Рассветники - Юрий Никитин

Люцифер задумался, почесал пальцем кончик носа, потом возразил:

– Ну хоть похвастаться, какие мы умные! Живем среди дураков, как жабы на кочке среди огромного океана.

– Милосерднее надо быть, – укорил я. – Иначе тобой займется Бюро Милосердия, перевоспитывать будут. Господь велел быть добрее к людям.

Кириченко посмотрел на меня с великим подозрением.

– Что-то вы, дорогой шеф, слишком часто стали на Библию ссылаться. Это как? Воцерковились?

Урланис тоже взглянул на меня с интересом:

– Я тоже заметил.

Я посмотрел на них строго и свысока:

– До меня дошло то, что до вас дойдет еще не скоро. Если еще дойдет…

– Ну-ну, что это за истина?

– Никто из вас не станет отрицать, – сказал я, – что цивилизация наша построена на законах, впервые сформулированных в Библии.

Кириченко сказал горячо:

– Ничего подобного! Эти «не убий», «не укради» появились еще в пещерном веке! Иначе бы отдельные особи не сумели бы сплотиться в общество и жить в нем сообща.

Я сказал высокомерно, как и положено шефу:

– А я спорю? Нет. Но покажите мне те записанные законы! А Библию я вам покажу. Потому на Библию и ссылаюсь. И другие ссылаются именно на нее. Таким образом у нас есть общая платформа, на которой можем дискутировать. Там есть примеры на все случаи жизни. И гнев Божий, когда он сжег Содом и Гоморру с разными мелкими городишками в придачу, и сластолюбивые старцы, что подглядывали за купающейся Сюзанной… ну как вон наш озабоченный Вертиков…

Вертиков возопил:

– Ни за кем я не подглядываю!

– Содом и Гоморра, – сказал Корнилов глубокомысленно, – как пример, что нельзя полностью отделить козлов от козлищ, и Господь сжег города нечестивцев с редкими жителями праведного поведения. Кроме того, он не разбирался, кто злостный содомитянин, то есть сам этим занимается и других усиленно совращает, а кто раз-другой попробовал и завязал, предпочитает с женой… Это как пример, чтоб правозащитники заткнулись, что вчера юсовцы разбомбили колонну вооруженных талибов, а заодно прибили троих случайных прохожих. Сам Господь проводил такие зачистки!

Вертиков спросил с подозрением:

– А при чем тут те… что подглядывали?

– А при том, – объяснил я ласково, – что все мы люди. У всех есть грешки. Но это не мешает в остальном быть достойными людьми. Милосерднее надо быть, хлопче. Ну подглядывали, ну мастурбировали, ну… да ладно, люди ж, не ангелы. Потому можем открыться с этими проклятыми чипами. Ничего особенно стыдного…

Урланис буркнул:

– Ну, за купающейся Сюзанной… это ладно, могу признаться. Это даже как бы по-мужски, хоть и чуточку с краю. А в остальном хоть бейте, хоть пальцы ломайте…

Кириченко сказал ласково:

– А и не нужно признаваться. Наш шеф и без чипа все увидит. У него прямой канал с Богом.

Урланис посмотрел на меня с подозрением:

– Да? Ни фига, пусть сперва отыщет в том месиве. Я ж не бегаю там среди неандертальцев с табличкой «Вот я – Урланис!». А чип – зло, это сразу адрес, емэйл, паспортные данные, отпечатки пальцев и сетчатки, что пил и что нюхал, а если еще жену шефа ненароком потрогал за жопу, то хоть это надо было бы скрыть, безопасности нашего любимого президента это не грозит.

Глава 4

Эльвира исчезла на трое суток, вернулась загорелая, с крупными бриллиантовыми серьгами и огромным кулоном из чего-то драгоценного на груди. Я не спрашивал, где была и почему исчезала, таким образом подчеркиваю, что совсем в ней и не нуждаюсь, даже вот в упор не вижу, есть она на работе или нет. Но ребята в первый же день узнали, что она побывала где-то в южных морях, где ее дедушка купил приличных размеров остров, а теперь вот снес там все постройки и восхотел построить дворец в окружении садов и фонтанов. Эльвира что-то там советовала, как я понимаю, чутье у нее на красивое есть, я ни разу не видел, чтобы надела что-то не то, сказала или сделала.

Люцифер завистливо повздыхал на старую тему, что вот те, кто были крутыми коммунистами и душили демократию, потом враз стали демократами и тут же прихватили от народного достояния какие-то там десятки миллиардиков в долларах.

Я промолчал, для меня уже аксиома, что короли правили всегда. Многим кажется, что пришла демократия и королевскую власть сперва ограничили, потом упразднили, но это версия для простого народа, чтоб у него оставалась иллюзия, будто от «голосов трудящихся» что-то зависит, в том числе и смена власти.

На самом же деле сменились только декорации, а выборы служат для поддержания иллюзии, что народ выбирает сам. Ага, выбирает, как же. Если бы народ выбирал, президентами становились бы топовые футболисты или хоккеисты, а еще автогонщики «Формулы-1». Может быть, еще ведущие идиотских шоу для простых и очень даже простых, но нам предлагают поверить, что это народ избирает на пост президента непонятного им профессора-юриста, известного узкому кругу таких же нелепых яйцеголовых новой трактовкой экономического закона о фьючерсах!

Королями и вообще правителями всегда становились благодаря отваге и грубой силе, которой пользовались себе в утеху: право первой брачной ночи, самовольная раздача земель и замков, титулов. А когда этого показалось мало, то закрепили это право и для потомков, придумав закон о престолонаследии.

Но постепенно, дабы облегчить себе жизнь, короли передавали часть своих обременительных полномочий придуманному якобы народом парламенту, а затем и вовсе отказались от слишком клоунских атрибутов власти, вроде мантии и короны, предпочитая власть реальную. Престолонаследия тоже нет, уже поняли, что это вырождение для семьи. Билл Гейтс все деньги и все имущество, как принято у современных правителей мира, завещал научным центрам и благотворительным фондам, а своим детям выделил всего полпроцента. И вообще миллионеры и миллиардеры издавна заставляли детей даже в каникулы подрабатывать разносчиками газет или чистильщиками обуви, в то время как дети рабочих все лето балдели и нежились в лагерях, ничем себя не утруждая.

Да и мы, понимая все правильно, намного больше уважаем Гейтса, Сорреса, Брауна или Ахмадинежада, чем королевские семьи, в той же Англии или Бельгии. Все-таки на нынешних королей и королев смотрим, как на потешных клоунов, а власть вон у глав НАТО, МВФ, президентов и премьеров.

Войны алой и белой розы сменились предвыборными баталиями, а смена династий плантагенетов и тюдоров – сменой лейбористов и консерваторов, но результат, вообще-то, один: народ на самом деле не участвует. Точнее, его участвуют, манипулируя так ловко, что даже не самые глупые уверены, будто они в самом деле участвуют в выборе курса своей страны, и это наполняет их сердца гордостью, и потому работают больше, лучше, с максимальной отдачей, что королям и требуется.