Лукан. Конец - Адриана Бринн

могу? Как вообще можно от меня этого ожидать? Мой мир рушится прямо на моих глазах, и я ничего не могу с этим поделать. Я могу лишь довериться человеку, который обнимает меня со всей любовью и заботой, обещая воздать по заслугам тем, кто причинил мне зло.

Обидели нас.

Я должна сказать ему.

Он должен знать о том, что случилось, когда я пыталась защитить Романа, когда он был младше.

Мы оба лежим в объятиях друг друга, отгородившись от мира всего на одну ночь, прежде чем начнется ад.

О, подождите, это уже произошло.

— Ты видел. — Он должен был это видеть. Когда мы занимались любовью или, когда он видел меня обнаженной, было темно и я лежала на спине, но не в этот раз.

— О чем ты говоришь? — Отвечает он.

— Шрам. — Я делаю глубокий вдох, потому что чувствую, что у меня заканчивается воздух. Я задыхаюсь. — Ты видел шрам на моей спине и то, как я отреагировала на то, что незнакомец подошел ко мне слишком близко в галерее. — Мне хочется плакать и плакать, пока я не онемею, но слезы не падают.

Они кончились.

Лукан просто прижимает меня к себе, пока моя голова не оказывается на его обнаженной груди. Он нежно целует меня в макушку и глубоко вдыхает.

— Я подумал, что ты не доверяешь мне настолько, чтобы рассказать, что случилось и кто оставил тебе шрам. — Шепчет он.

— Когда Роману было два года, я взяла его на прогулку в парк рядом с нашим домом, чтобы он мог поиграть с другими детьми своего возраста, а также покормить голубей. Я была переодета и старалась, чтобы меня не узнали папарацци. Я сказала своей охране оставаться в машине, потому что, если бы их увидели со мной, это привлекло бы внимание. — Я делаю вдох, потому что то, что произошло дальше, всегда вызывает у меня удушье и разбивает сердце, как и в первый раз. — Это была моя ошибка.

Точно так же, как это происходит сейчас.

— Расскажи мне. — Я чувствую, как напрягается его тело, когда я говорю.

— Роман проводил время с пользой для себя, он был так счастлив, что гуляет с мамой. Только с мамой, без дедушки и охраны, и я тоже была счастлива, потому что мы были вдвоем. Мы никогда не были вдвоем, потому что мне приходилось держать его в тайне и подальше от посторонних глаз. — Я стыдливо склоняю голову, потому что ничего не могу с собой поделать. Возможно, если бы я рассказала Лукану о его существовании, этого дня бы не случилось. — Я собирала все наши вещи, чтобы мы могли вернуться и встретиться с моими охранниками, когда я на секунду отвернулась, и тут из ниоткуда появился человек и схватил Романа из песочницы.

Мне больно.

Это разрывает меня на части.

Всего секунда, и мой мир мог бы закончиться, если бы я потеряла своего Романа.

Он был ребенком, он и сейчас им остается, и это будет преследовать меня вечно. Ему было всего два года, и он, возможно, не помнит всех деталей, но все равно прижимается ко мне, когда ему снятся кошмары или его, охватывает тревога.

— Продолжай. — Лукан рычит, и это меня пугает. — Прости. Черт. — Он сжимает переносицу и пытается успокоиться.

— Я бросилась бежать к мужчине, пока не настигла их обоих. Я не знала, что делать, и стала драться с этим ублюдком. Роман выпал из его рук, а толпа, собравшаяся вокруг мужчины, напугала его, но прежде чем убежать, он порезал меня. Рана была неглубокой, но все равно напоминала о случившемся. Я не могла рисковать, что люди узнают, кто я такая, поэтому, как только приехала охрана, я вместе с сыном забралась в машину, и мы уехали. Никто не узнал о случившемся, но это нанесло мне эмоциональный шрам, и посмотри, что происходит сейчас.

— Черт, детка, мне очень жаль. — Вот он, с грустными глазами и сожалением.

— Почему тебе жаль? — Теперь я злюсь. — Я сделал это! Я солгала, и это моя карма. — Говорю я ему. — Если бы я только призналась раньше, этого бы не случилось. Я не должна была прятать его от тебя. — Я повышаю голос.

— Ты этого не знаешь. — Теперь он выглядит разъяренным. — Здесь с ним могло случиться что-нибудь похуже! — Он мрачно усмехается. — Ты сделала то, что должна была сделать, чтобы уберечь его. Одна ошибка не означает, что ты плохая мать.

— Почему мне так кажется? — Шепчу я. — Мы их подвели.

— Мы? Нет, не мы. — Он поднимается со своего места рядом со мной на кровати и смотрит мне в глаза. — Я подвел вас обоих. Я начал войну в тот момент, когда убил своего отца, и это дело рук его людей. Я знаю это. Я найду их и заставлю кровь пролиться. — Он дотрагивается до своей груди в том месте, где находится сердце. — Один из моих доверенных людей защищал его и твоего отца, но этого оказалось недостаточно. Я буду вечно жить со своей ошибкой.

Мы оба молчим.

— Я никогда не привыкну к этой жизни, она слишком токсична. — Я первая нарушаю молчание. Я думала, что любовь может выдержать все, но я просто не создана для такой жизни. И это доказательство.

— Я знаю. — Шепчет он.

Мне вдруг захотелось прикоснуться к нему. Почувствовать этого мужчину, который не перестает меня удивлять. Мужчину, который владеет мной и делает это с тех пор, как я впервые ступила на порог этого города.

Наша история нестандартна.

Принцесса не влюбилась в прекрасного принца. Она влюбилась в темного принца с большим багажом, чем у нее самой. Принца, у которого вокруг души такая броня, что иногда кажется, что до него почти невозможно добраться.

Мы оба страдаем, а он все равно открывает свое сердце и ослабляет бдительность ради меня.

— Ты доверяешь мне, Андреа? — Он все время просит меня доверять ему.

— Доверяю. — Я отвечаю со всей честностью в мире.

— Тогда верь, что я вытащу нас.

— Я достаточно знаю о мафии, чтобы понять, что просто так уйти нельзя.

— Могу и уйду. — Он целует меня в губы. Нежно и с такой любовью. — И опять же, если бы ты не уберегла Романа от этой жизни, все случилось бы гораздо раньше. На тебя могли напасть во время беременности. Так много всего могло случиться. Посмотри, что случилось с твоими родителями.

Это привлекает мое внимание.

Я приподнимаюсь, чтобы видеть его лицо.

— Ты знаешь их историю? — Спрашиваю я.

— Твой младший брат пишет много