачей было наблюдать за воздухом и докладывать о любых судах, замеченных над горами.

Князь рассчитал верно. С юга и востока местность была ровной и густо заселенной, на северном побережье обитали юльские племена, живущие рыбной ловлей, да и крюк туда получался приличный, а вот пустынные горы на западе идеально подходили для скрытного продвижения к столице Литборского княжества городу Тальборг.

– Свободен, – приказал князь, ощутив волну облегчения, пришедшую от гонца. Скоро, очень скоро он вкусит страх небесных жителей.

План сработал, как и рассчитывалось. Демоны не пропустили сведения о приготовлении к войне, хотя и ребенку ясно – собери миллион солдат, но до неба не дотянешься. Клюнули на слухи, пущенные его людьми о ненависти Литборского князя к воздушным и попали в ловушку.

Они знали, что это он, а он знал, что они придут сюда. Кто выиграет? Об этом солнце узнает сегодня.

Сознание возвращалось неохотно, словно подозревая, что ничего хорошего его не ждет. Откуда-то сбоку раздражающе монотонно доносился звук капающей воды. Каждые двадцать секунд, Кэсси подсчитала, в тишину врывался громкий «Дзынь».

Она медленно открыла глаза. Серый, кое-где в паутине низкий потолок выглядел безрадостно. Кэсси скосила глаза. Сквозь узкое, зарешеченное окно внутрь врывался поток солнечного света. От квадратного светлого пятна на побеленной стене свет тянулся дальше, к темным, запыленным углам, к черному от грязи полу и воняющей дыре в полу, заделанной решеткой.

Больше в этой камере, кроме сколоченного из досок, лежака ничего не было. Грязь, вонь и запах плесени – в одном углу по стене стекала вода, вызвали резкое желание вскочить и ни к чему не притрагиваться, так и стоять в центре, дыша через раз, чтобы поменьше гадости внутрь попало.

Тут же нестерпимо зачесалась голова, спина. Ну точно, подумала Кэсси, с отвращением глядя вокруг, она успела кого-нибудь подцепить. Вши или клопы, да мало ли заразы в такой ужасти обитает.

Почесалась, шагнула ближе к окну, инстинктивно поджимая пальцы ног, чтобы как можно меньше касаться пола. Бросила взгляд на топчан. Матрас, лежащий на нем, был не то чтобы очень грязным. Кэсси, приглядевшись, даже пятен на нем не нашла. Ровный серый оттенок застиранной ткани. И подушка даже посвежее будет.

Вернуться и лечь? И тут же одернула себя – а что там внутри? Внутренности они, небось, и не стирали ни разу. И Кэсси осталась стоять.

Заняться в камере было нечем, кроме как думать. А поразмыслить было о чем. Что случилось? Почему их захватили? Где Лейнар с Танкрешем, что стало с командой? И почему их так легко взяли? Где, мать твою, вся небесная сила и рать? Где духи воздуха, что гонялись за ними с Танкрешем? Где это все?

А где, собственно, сила? Все четыре дара, которые ей так непросто достались.

По спине потек холодок, а ладони вспотели. И камера показалась еще более неуютной, а звук капель – пугающим.

Кэсси призвала огонь, ударив им в стену, и тот растекся по беленым камням, впитавшись в них, словно масло. На побелке даже следа не осталось. Она усилила напор, но добилась лишь того, что в камере стало удушливо жарко. Призванная следом вода охладила воздух, но проникать сквозь прутья решетки отказалась. Воздух вел себя тоже странно. Крылья исправно носили по камере, а вот при подлете к окну или двери, повисали тряпочками, больно роняя хозяйку на пол.

Складывалось ощущение, что стены вбирали в себя силу и рассеивали её.

Это было нехорошо. Это было так нехорошо, что хотелось биться головой об стену, ругаться и… в глазах защипало от накативших слез. Ладно, еще не вечер. Она жива, а значит может и будет сражаться.

И мозги лихорадочно заработали, придумывая и тут же отметая десятки планов.

Время в камере тянулось с карамельной неторопливостью, наполняя воздух тягучим бессилием. Давно уже прошел первоначальный задор. Множество попыток доказали и стены, и пол, и потолок надежно защищены. А дверь и окно непроходимы. Рука спокойно пролазила сквозь решетку, за ней виднелась еще одна серая стена внутреннего двора и больше ничего не было видно, но если Кэсси пробовала применить магию, как срабатывала неведомая сила, вбирая в себя все, словно губка воду.

Мысли вернулись к Лейнару. Как там высочество? Жив? Успела она ему что-нибудь ответить или нет? Кажется, нет.

Да и что ответить, когда сама толком не знает, чего хочет.

Глупо быть всего лишь любовницей, когда можешь достигнуть чего-то большего. Глупо отказаться от любви, заморозить все чувства и довольствоваться работой.

Глупо менять свободу на дворцовую клетку. Глупо остаться свободной и… одинокой.

Что делать, если при виде голубых глаз она теряет рассудок, если сердце щемит от тоски, если тело окутывает сладкое тепло, стоит только вспомнить их поцелуй, прикосновение его рук и легкую сумасшедшинку во взгляде.

Отказаться от всего этого? Выбрать магический дар? Стать крутым магом-универсалом Верхних миров? Ради чего? Ради удовлетворения собственной гордости?

Можно ли добиться всего этого, став любовницей Лейнара?

Вопросы, сомнения и все это против одного – любви.

Она смотрела на зарешеченное окно и понимала, что уже сегодня все эти мысли могут стать прошлым, а завтра принесет с собой смерть.

Боль в прикушенной губе. Так ли нужна свобода без него? Независимость от чего? От собственного сердца? А вдруг это ошибка, и она потеряет себя?

Потеряет… Прошлое вдруг проступило отчетливо, словно вырастая из тумана. Помнится ей нравились стихи, нравилось учиться – языки давались легко. Она мечтала о карьере, бегала на танцы, зачитывалась романами. Ничего особенного, но вдруг до комка в горле стало жалко все это терять.

И тут же, словно в противовес, в памяти всплыли занятия магией, восторг от осознания силы, полет в облаках и битва с гарзом. Так ли много она теряла и не приобретала ли больше?

Но куда заведет её дальнейший путь?

Любовница высочества или маг у свободовцев?

Как сохранить гордость и честь, не порушив любовь?

Чем она готова жертвовать ради него?

Чем он готов жертвовать ради нее и готов ли?

Нет, так не пойдет. Надо объяснить, что ей важна учеба, что это просто опасно оставаться необученным магом, что быть изгоем-универсалом во дворце – тяжкое испытание. Что она хочет чем-то заниматься, чего-то достигнуть.

Что же… они снова у исходной точки – нужен серьезный разговор.

«Я готова быть с тобой, высочество, если ты примешь меня такой, какая я есть. Быть до того момента, пока не решишь устроить личную жизнь на благо империи. А потом… ты отпустишь меня. Дашь возможность уйти с поднятой головой, пряча слезы».