Лукан. Конец - Адриана Бринн

всегда, он пришел один. Босс Николаси чувствует себя непобедимым и не нуждается в поддержке.

Я тоже пришел один.

Мой пес стал бродячим.

Рядом с ним в кресле, предназначенном для ирландского босса, сидит Риан. Как он оказался в их рядах после того, как долгие годы служил псом Бенедетто, мне до сих пор неизвестно.

Слева от меня сидит Пахан из семьи Солоник в сопровождении своего брата, и по совместительству младший босс — Виталий. Эти два брата приехали из России, претендуют на часть этого города и являются чертовой занозой в заднице. Прямо как ирландцы, только более цивилизованные.

Босс Паризи, Кадра, сидит на другом конце стола напротив меня, словно темный ангел в окружении демонов. Она привела на эту встречу Валерио, некогда правую руку своего отца.

Королева мрака.

Так ее теперь называют.

Атмосфера напряженная.

В этой комнате собрались одни из самых безжалостных и бессердечных преступников, которых только может предложить эта страна.

Сегодня я собрал их всех здесь, чтобы попросить о помощи. Я также знаю, что кто-то из них предал меня, и я должен сделать из них пример.

Никаких вторых шансов.

Крыса сегодня истечет кровью.

Лоренцо удалось найти своего отца, привязанного к столбу за городом. Кто-то хотел вывести его из игры. Он был сильно избит и дважды ранен. Пули не задели жизненно важных органов, но он все еще в критическом состоянии, как и Эмилио. Лоренцо отвез его в больницу за городом и заплатил хорошие деньги, чтобы все было тихо.

Я подношу к губам полный бокал темной жидкости, изучая всех присутствующих в этой комнате. Кадра холодна, но она не стала бы так со мной шутить. Она не причинит вреда ни ребенку, ни невинной женщине.

Вычеркиваем ее.

Лоренцо — больной ублюдок, но все же я сомневаюсь, что он причинил бы вред своему племяннику. Я был свидетелем того, как они связаны. Он готов убить за моего сына, и я вижу это по его глазам.

Мертвые.

Пустые.

Требующие крови.

Его тоже можно вычеркнуть.

Риан пока остается загадкой и дикой картой. Его причастность к Святой Троице — дело нечистое. Что-то в нем не так, но я не думаю, что он может причинить вред ребенку.

Братья Солоник хотят получить больше территории и большую долю в нашем бизнесе. У них тоже есть мотив.

Я опускаю бокал и смотрю каждому прямо в глаза.

— Вы уже знаете, почему я пригласил вас сюда сегодня. В нашей семье завелось несколько гребаных крыс, и я хочу вывести их на чистую воду. Моего сына и лучшую подругу моей жены похитили, и мне нужно их вернуть. — Я достаю предмет, который уже несколько недель жжет дыру в моем кармане.

Я вынимаю черное кольцо, которое снял с Маурисио, когда видел его в последний раз, когда он был еще жив. Черное кольцо, которое носит каждый последователь Томмазо Вольпе.

Прошло немало времени, но я вспомнил, где видел его в последний раз. Мой отец носил его в тот день, когда испустил последний вздох.

Я бросаю кольцо на середину стола, чтобы все могли рассмотреть его поближе.

— Я уже видела это кольцо. — Мягкий голос доносится с конца стола.

Кадра.

— Где? — Я смотрю на нее и вижу, как дрожит ее правая рука, держащая один из ее любимых ножей.

Прежде чем я успеваю спросить ее, где именно, она ударяет Валерио ножом по бедру и поднимается со стула.

В тот момент, когда Валерио достает пистолет и наставляет его на своего босса, все остальные тоже это делают.

— Ты участвовал в заговоре против нас, предал свою семью, приставил пистолет к голове своего босса и был настолько глуп, что пришел сюда.

— Не знаю, брат, но мне кажется, что наши солдаты теряют хватку. — говорю я Лоренцо.

— Давай покажем им, что бывает, когда они это делают. — Лоренцо ухмыляется, наставляя пистолет на член Валерио.

Черт, этот ублюдок действительно болен.

— На вашем месте я бы не стал убивать себя. — Валерио истерически смеется.

В комнате становится тихо, когда я делаю шаг к его лицу.

— Зачем ты это сделал?

— Ты должен был заплатить.

— Дай угадаю, ты одна из верных сучек моего папочки? — Я смеюсь. Даже после смерти этот кусок дерьма все равно лезет в мою жизнь.

— Ты не заслуживаешь быть боссом. Твой отец был прав; ты просто маленький гребаный сучонок, которая пытается играть в босса.

— Ты так думаешь?

— Я, блядь, знаю…

Я дважды ударяю его прикладом своего «глока». Я разрываю ему губы, и кровь течет по всему рту. Сука не усваивает урок и сплевывает кровь мне на щеку.

— Ты хочешь вернуть своего сына? — Этот кусок дерьма смеется.

Я хватаю его за шею и прижимаю к стене. Никто ничего не говорит и не пытается вмешаться. Это мой бой. Моя честь.

— Знаешь, Валерио, мне чертовски надоело, что люди недооценивают мой интеллект и мою способность руководить. Я ненавижу эту организацию и ненавижу каждого солдата Вольпе. Теперь, когда мой отец мертв, ничто не удерживает меня от того, чтобы уничтожить всех вас до единого. Я могу сжечь всю организацию дотла, если захочу, и если я не верну своего сына, можешь не сомневаться, я это сделаю.

Напряжение нарастает.

Я имел в виду каждое слово.

Я сожгу весь мир, если с Романом что-то случится.

Я сожгу этот город дотла, несмотря ни на что.

Я провожу стволом по голове Валерио и шепчу: «Если ты хочешь, чтобы твоя милая сестренка дожила до завтрашнего дня, тебе лучше начать говорить».

Его глаза становятся большими, но он по-прежнему молчит.

Давайте попробуем еще раз.

Я с силой засовываю пистолет ему в рот.

— У тебя меньше пяти секунд, чтобы назвать мне имена всех причастных, прежде чем Лоренцо сделает звонок и пистолет, приставленный к голове твоей сестры, выстрелит.

Я стою в стороне, все еще держа пистолет у его рта, чтобы он мог увидеть фотографию своей дорогой сестры, которую держит в заложниках один из людей Николаси.

Лоренцо подходит ближе и трясет телефоном перед лицом Валерио.

— Тик-так, ублюдок.

Валерио ломается.

Он издает какой-то звук, но из-за пистолета во рту я ничего не могу понять. Я убираю его и даю сигнал продолжать.

— Телефон.

— Какой телефон?

— В моем кармане. Там сохранился только один номер. Набери его.

Я сую руку в его карман, и там действительно оказывается телефон. Я набираю номер, уже зная, кто ответит.

— Они что-нибудь заподозрили?

— Должен сказать, я не думал, что ты окажешься настолько глуп, чтобы